Начало. Техник-интендант (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 51

- Простите, товарищ генерал-лейтенант, но группы боевых интендантов мне не подчиняются. Я у них наблюдатель. Я ПОПРОСИЛ их о помощи с поиском и вывозом раненых и медперсонала с территории котла, и мне пошли на встречу. Я сомневаюсь, что они согласятся выводить вас. А один я просто не справлюсь. Тем более до немцев чуть больше двух километров, и когда мы ночью пересекали их расположение, то поработали там ножами. Больше пяти десятков немцев не проснуться. Ещё заминировали склад со снарядами. Сдвинут ящики, рванёт. Нет, мы там так пошумели, что с немцы злые и настороженные. Точно не пройдёте.

- Лейтенант, это приказ, - достаточно жёстким точном сказал командующей.

- Я техник-интендант первого ранга, товарищ генерал-лейтенант. Есть один способ как вас эвакуировать, но он достаточно сложный. Парни из боевых интендантов не хотят лица показывать, технику свою, мы сюда на технике выехали, поэтому у нас есть снотворное. Принимаете, засыпаете, и просыпаетесь у наших. Только так и никак иначе.

- Это неприемлемо, - сказал стоявший рядом бригадный комиссар.

- Понял, товарищ комиссар. Однако если вы так желаете, то могу накидать схему расположения немецких подразделений чуть в стороне, мы там изучали возможность перейти линию заслонов, но слабое место нашли в другом месте. Ночью вы там сможете пройти. Если повезёт, даже тихо. Карта есть?

Карта нашлась, и я за двадцать минут накидал схему расположения немецких войск заслона. А я там действительно всё изучил с помощью Взора. Описывая всё, указывал слабые и сильные стороны немецких подразделений, советовал, как тихо пройти. Потом указал где находиться госпиталь, командир которого и отправил меня на задание. Также посоветовал дождаться ночи в роще, а то наблюдатели засекут, и с темнотой выдвигаться. Задерживать меня не стали, видимо и этим были довольны, но перед уходом тот бригадный комиссар всё же спросил:

- Товарищ Гусаров, а боевые интенданты — это правда?

Все, кто слышал вопрос, он был задан достаточно громким голосом, насторожились и прислушались. Похоже всех интересовал мой ответ.

- Байка, - спокойным тоном ответил я. - Я сам недавно узнал. Парни из осназа НКВД были. Просто командир одной из групп, капитан Минск, так пошутил, а я поверил. А уже потом, когда всё в газетах вышло, мне объяснили, что там и как. Правда, опровержение в газетах дать не просили, парней из осназа изрядно забавляет что их теперь называют боевыми интендантами. Хорошее прикрытие. Хотя себя они зовут боевыми хомячками. И так, и эдак, смешно.

- Лучше бы боевыми комиссарами назвались, всё польза, - пробурчал тот.

На этом я покинул расположение окруженцев, те в роще устраивались, два костерка запалили, дымных. Не-е, точно не выйдут, вообще нет опыта незаметного передвижения. Покинув рощу, тут до её противоположной опушки метров двести было, придерживая висевший на боку автомат, я устроился на опушке, прислонившись плечом к дубу, осмотрелся, потом уже в бинокль, но чисто. Только след от множества сапог на податливой почве. Тут штабисты и шли, натоптали тропу. Честно сказать, сильно стрёмно выходить на открытую местность, я вообще ночной охотник, так что пока раздумывал что делать. Тут ещё два бойца со спины наблюдали что я делать буду. А может хотели выследить как ко мне подходят бойцы из «боевых интендантов». Вздохнув, открытая местность преимущество и для меня, я направился по следам штабистов вглубь котла. Большая дальность видимости вокруг, позволит и мне рассмотреть противника издалека, за дальностью открытия огня из лёгкого стрелкового оружия, что и позволит мне самому достать тяжёлое, тот же миномёт, и накрыть их самих. Так что тут ещё неизвестно у кого преимущество. А бойцы, пронаблюдав, ушли обратно. Взор уже на тысячу восемьсот метров работал, плюс ещё метр, пока следующая опция не открылась, значит двух тысяч ждать нужно, поэтому я видел, что за спиной происходит. А дымок над рощей заметен, дебилы, сырые дрова используют.

