Грани одиночества (СИ) - Рем Терин. Страница 36

— Я считаю недопустимым ваше замечание относительно аппетита моей супруги, как и обсуждение нашего возможного потомства. Однако, чтобы развеять ваши сомнения и пресечь возможные слухи, сообщаю, что детей у нас с Аллой, кроме тех, что появятся из нового гнезда, быть не может.

«Почему?» — про себя удивилась я. Не то чтобы для меня это было так важно, но сделала пометку позже узнать у Сэпия.

— Тогда, быть может, дети будут только у аллаиды? — усмехнулся император, вызывая изумленный вздох за столом и всплеск моей магии, от которой разлетелся вдребезги графин, стоящий неподалеку.

Сэпий резко встал, опрокинув стул, и с яростью, какой я никогда не видела от своего спокойного, почти флегматичного мужа, прошипел:

— Это тоже совершенно невозможно. Однако я воспринимаю подобное заявление как оскорбление моей супруги и требую извинений.

— Согласен. Я погорячился, — ничуть не смутившись, сказал довольный собой Андариэл и произнес: — Прошу прощения у Аллы за домыслы, порочащие ее имя.

В словах этого лицемера не было ни раскаяния, ни искренности, поэтому его извинения были похожи на очередное издевательство, но предъявить ему было нечего — формально он извинился.

Дальше ужин проходил в удручающей, почти осязаемой тишине. Есть и даже пить больше я не могла, а Сэпий и не пытался, даже ради вежливости. Алисия, как умела, старалась разрядить обстановку веселым щебетанием, но единственным, кто решил ее поддержать, к моему вящему удивлению, оказался некромант. И вообще, мужчина выглядел на удивление хорошим собеседником и галантным кавалером, правда, только по отношению к молодой императрице. Свою супругу он попросту игнорировал, как будто той и вовсе не существует.

Когда Андариэл удалился из-за стола, все вздохнули с облегчением, вставая вслед за ним, но, к моему огромному сожалению, расходиться было еще рано.

После всей грязи, что только что вылили на меня, хотелось спрятаться, а Сэпий едва сдерживался от гнева, закрывая меня своей высокой фигурой от желавшего снова общаться Сантоса и его отца, не смог отказать только Алисии.

— Алла, прости его. У Андариэла скверный характер, но он не плохой человек, — с явной досадой в голосе сказала девушка.

— Ты сама себе противоречишь, Лиса, но я надеюсь, что хотя бы в отношении тебя у его величества достанет благородства, — расстроенно сказала я, искренне переживая за молодую императрицу.

— Для меня он самый лучший, — восторженно начала девушка, но, увидев скептическое выражение на моем лице, умолкла. — Прости еще раз.

— Ты ни в чем не виновата, — сказала я, на том мы и разошлись.

Следующим, кто пожелал побеседовать, оказался некромант. К моему облегчению, беседовал он не со мной, а с мужем. Мужчина оказался на редкость умным, дружелюбным и вполне искренним.

Они долго обсуждали какие-то заумные магические термины и договорились о том, что Гнездо предоставит для экспериментов мага трупы нескольких сурхов и других разновидностей инсектоидов, а потом мужчина неожиданно обратился ко мне:

— Алла, скажите, я понимаю, что вопрос почти интимный, но как вы чувствуете огонь жизни Сэпия?

Я задумалась, стоит ли отвечать, но моего ответа, затаив дыхание, ждал и муж.

— Не знаю. Я не задумывалась об этом. Что именно вас интересует?

— Ваша привязанность к мужу очевидна. Может ли она оказаться последствием принятия огня души?

— Вряд ли. Сразу, как только Сэпий передал его мне, ничего в моем отношении к нему не изменилось. Со временем я полюбила его за качества, которых не встречала раньше — искренность, самоотверженность, преданность семье и многое другое, что в вашем мире не принято ценить, — хорошо подумав, ответила я. — А для чего вы интересуетесь?

— Понимаете, мне в супруги досталась легкомысленная женщина, а магия моего рода мало того что давит на ее восприятие меня как мужчины, но еще и требует, чтобы у матери моих будущих сыновей не было внебрачных связей, поэтому мне нужны гарантии. Я думаю провести ритуал, схожий с тем, что вы прошли вместе с господином Арахни. Я знаю, как это влияет на арахнидов, но нет никаких хроник и описаний воздействия его на чувства людей. Вы мне очень помогли, спасибо, — искренне улыбнулся некромант, отчего его лицо сделалось почти привлекательным.

