Ректор моего сердца (СИ) - Миленина Лидия. Страница 36

— Да, хорошо… спасибо, — прошептала я в ответ.

— Стойте, тарра Илона! — я уже вплотную подошла к двери, когда он меня остановил. Руки его были сложены на груди, в глазах плясало веселое пламя. — Скажите, вы ведь не подумали, что я внезапно воспылал к вам тайной страстью? — лукаво усмехнулся.

— Нет, таросси ректор, что вы! — но сердце сделало два сильных удара. Я почувствовала себя, словно соврала, хоть подобные мысли приходили мне в голову не всерьез, неуверенно, робко. И тут же отметались, как невозможные.

— Хорошо, — полуулыбнулся Герат. — Потому что Великой станет наиболее достойная. Не хотелось бы, чтобы вы сочли себя фавориткой отбора и выполняли испытания спустя рукава. Доброй ночи, тарра Илона.

«Паразит самовлюбленный!» — подумала я. И вошла в комнату, хлопнув дверью.

Глава 22

«Вот зачем он это сказал?! Зачем все испортил!?» — думала я, прислонившись спиной к двери своей комнаты. В душе бушевало возмущение.

Ведь так хорошо поговорили. Он все объяснил. И в его тревоге обо мне было что-то трогательное. Невообразимо приятное для женской души. Но нет, наш таросси ректор в своем репертуаре! Обязательно нужно было поставить меня на место.

Выставить романтичной водной дурочкой (он ведь меня такой и считает, так и говорил, просто другими словами), которая может всерьез думать, что он питает к ней тайные чувства. Ну или «тайную страсть», как он сказал. Которая может рассчитывать на роль фаворитки и надеяться выиграть отбор благодаря его благосклонности.

Это унизительно, в конце-то концов!

Хотя, по правде говоря, его волнение о моем здоровье и вообще пристальное ко мне внимание могло бы говорить как раз о внезапном мужском интересе. Это было бы логично! Ведь он мог бы послать кого-то другого проверить мое самочувствие. Мог связаться с дежурными по водному отрогу, в конце концов. А не поленился прийти сам.

Или это его «попробуйте, попрактикуйтесь» насчет снятия приворота. Ясно ведь, что он мог снять его «одной левой»! Что там приворот ведьмы-самоучки для могущественного огненного. Говорят, в пламени сильных огненных сгорает любая нечисть, любое недоброе ведовство. А он предложил попробовать нам… Вернее, мне. Что это было? Зачем?

Я тряхнула головой, чтобы отбросить бесконечные мысли обо всем произошедшем сегодня. И о Герате.

Пошла в бассейн отдохнуть. Завтра нет нужны вставать рано, можно не спешить в постель. Тем более, я все равно выбилась из обычного рабочего режима. Давно не ложилась так поздно…

Я разделась и развалилась в бассейне. Включила пару магических светильников, запрокинула голову на небольшую подушечку, что всегда держала рядом. Закрутила много струек, чтобы приятно обвевали тело. А шаловливые элементали тут же начали плавать вокруг, иногда приподнимались из воды и заглядывали в лицо.

— Ай! Ну-ка прекратите, а то выпущу в реку! Прямо завтра и выпущу! — захихикала я. Пара элементалей принялась щекотать мне пятки. Видимо, забыли, что я терпеть не могу щекотку.

Элементали почти ощутимо вздохнули и стали массировать мне ступни.

— Вот это другое дело! — улыбнулась я и наградила их ворохом магических искорок, которые рассыпались по поверхности воды. Они радостно захихикали.

А в голове немного прояснилось от приятной водной процедуры, от маленьких шаловливых существ, любимых с самого детства.

…Меня осенило.

Я многозначительно усмехнулась. Не только же нашему ректору позволено усмехаться по поводу и без повода? Я тоже могу.

Герат велел попробовать снять приворот в первую очередь мне. Это очевидно. Он был в курсе, что Кристан неровно дышит именно ко мне, ведь и мэтр Соло говорил ему, и Керра упомянула «глубокую привязанность» к другой женщине. Ректор достаточно умен, чтобы сложить два и два. Все ясно.

Значит… он хотел проверить, смогу ли я снять приворот. Если смогу, то между мной и Кристаном есть что-то настоящее. То есть… ему не все равно!

