Тридцать четыре холостяка или Дневники народной свахи (СИ) - Чайка Лидия Сергеевна. Страница 56

— А ну стой, гадина! — заорала девушка. — Поговорить нужно!

— Как же, поговорить, — настороженно произнесла я. — С волосами моими говорить собралась? Аглая!

Две против одной — не честно! Вот я и решила подмогу в лице крысы вызвать. И та, слава богу, не заставила себя ждать.

— Это что тут у нас в сенях происходит? — осведомилась она. — Нас пришли проведать две юродивые особы? Как мило: всклокоченная змея, которая некогда была завидной невестой, и белка-воровка, ощипанная особь. Извините, мы вас не ждали — думали вы на ярмарке зарабатываете, кто чем может.

Ух! Ну и крыса! Она не перестает меня удивлять… столько яда, это ж надо! А Тимошке я не завидую… Кажется мне, сейчас Аглая с белкой закончит и снова на кошака перейдет. А гости наши, тем временем, дошли до кондиции:

— Крыса! — завопила Марья. — Спасите! Помогите! — она прижалась к стене и во все глаза пялилась на крысу.

Ну вот, и эта туда же. А еще хотела мне навредить. Верещит, как антивирус Касперского, который обнаружил шпионскую программу. Фи-и-и!

— Не бойся, подруга, я с тобой, — подбодрила ее Жадюня. — Крысу я беру на себя!

С этими словами, белка спрыгнула на пол и кинулась к Аглае. А Марья, как будто не слышала напарницу — она находилась в каком-то трансе. Не прошло и минуты, а белка и крыса уже во всю катались по полу и визжали, как резаные. Марья с трудом оторвала от них взгляд и медленно стала соображать.

— Светик мой, — процедила она через пару секунд. — Мы поженимся.

Не знаю, как другие, а я своих друзей в обиду не дам.

— Он не хочет на тебе жениться, — глядя в глаза девушке, отчеканила я. — Как сваха, я не допущу подобного союза.

— Захочет, — оборвала меня расфуфыренная блондинка. — Как миленький сам поведет меня под венец. И ты, милочка, мне не помешаешь.

Ба-а-а, да это уже угрозы пошли! Вот хамка! А с виду божий одуванчик… Одуванчик, когда с него слетели все пушинки, которые делали его мягким и пушистым. Теперь и у Марьи облупилась вся показная красота, проявив ее настоящий гнилой неподдельный облик.

— Если ты с ним хоть что-то сделаешь, — едва сдерживая эмоции, ответила я, — я тебе голову оторву, поняла?

Не успела и глазом моргнуть, как по лицу прошелся хлесткий удар…

Она дала мне пощечину! Стерва! Приличных слов на нее нет! Да меня всю жизнь учили, что ругаться — это плохо! Но не могу я нормально выражаться по отношению к этой… Марье. Мое терпение лопнуло! Я схватила за шиворот блондинку и вышвырнула из терема без всякого предупреждения. За ней полетела и Жадюня. Аглая чудом умудрилась в последний момент скинуть ее с себя, а после — знатно огрела хвостом по пушистой попе: да так, что та просто напросто вылетела за дверь.

— И чтоб духу вашего здесь не было! — рыкнула я. — Не то царю вас сдам!

Надоела! Сколько можно?! Достала! Аглая была со мной полностью солидарна. У них с Жадюней свои счеты — Тимофей. А вот, кстати, и он.

— Девочки, — он решил нам мозги промыть, — что вы тут устроили? Почто отлупили ни в чем не повинных…

Зря он начал, ой зря… Аглая еще не отошла от нервного потрясения, а он ей вздумал мораль читать. Чую, кому-то сейчас достанется.

— Не повинных, значит, — окрысилась она. — Еще бедными их назови, кошак ощипанный!

— Я не ощипанный… — попытался возразить Тимка.

— Не ощипанный, значит? — перебила его крыса. — Что ж, это мы быстро исправим!

В момент Аглая подлетела к Тимофею и схватила его за многострадальный хвост обеими лапками. Перекинула его (хвост) через плечо и, встав на задние лапы, потащила кота в сторону погреба…

— Только не в погреб, пожалуйста, — попросила я. — Мы с девочками сейчас готовить будем. Мало ли, они вас испугаются?

— Не волнуйся, Ален, — пропищала крыска. — Мы под лестницу.

Вот так мы и разошлись. Крыса потащила кота в одну сторону, а я направилась в кухню к сестрам.

— Простите, что так долго, — я влетела в кухню и плюхнулась на скамью. — Девочки, не хотите ли мне с обедом помочь? — спросила, подперев рукой подбородок.