Шагалось легко, был бы танк, на нём бы поехал, но тот включён в оборону села. «Т-35» непонятно, на ходу или нет, но то что ремонта требуют, это я уверен, а вот танкетки, это можно использовать. Правда у них гусеницы узкие, на топкой почве тяжело будет, зато преимущество есть, они плавающие. Однако рисковать, и в открытом поле доставать танкетку я не хочу, хотя бы какое-то укрытие или низменность найти, так что пока шёл, искал такую возможность. Километра четыре я прошёл, когда поля вокруг изрезали овраги, вот спустившись в ближайший отнорок, достал «Т-38», танкетка сходу завелась, ещё бы, это до «Т-35» у меня руки не дошли, а эти и обслужил, и заправил, так что устроившись на месте механика, пулемёт в башенке тоже проверен, и погнал прочь. Скорость движения сразу увеличилась. Уехал километров на пять, снова спустился в овраг, и заглушив двигатель, стал доставать снедь. Время почти шесть часов, скоро стемнеет, есть хочется. Вот так вскоре и продолжал движение. Около двадцати километров проехал, и пригодилось умение танкетки плавать, через небольшую глубокую речку переправился, найдя подходящий спуск на воду и подъём на другом берегу. Причём выяснял что танкетки нужно подготавливать к преодолению водных препятствий. То-то тут две банки с солидолом лежало, текло из разных щелей, а я не замазал. Будет уроком, всё в опыт. Там вскоре повезло, Взор показал скопление техники, подъехал и понял, что в большинстве это штабные машины, многие с открытыми дверцами стоят. А похоже это техника штаба армии, с командирами которой я встречался. Да и следы тоже их. Видимо жечь технику побоялись, привлечь внимание не хотели, так и бросили, как топливо закончилось. Сорок единиц техники, плюс пять зенитной, из них две в тридцать семь миллиметров, остальные пулемётные, и два пушечных броневика. Всё это я убрал в хранилище. Проехал ещё немного, и снова остановка, небольшое озерцо, там наши танкисты три танка утопили, два «Т-26» и одну «тридцатьчетвёрку». Только башни торчат. Не поленился, разделся и добрался до них, убирая в Хранилище, а выбравшись, подрагивая от холода, снова достал, поставив на берегу, чтобы вода стекла. Ну и оделся обратно, пытаясь согреться. Хорошо ещё простуда не грозит, вылечусь.

Я понимаю, что двигатели танков схватили гидроудар и их придётся изрядно чинить, но пушки в порядке, под Москвой танки точно пригодятся. Так в темноте я на танкетке и гнал дальше, стараясь держать максимальную скорость. Видимо не повезло, на очередном повороте гусеница слетела. Танкетку и гусеняку я убрал в Хранилище, потом починю, достал вторую, напомню, что их у меня две, и погнал дальше. Техники и брошенного вооружения стало попадаться всё больше и больше. Иногда Взор показывал группы отходящих, от одиночек и небольших групп, до подразделений, где сохранилась дисциплина, шли колоннами. Именно с командирами таких подразделении я и общался, останавливался, опознавался, чтобы не подстрелили или не подбили, пушки у них были, узнавал координаты медсанбатов или госпиталей, точно узнал о двух медсанбатах и двух госпиталях, вывести не могли, оставили с медиками, туда и направился. Сам тоже делился информацией, указывал на картах, если они были, где немцы заслоны организовали. В этих местах немцев ещё нет, в других наших уничтожают, организовывая миникотлы, так что шанс вырваться у тех был.

Технику я убирал, если она в порядке была. За ночь, я отправил в Хранилище восемнадцать танков, из них одиннадцать «тридцатьчетвёрок», шесть «Т-26» и один «КВ». Тридцать семь грузовых машин, многие с грузами, тягачей двенадцать, артиллерии разных систем семнадцать единиц, в основном тяжелой, лёгкие «сорокапятки» наши не бросали, их и на руках укатить можно. Хотя под утро двенадцать грузовиков обнаружил, стояли прямо на дороге. К восьми как раз «сорокапятки» прицеплены были. Сами машины перегружены снарядами к ним, а баки пустые. Да и артиллеристов рядом не видно. Также задачу свою выполнял, хотя и не полностью, успел за ночь посетить только один медсанбат и оба госпиталя. Часть медперсонала разбежалась, но оставшиеся врачи после недолгих голосований принимали решение принять моё предложение. Тем более, как оказалось, главврач нашего корпуса был известной личностью в их кругах, и те выполняли его просьбу. Раненых, а они спали, ночь всё же, отправлял в Хранилище, принявших снотворное медиков тоже. Всё медоборудование частей забирал, медики сами всё упаковали для эвакуации. Охраны у них уже не было, разбежались, да и все легкораненые тоже, тяжёлые только остались. Пока набралось триста человек медперсонала, и около четырёх тысяч раненых.