Психолог (СИ) - Меджитов Вадим. Страница 29

Которые сейчас он и хотел буквально выдернуть силой из своей несчастной подопытной.

Он, отложив в сторону пустой бокал вина, ровным и четким движением взял в руки острый скальпель. Посмотрел на него с любовью, любуясь отражением света на крайне остром металле.

И сделал маленький надрез на руке девушки.

Реакция не заставила себя ждать. Все ее тело словно всколыхнула могучая волна, а саму ее подбросило в воздух с такой силой, что ремни опасно заскрипели. Она начала вся вертеться, крутиться, биться, как пойманная рыба, а на ее лице запечатлелась гримаса ужаса и нестерпимой боли.

Может быть, он слегка переборщил с дозой, подумал Малькольм, делая аккуратные записи в своем блокноте. Но он думал, что тело аудитора выдержит… хотя оно на самом деле выдержало.

Малькольм довольно улыбнулся. Ведь это чудесное зелье, которое дарило неземное наслаждение, одновременно являлось сильнодействующим ядом, во сто крат усиливающим болевые ощущения. Оно напрямую воздействовало на нервы, раздражая их до такой степени, что у человека появлялась сверхчувствительность на внешние раздражители. Идеальный способ проверить величину болевого порога у аудитора.

Он немного подумал, постоял на месте с занесенным клинком над телом жертвы. А стоит ли? Впрочем, почему бы и нет? Все равно потом нужно будет производить вскрытие, что не очень приятно делать, если подопытный до сих пор жив.

Он одним ровным четким, но одновременно нежным мягким движением прочертил кровавую полосу на идеально плоском животе прекрасной девушки.

Ее крик, ее безудержный вопль из самых недр ее нечеловеческой души буквально завораживал. Он сам начал получать некий профессиональный экстаз, все его тело покрылось приятными мурашками.

А она кричала, кричала так сильно, как только могла. И это было донельзя прекрасно.

Прекрасно, что она могла так громко и чудесно кричать.

Прекрасно, что никто, кроме него, самого внимательного слушателя в мире, не мог их услышать, ведь пыточная камера была исключительно звуконепроницаема.

Замечательно было и то, что она постепенно просыпалась, и волшебник видел, как в ее приоткрытых глазах начинают проглядывать столь прекрасные чувства, как страх, боль, а затем и гнев. Гнев ее был поистине очаровательным.

Он мило улыбнулся ей, как старому другу, с которым им придется пройти столько всего интересного. А потом он нежно обнял ее извивающиеся плечи, крепко, по-отечески, сжал их и, приблизив к ней свое лицо, поцеловал.

Ведь даже если она и была вторым сортом, то… нет, сегодня она была на первом плане, она была истинной королевой этого вечера. Потому что женщина, которая пригождается, заслуживает одновременно уважения и любви.

А любви в эту ночь будет так много, что дыхание буквально захватывает от предельного возбуждения и сладостного предвкушения.

Он торжественно взмахнул лезвием над телом своей возлюбленной, оставляя все новые и новые кровавые росчерки, подтверждающие его страсть и слепую преданность делу.

XXVI

Настроения в этой конкретной деревушке были крайне неспокойные.

Впрочем, все королевство Роуг в последнее время лихорадило. Оно издавна славилось своими воровскими традициями, но ходили слухи, что Принц Воров решил ввязаться в наркоторговлю, в эту мерзкую теневую отрасль, которая никогда не почиталась местными жителями.

Вот контрабанда — это славное дело. Ты крутишься, изворачиваешься, находишь потайные лазейки не только в логистических маршрутах, но и в самом законодательстве иностранных королевств. В общем, дело для образованных воров, можно даже сказать — интеллигентов преступного мира. Тут тебе и дипломатия, и умение быстро и умело договариваться, находить общий язык, и знание базовых принципов ценообразования, торговли, умение правильно определять наценку на товар, и талант в подборе персонала, от которого постоянно нужно скрывать немаловажные детали, донося до них лишь общую суть дела.

