Радужные крылья над миром (СИ) - Штаний Любовь В.. Страница 2

— Д-доброго утра, — растерянно пробормотала я и подняла с пола клочок вчерашней сорочки.

Угу. Вот и гадай теперь, что к чему! Собаки тут вчера точно не было, и не понятно, как она сюда попала. Сквозь дверь прошла? Так я на ночь заперлась, да ещё магией замки усилила, на всякий пожарный. Но это ладно. Хуже другое… Почему я голая? Сама на себе ночнушку порвала, что ли? Во сне?!

Несколько раз подёргав лоскут, убедилась: при всём желании не смогла бы так измордовать одёжку. Ткань хоть и тонкая, но слишком прочная для моих пальцев. Вот если бы ножничками, это да… Вот только сорочку явно рвали, а не резали. Без вариантов.

А если зубами? Подозрительно оглядев псину, я тяжело вздохнула. Тоже нет. Даже спи я, как убитая, процесс срывания с меня ночнушки заметила бы. Я ж спала, а не коме пребывала! Да и без царапин не обошлось бы. В общем, псина не причём. Но почему она так напряжённо смотрит? Тревожно, почти испуганно? Это из-за моего собственного волнения или…

Мдямс… Для одного утра слишком много вопросов, ответов на которые дать не в состоянии никто. Не буду портить себе настроение, раз уж решения проблемы пока не вижу. Всему своё время.

— Всё хорошо, — я улыбнулась встревоженной псинке, закуталась в простыню и принялась собирать обрывки ночнушки. — Просто мне приснился сон.

Животина неуверенно подошла и, к моему величайшему удивлению, присоединилась к сбору компрометирующих одну бестолковую Хранительницу лоскуточков, складывая их на кровать.

— Золото ты моё, — потрепав по ушам помощника, умилилась я. — Давай, я буду звать тебя Нарт? На древнем это значит «истинный друг».

Пёс согласно лизнул мою ладонь, но тревоги в чёрных глазах стало лишь немногим меньше.

— Сейчас спрячем сорочку и пойдём искать туалет. Умыться нужно, да и тебе прогуляться не помешает. Ну чего ты? — Присев на корточки, я потёрлась носом о блестящий собачий нос. — Я тебя напугала? Во сне кричала, да?

Мне никто не ответил, а жаль. Собеседника не хватало. Например, пепельного блондина, от которого пахнет ночным ветром и дымом…

— Ты не обращай внимания, всякое бывает, — виновато развела руками. — Иногда, когда любишь очень сильно, даже во сне можно увидеть настоящее чудо. Зеленоглазое и ночнушкоразрывающее…

Псина вздрогнула, села и радостно ощерилась.

— Вот так-то лучше, — я рассмеялась. — Идём.

Мы быстренько запихнули лоскутки в рюкзак и, подхватив его, направились в ванную. Правда, пришлось ещё потратить пару минут на то, чтобы заправить кровать, найти тапочки и накинуть халат, но это мелочи. А что приятно, когда спустились на первый этаж, оказалось, баня натоплена и ждёт! Онель позаботилась. Предусмотрительная!

— А в Харруте отдельный душ был, — скидывая халат на лавочку посетовала я и потянулась. — В душе утром мыться приятнее, зато тут баня и бассейн. Классно, есть где поплавать!

Нарт как-то странновато всхрапнул, как будто всхлипнул, не отрывая от меня взгляда, а я рыбкой нырнула в тёплую, чуть голубоватую воду.

— Тоже хочешь искупаться? — вынырнув, спросила его. — Иди ко мне.

Пёс тяжело вздохнул, лёг и пристроил голову на лапы. Ощущение, будто рассматривает собственные длинные когти. Вот лапочка, видно, поцарапать меня боится…

Пожав плечами, я снова нырнула. Торопиться-то некуда. От души наслаждаясь, поплавала с полчасика, хотя от стенки до стенки тут метра три, но всё равно классно. Потом ещё полчаса валялась на полке в полной ароматного пара сауне. Нарт со мной не пошёл, остался возле бассейна. Когда же я вышла, готовая к новым подвигам, пёс только вздохнул. Странный он какой-то. Мало того, что умный чересчур, так ещё и дёрганый. Вон какой нервный… напряжённый, как струна. Словно нарочно в мою сторону не смотрит.

— Ладно, — натянув джинсы, я размотала полотенце, которым обернула волосы. — Сейчас пойдём завтракать и разбираться с непонятками.

