Грани одиночества (СИ) - Рем Терин. Страница 38

Мы спешили покинуть площадь, огибая небольшие группы людей, когда заиграла приятная танцевальная мелодия местного вальса.

Нам с Сэпием преградил путь Сантос, приветливо здороваясь. С Фероссом мы не виделись пару недель, и если честно, то видеть молодого человека я была почти рада.

— Сэпий, Алла, я так рад, что наконец вас нашел. Сэпий, вы позволите украсть вашу супругу на танец? — вежливо улыбаясь, сказал аристократ, протягивая мне руку.

Танцевать мне не хотелось, предчувствие буквально вопило поскорее уйти, скрыться в объятиях мужа, но наша компания уже привлекла много внимания, и Сэпий нехотя кивнул, позволяя Фероссу увлечь меня в круг танцующих пар.

— Алла, вы обворожительны, как, впрочем, и всегда, — с мальчишеской улыбкой на красивом лице сказал Сантос.

— А вы, как всегда, чересчур любезны и немного навязчивы. Я настаиваю на том, чтобы вы больше времени уделяли свободным девушкам, а не приглашали на танцы чужих жен, — совсем не любезно ответила я, срывая на парне свое раздражение.

— Вы разбиваете мне сердце, но я действительно поздно встретил вас, поэтому могу надеяться только на дружбу с вами. Прошу вас не отказывать мне в этом, — любезно, но сверкая расстроенными глазами, ответил мне Сантос.

Танец подходил к концу, и я уже видела любимые черно-золотые глаза мужа, но по пути к нему меня перехватил Андариэл.

— Могу я пригласить аллаиду на танец? — протягивал мне руку, затянутую в белую перчатку, император, улыбаясь самой обаятельной улыбкой из репертуара этого гада.

Под любопытными взглядами сотен глаз мне ничего не оставалось, как принять приглашение.

Заиграла приятная мелодия, и блондин властно повел меня в танце, уверенно скользя в такт музыке.

Если бы не неприятное напряжение, сковавшее тело от близости моего врага, я могла бы даже восхититься его умением.

— Улыбнись, Алла. Ты же не хочешь, чтобы мои подданные решили, что ты настолько невоспитанная, что грубишь императору.

— Говорят, змеям нельзя показывать зубы, они могут воспринять это как агрессию и укусить, — сквозь зубы процедила я, лучезарно улыбаясь этому… императору.

В ответ Андариэл запрокинул голову и вполне искренне рассмеялся красивым баритоном, вызывая у меня растерянность от его реакции.

— А ты забавная зверушка. Маленькая, пушистая и безвредная, но так грозно шипящая, как настоящая тигрица. Если бы не твои арахниды… — задумчиво протянул гадское величество. — Хотя я вполне могу тебя от них избавить.

От этих слов, небрежно брошенных императором, мне стало страшно.

Я стала лихорадочно вертеть головой в поисках высокой фигуры мужа.

Оказалось, что в танце Андариэл утащил меня в самую гущу толпы. Перед императором почтительно расступались, но за людскими лицами и спинами я никак не могла найти Сэпия, отчего в душе зрела паника.

Неожиданно окружающая действительность странно смазалась, как будто просто закружилась голова. Когда я сфокусировала зрение, то едва не закричала от ужаса: мы стояли на тротуаре, а вокруг сновали прохожие и по дороге проносились машины. Я на Земле.

— Ты! Сейчас же верни меня к Сэпию! — закричала я.

— Зачем так шуметь? Ты же помнишь, что твои соотечественники любят объявлять людей сумасшедшими и помещать в гостеприимные психиатрические лечебницы. Хотя ты там уже своя, — ехидничал Андариэл.

— Андариэл, это уже не смешно. Верни меня к мужу, прошу. Ты же понимаешь, что арахниды тебе не простят этой выходки, — попросила я спокойным тоном, однако голос немного срывался в преддверии панической атаки.

— Ты слишком высокого мнения о своей значимости для гнезда. Вынужден тебя расстроить, через неделю пауки даже не вспомнят о тебе. Не исключаю, что пару дней они даже будут тебя искать, но потом… свою миссию для них ты уже выполнила — дала жизнь потомству. Недопаук Сэпий, возможно, будет искать дольше, но что он мне сделает? Да и чем ты недовольна? Я вернул тебя домой, — с нескрываемым ехидством сказал Андариэл, касаясь затянутой в перчатку рукой моего лица.