— У-у-у… — опустив глаза, промычала Прасковья.

— Э-э-э… — проблеяла Клавдия.

Все с ними ясно. Халтурить, значит, у меня вздумали. А еще в невесты записались… Что ж, пойдем другим путем.

— Богатыри-то скоро приедут… голодные, небось. Нет, тех, кто успел уже жениться, можно к женам отправить — их накормят. Но, что делать с остальными? Ох, эта Марья отняла у меня столько времени!

Я, сделав печальное лицо, изобразила вселенскую грусть. Еще тяжело вздохнула для пущей убедительности.

— Мы тебе поможем! — торжественно воскликнула Глафира.

Вот, совсем другое дело! Значит, не все так безнадежно. Надо весь процесс готовки постараться на них свалить. Типа я тоже очень сильно занята, только не понятно чем. Только хлебушек порежу. Вот. И пусть Светик себе отгадывает, кто что на этот раз готовил.

Когда вернулись мужчины, у нас не готова была только гречневая каша. А все потому, что Авдотья вовремя не вынула чугунки из печи — пришлось варить ее заново. Ну ничего, пока руки помоют, пока рассядутся — все готово уже будет.

— Ален, у тебя сегодня отдых от готовки? — шепнул мне на ухо Светозар, когда я села за стол рядом с ним.

Меня как током ударило. Как он так сразу все понял?

— Угу, — промычала я, косясь на светловолосого богатыря с недельной щетиной, — угадал.

— Не мудрено дело, — хмыкнул богатырь. — Овощи крупно порезаны, каша сыровата, мясо подгоревшее. Ален, на будущее: больше не давай практиковаться невестам. Вообще.

— Угу, — снова буркнула удивленная я.

Народу сегодня было много. Я прошлась цепким взглядом по сидящим за столом и довольно хмыкнула. Парочки так парочками и расселись. Отец девушек разместился рядом с Любозаром. Первый был обеими руками «за», чтобы дочурки вышли замуж за наших богатырей (не перестаю удивляться, насколько быстро решаются амурные дела в Отражающем мире). Собственно, тут же, за столом, были сделаны все четыре предложения. Решено было не откладывать дело в долгий ящик и ехать к царю сразу после обеда. Злополучную карету так и не починили, так что сестры поедут в седлах своих благоверных.

— Женщины, — проворчал себе под нос Светозар, — всюду они влезают. Мужиков все меньше и меньше свободных остается…

Думал, его никто не услышит. Ага, как же, глухую нашел.

— Светик, а когда это ты стал прекрасный пол ненавидеть? — осведомилась я. — Помнится, ты раньше был не прочь…

— Помолчи! — прервал он меня. — Ты-то, зачем ко мне лезешь?

— Я еще не лезла, я просто задала вопрос, — стала кипятиться не на шутку. — Что, раз я женщина, то даже задать тебе вопрос не имею права?

Народ стал на нас коситься. Не удивительно: я-то и не думала шептать.

— Отстань, я сказал, — богатырь сжал кулаки.

— Или тебе просто завидно? — добила я.

Довела — признаю без всяких угрызений совести. Ну а чего он на женщин опять взъелся? Сам виноват, зараза такая. Желваки на лице заходили, в глазах целый шторм поднялся… Да, было бы мне ой как плохо, если бы всеобщее внимание не привлек Тимофей, который буквально выползал из-под лестницы.

— Валерьянки! Налейте мне валерьянки! — провыл кот, направляясь в столовую. — Мне жизнь не мила теперь!

— Я с тобой! — неожиданно поддержал усатого Светик и подорвался с места за медовушкой.

— Светозар, а ну, стой! — крикнул ему вслед Любозар. — Вернись, кому говорят! Тебе еще на службу…

— Без меня разберетесь! — донеслось из кухни.

Богатыри переглянулись и стали методично поглощать обед. Ах вы, предатели! Сейчас вы все уедете, а мне одной этих двоих потом усмирять? Вот, возьму и обижусь на всех. Р-р-р…

К возвращению Светика богатыри, четыре невесты и их папенька уже завершили трапезу и вовсю толпились в сенях. А меня как будто и нет! Ну что ж, прикинусь мебелью. Буду сидеть тихо, как мышка… если получится.

Оглядела стол и недовольно засопела: богатыри, что, совсем совесть потеряли? Даже посуду за собой убрать забыли! Неужели Тимофей и Светозар представляют собой такую большую угрозу, что они быстро пообедав стали в путь-дорогу собираться? В тереме остались только мы вчетвером, а именно: я, Светозар, Тимофей и зло сопящая под лестницей Аглая.