И значит, он может сколько угодно намекать, что предполагать его «тайную страсть» глупо.

Сколько угодно, таросси ректор, сколько угодно! На самом деле у него есть ко мне особый интерес. Да и видеть меня Великой он бы не отказался!

«Па-ба-ба-пам!» — победно пропела я и встала из бассейна. В душе разлилась сияющая радость. Почти эйфория.

Да, таросси ректор, может быть, я понимаю вас лучше, чем вы сами себя? Вам не приходило это в голову? Нет? Ну и не нужно. Так мне легче.

С этой мыслью я завернулась в полотенце и отправилась в постель под разочарованный плеск элементалей. Скучно им без меня.

Но стоило опустить голову на подушку, как противное сомнение начало выползать из тех щелей, куда его загнали рассуждения. Скорее всего, я выдумываю. И ректор прав, предостерегая меня от подобных мыслей. Нельзя быть романтичной дурочкой.

И раз уж я собралась стать Великой и восстановить справедливость, а может быть, даже изменить положение вещей в нашей стране, то питать иллюзии мне нельзя. Нужно твердо и смело идти к своей цели. А с Гератом просто научиться как-то… мириться, договариваться. И не впадать то в эйфорию, то в возмущение, то в горькое разочарование от его поведения. Это его прерогатива — пылать. Он же огненный. А мое дело — гасить избыток огня и струиться туда, куда мне нужно. К морю…

С этой мыслью я заснула. Только вот дурацкая эйфория не желала полностью уходить из души. И, может, поэтому мне всю ночь снился Герат. Мы с ним катались на драконе. Он сидел сзади, обнимал меня, прижимался горячим сильным телом. А внизу проносились горы, реки, города, и душу охватывал восторг.

Проснулась я в полдень. С мыслью, что давненько мне не снились драконы. И как всегда после снов с драконами, отдохнувшая и свежая. Впрочем, сложно быть другой, когда так хорошо выспишься.

Я действительно отдыхала весь день. Старалась не думать ни о чем. Хоть в душе так и поблескивала вчерашняя дурацкая радость. А в голову стучались сложные мысли и сомнения. И наконец приходила мысль, что пора подумать о своем собственном отношении к ректору. Но это было… настолько сложно, что я просто отгоняла ее.

Я иду на отбор не ради Герата. Я не из числа всех этих… млеющих от его взгляда, голоса и статной фигуры. Я иду на отбор ради должности Великой. А то, что ректор не противен внешне, достаточно умен, интересен, да что там… с ним просто очень интересно! Все это — лишь приложение к должности Великой. Мне или другой, кто победит, повезло. Не более того. Остановимся на этом.

Пусть они сражаются за Герата, если хотят. А я, и Керра, и Сара… и другие здравомыслящие девушки будем думать о должности Великой, и о том, чтобы совершить на ней нечто стоящее, важное, полезное.

Все. Хватит. Вот так и думай, Астер. Именно так. И не вздумай чувствовать себя расчетливой и холодной. Не вздумай.

В середине дня ко мне вдруг пришла Керра и пригласила прогуляться. Я не отказалась. Мы присели в саду у фонтана, и она спросила:

— Илон, послушай… Я хотела спросить, ректор действительно интересуется тобой?

Честно говоря, я не ожидала подобного вопроса. Лучше сплетен и перешептываний за спиной, но тоже… непонятно что ответить.

— Не знаю! — честно ответила я. — По правде, нет поводов думать, что интересуется. Он обещал, что соревнование будет честным. А почему ты спрашиваешь?

А вот потому и спрашиваю, серьезно ответила Керра. — Думаю, стоит ли вообще участвовать в отборе. Может, сразу вылететь? Если у него уже есть кандидатка. Ты пойми, я буду только рада, если выиграешь ты. Лучше, чем какая-нибудь вертихвостка воздушная. Просто я не люблю тратить время на пустые затеи. Если исход испытания решен, то я не считаю нужным участвовать всерьез и долго. Да и во время отбора запрещен секс… — тут в ее лице промелькнуло смущение, похожее на то, что мы видели вчера, когда она расколдовала Кристана.

— Спасибо, Керра, — улыбнулась я. — Спасибо за честность. Насколько я знаю, у ректора нет фаворитки. И могу сказать — он несколько раз говорил, что в любом случае соревнование будет настоящим. Так что шансы есть у всех…