К счастью время, отведенное на светские беседы, подошло к концу, и мы отправились в тесные комнаты.

Глава 18

Слава богам этого мира, больше нас на королевские трапезы не звали.

Сославшись на занятость, Сэпий сообщил о нашем переезде в столичную резиденцию аллаиды, благо такая тоже имелась.

Как и все, что сделано арахнидами, наша усадьба была красива и изящна. Тонкая, ажурная резьба по камню, светлые комнаты с высокими потолками, но при этом не создающие ощущения нежилого помещения — в общем, если бы не тоска по Гнезду и не близость ненавистного Андариэла, я не отказалась бы здесь поселиться навсегда.

Подготовка к празднованиям шла полным ходом. Настырная Дилейна посещала нас практически каждый день, считая своим долгом показать счета и отчеты лично Сэпию, чем бесила меня неимоверно.

— Что опять ей нужно? Эта лицемерка только вчера приходила со счетами и отчетами. Диззи, что-то изменилось в бумагах за сегодняшний день? — буквально плевалась ядом я после десятого такого визита.

А самое противное, что эта рыжая дрянь в открытую приставала к Сэпию! Она, которая иначе как тараканом его никогда не называла! Сейчас вертится вокруг моего мужа и, не стесняясь моего присутствия, поет: «Вы, как всегда, наблюдательны, господин Арахни», «О, как же я не заметила этой досадной оплошности! Что бы я без вас делала?», «Могу я обращаться к вам по имени?», «Вы сегодня так загадочны…» Р-р-р-р! Убила бы мерзавку! И главное, что наличие меня рядом она просто игнорировала, отираясь около МОЕГО Сэпия!

— Алла, ты зря беспокоишься. Для меня не существует других женщин, только ты, — с подозрительно довольной улыбкой отвечал мне этот… муж.

— Что ей нужно? Мне с трудом верится в ее внезапно вспыхнувшую страсть, учитывая опыт прежнего общения с этой змеей.

— Любимая, мне бесконечно льстит твоя ревность, но она напрасна, — со счастливой улыбкой успокаивал меня Сэпий.

— Конечно, напрасна. Я сама, своими зубами загрызу эту стерву, если она снова посмеет пытаться повиснуть у тебя на шее! — бесилась я, не обращая внимания на смеющегося мужа.

— Ты не понимаешь. Я не человек, хоть сейчас и похож на вас, я — арахнид, разделивший дар жизни с тобой. Магия этого обета обоюдна, и если я не буду хранить тебе верность, то она убьет меня за измену, — все с той же счастливой улыбкой ответил мне этот… смертник.

— И ты говоришь об этом так спокойно! Да если ты умрешь, то я тебя воскрешу и убью снова, а потом повторю еще раз десять, чтобы ты даже не думал меня бросать одну! — перешла я на крик, тряся мужа за полы свободной белой рубашки. От мысли, что Сэпий может умереть, из глаз брызнули слезы.

— Глупая, — обнял меня архнид, целуя влажные дорожки на моих щеках. — Ты забыла, что гнездо воссоздало мое тело исключительно для тебя. Я просто физиологически не смогу отреагировать на другую. Я твой и живу, лишь пока тебе нужен. Ты так эмоциональна, любимая, — с улыбкой прошептал мне муж, нежно целуя за ушком.

— Наверное, гормональные качели в конце цикла. А кстати, почему ты сказал, что у нас не может быть детей, рожденных мной? — решила уточнить я, пока вспомнила.

— Гнездо задумывалось о том, кем может быть наше прямое потомство, и решило, что тебе очень опасно рожать от меня самой, поэтому мое тело стерильно. Прости, я не смогу тебе подарить человеческое дитя, — тихо сказал Сэпий, с опаской поглядывая на меня.

— Ничего. Не переживай, это не принципиально. У меня есть ты и наши мальчики. Просто я думала, что смогу сама порадовать тебя маленькой дочкой или сыном, но у нас и так большая и дружная семья, — сказала я, целуя мужа.

А мой пытливый ум и богатое воображение стали додумывать, что же такого опасного я могла родить, но я быстро выбросила эти мысли из головы. В конце концов, не так это и важно. Я и так самая счастливая мать на свете.