И самое главное — занятие это абсолютно нужное и общественно полезное. Ведь если одно королевство ввело торговое эмбарго в отношении своего соседа, то почему граждане должны страдать без своего любимого сыра? Почему им запрещают носить столь элегантные и изысканные кожаные ботинки? А уж вино… нет, запрещать вино и вовсе преступление против народа, поэтому контрабандисты тут выступают лишь проводниками свободной народной воли, которая в демократическом государстве и должна определять его вектор развития. Только так и никак иначе.

А вот разбойничье налеты — дело совершенно другое, нешуточное, опасное и не столь уважаемое. Но все же допустимое в определенных разумных пределах. Ведь опасность, по сути, довольно локальная — на караваны купцов совершаются набеги, затем торговцы проигрывают в открытом относительно честном противостоянии, и им приходится возвращаться в город несолоно хлебавши.

Но и тут есть свои законы, так скажем, местные принципы. Нельзя убивать людей, если они не оказывают сопротивления. Нельзя обирать людей до нитки. В конце нужно показать свою воспитанность, сказав «спасибо».

Да, охрана чаще всего погибает. Но они знают, на что идут. Как и разбойники, про которых вечно все забывают и которые тоже вполне себе смертны. Но что если у человека призвание быть стражем путешествующих караванов, а защищать их, по сути, не от кого, ведь разбойников не существует? Куда тогда податься, особенно в современных капиталистических государствах, где проблема безработицы решается исключительно топорными методами, совершенно не контролируясь со стороны властей? А так — рынок хоть как-то работает, создавая все новые рабочие места и открывая некоторые довольно интересные ремесла. Кто-то же изобрел эти современные закрытые несгораемые фургоны из прочной древесной породы? А разбойникам же кто-то предложил вот те специальные стрелы, которые при правильном использовании вышибают ездока из седла, на время парализуют его, но никогда не убивают?

И город без устали, без сна и отдыха генерирует все новые идеи, открывает целые отрасли производства, одновременно работая на две противоборствующие стороны — на купцов и на их грабителей. Нередко можно увидеть картину, как посыльный уважаемого торговца получает от ремесленника первый испытательный образец улучшенной стрелковой башенки, которую можно расположить на крыше повозки, чтобы в стационарном состоянии отбиваться от бандитов, а на другой стороне улицы такой же уважаемый разбойник (ведь речь идет о равноправии!) с интересом рассматривает модель маскировочных кустов, которые можно разместить на практически любом участке проезжей части, готовя идеальную засаду.

А если вам противна сама идея столкновений с неблагоприятными личностями во время ненавязчивого путешествия из города в город, то всегда можно воспользоваться платными дорогами, находящимися под государственной охраной. Конечно, и на таких дорогах есть риск быть ограбленными, но он существенно меньше — любой отчаявшийся разбойник, решившийся на такое злодеяние, мгновенно потеряет все уважение, остатки чести и какую-либо надежду попасть хоть в какое-то приличное или неприличное общество. Его попросту будут обходить стороной, как прокаженного. Или убьют, не моргнув и глазом. Потому что человек, не уважающий законов и традиций, попросту зверь, так? А бешеных зверей стоит умерщвлять ради общественного блага, именно так считали практически все жители славного королевства Роуг.

Но наркоторговля… конечно, это были лишь слухи, но людская молва не может взяться вот так, ниоткуда… верно?

И люди стали тихо перешептываться между собой. Принц недавно получил свой титул, прошел обряд посвящения. Совсем еще молодой, но он успешно доказал всем, что достоин. А достойный вор должен править другими ворами, если ни у кого нет возражений. А возражений не было.

И вот теперь…

Наркоторговля…

Да нет, этого попросту не может быть!

— Здравствуйте, — Зигмунд решил все же отвлечь бесконечный разговор хозяина таверны и его друга.