— Прекрати это безумие, прошу. Верни меня к мужу. Обещаю, я не скажу, что ты переносил меня сюда, — молила я императора просто от отчаяния, не представляя, что еще можно сделать.

— А знаешь, такой смирной и покладистой ты мне даже нравишься. Пожалуй, я приду еще раз, посмотрю, как ты устроилась, расскажу новости, — сказал Андариэл, поворачиваясь ко мне спиной.

— Постой! — крикнула я, пытаясь ухватить его за руку, но поймала только воздух.

Прохожие озирались на меня, нарядную и горько плачущую на перекрестке.

Что делать? Куда идти? Как вернуться к своей семье? Нет, не к той, в которой я родилась, а к тем, кого любила больше жизни.

Погода была под стать моему настроению — пасмурной и хмурой, и через какое-то время пошел дождь, возвращая меня из океана отчаяния. Я стала озираться, пытаясь понять, где я нахожусь и что мне делать дальше.

В ближайшем ломбарде я заложила серьги, которые оказались очень дорогими, судя по бегающим глазкам ростовщика и приличной сумме, в итоге выданной мне. Кулон я спрятала. Он и платье из паучьего шелка — единственное напоминание, что самые счастливые два года моей жизни были явью. Хотя нет. Есть еще одно, что не дает забыть, кроме адской боли и тоски по моим мальчикам, — мое лицо.

Я купила джинсы и простую серую футболку с ветровкой и отправилась к родителям за документами.

Меня встретили холодно. Изменений в моей внешности они как будто не замечали. А самое странное, что меня не только не объявили в розыск, но и в паспорте мое фото было с чистым лицом.

Собрав кое-какие вещи, я сняла маленькую квартиру и купила ноутбук.

Я исступлённо искала возможность вернуться к Сэпию, но, кроме мошеннических сайтов и телефонов каких-то сомнительных ведуний, ничего не нашла.

Магия моя послушно отзывалась на призыв помочь многочисленным больным, но мой дар никак не приближал меня к любимым.

Без подарка, оставленного мне когда-то Андариэлом, любой поход в магазин превратился в попытку пройти как можно незаметнее, не привлекая лишнего внимания. Против особо ретивых желающих познакомиться поближе пару раз даже пришлось применить навыки самозащиты, которые мне так упорно прививал муж.

Один бесцельный день сменялся вторым, потом третьим, и в душе начала зреть дикая смесь паники и тоски. Без Сэпия, без моих мальчиков, без арахнидов и гнезд моя жизнь стала бессмысленной, одинокой и никому не нужной, даже мне самой.

На пятый день я с трудом искала причину, чтобы встать с постели, а к десятому лишь естественные потребности вынуждали меня, сонную и шатающуюся от истощения, дойти до ванной комнаты.

Сон — единственное место, где иногда я могла быть с теми, кого люблю. Явь перестала меня волновать, погружая в глубокую апатию. Помимо воли, я ждала появления Андариэла. Я понимала, что доверять ему причин нет, но император был единственным, кто мог вернуть меня назад.

Когда надежда практически умерла вместе с моей душой, я услышала знакомый, такой ненавистный и такой долгожданный насмешливый голос:

— Фу, что это за дыра? На кого ты похожа, Аллаида?

— Андариэл? — хрипло прокаркала я, до конца не веря, что он не очередной плод моих фантазий.

— Я же обещал, что навещу тебя, расскажу новости, — спокойно сказал гадский блондин. Надо отметить, что выглядел он тоже неважно: общий небрежный вид, платиновые волосы растрепаны, под ясными голубыми глазами темные круги.

— Пришел издеваться? Лучше убей, мне без них просто не жить, — сказала я, стараясь демонстративно отвернуться, но вместо этого вцепилась онемевшими от долгой неподвижности пальцами в рукав его сюртука, боясь, что он снова исчезнет, оставив здесь в океане отчаяния на границе яви и нави.

— Так же, как и мне без тебя, — с горькой усмешкой признал Андариэл, поглаживая мою ладонь своей, затянутой в тонкую перчатку. — Только ты любишь, а я ненавижу тебя и… хочу, скучаю, болею без тебя. Жестокая насмешка судьбы. Много лет назад, когда я потерял всех, кого любил, решил, что больше не позволю себе такой глупости, как любить.