Всё-таки хорошо, что запаслась шмотками на всякий пожарный. Пока без нужды дёргать Нашкар не буду, а то мало ли. Опять ведь вчера чуть не сорвалась, а в рюкзачке есть и бельё, и одежда — живём!

Пока вытирала волосы, пёс с откровенным интересом меня разглядывал и, казалось, почти по-настоящему улыбался. Жутковато видеть на собачьей морде выражение восторга, обожания и пристального внимания. И ладно бы к рукам, всё же я ими шевелю. Но мне то и дело мерещилось, будто взгляд блестящих глаз скользит и по телу тоже. Особенно по груди. Даже неудобно… Психопатка мнительная! Нашла, в чём собаку подозревать! Кому сказать — пальцем у виска покрутят.

— Будешь так на меня пялиться, расскажу Хартаду! — шутливо пригрозила я, чтобы отделаться от паронойи, и улыбнулась Нарту. — Ты не человек, конечно, но тарухан и тебе уши надерёт, если пожалуюсь. Мало не покажется! Ссора там, или нет, но никто из мужчин, кроме Хартада, меня голышом не видел.

Псина, естественно, никак на это не отреагировала, только оскалилась ещё радостней, будто я плюшку пообещала, а не оплеухой пригрозила! Если честно, я выдохнула с облегчением. Раз собачка не испугалась и даже не насторожилась, значит она и вправду просто собака. А то в голову уже совсем дурные мысли полезли. Унар — тот ещё фрукт. Мог и какого-нибудь оборотня подослать.

— Хотя нет, — натягивая футболку, проговорила я задумчиво. — В случае чего жаловаться буду Варуку. Братишка не бросит, а с таруханом всё сложно. Вдруг он мне сегодня просто приснился? Глупо верить словам, сказанным во сне. Правда ведь?

Я тяжело вздохнула, а псина неожиданно спала с лица. В смысле — с морды.

— Ну ты чего? — опускаясь на корточки, я потрепала скотинку за ушами. — Не буду я никому жаловаться. Ещё не хватало! А братик у меня классный, тебе он обязательно понравится. Я вас завтра к вечеру познакомлю, сам убедишься.

Минут через пять, чистая до скрипа и бодрая до жути, я вошла в столовую. Нарт шёл следом, подозрительно зыркая по сторонам. К моему счастью, Онель сидела возле окна и вышивала нечто очень красивое. Чёрная канва была натянута на квадратный подрамник, рядом на низком столике аккуратными рядами лежали разноцветные нитки на деревянных косточках.

— Доброго утра, — улыбаясь, поприветствовала я вампиршу.

— Тёмного Неба, дорогая, — женщина кивнула в сторону обеденного стола. — Я слышала, как ты в бани спустилась, так что завтрак уже готов.

На кружевной скатерти меня смирно дожидались плетёная корзинка с булочками, тарелочка с маслом, сыр, варенье в вазочке и…

— Я кровь не пью, — выдавила я, подозрительно глядя на стеклянный кувшин тёмно-красной жидкости. — Извини, но предпочитаю употреблять в пишу несколько… иные продукты.

Онель рассмеялась, но пояснила сквозь смех:

— Мы тоже! Это всего лишь сок. К тому же кровь бы свернулась, если её в кувшин налить.

И правда! Вот я дура-а…

— Извини, если обидела, — опускаясь на стул, я виновато пожала плечами. — Иногда я бываю ужасно бестолковой.

— Не стоит извинений, — закрепляя нить под стежком с изнаночной стороны, успокоила меня вампирша и сверкнула белоснежными клыками. — Нас вообще весьма проблематично обидеть, знаешь ли.

— Вот и прекрасно, — я взяла нож и, щедро намазывая булочку маслом, дала волю любопытству: — Но почему ты сказала, что вы не пьёте кровь, если вампиры ей питаются? На столе обычные продукты: булочки, масло. Значит, вы их едите. А зачем тогда кровь? Вон я же Лею обещала три глотка, — Псина под столом вскинулась и зарычала. — Для чего она ему, если не пить?

— Говоришь, обещала-таки? — Золотистая бровь вампирши поползла вверх. — Уже?

— Тише-тише, — вслепую нашарив лохматую голову, я успокаивающе погладила крутой лоб и непонимающе нахмурилась. С чего бы это у Нарта шерсть дыбом? Странно. Но это потом выясню, пока я обратилась к Онель: — Ну, да. Обещала. Страшно было идти в селение вампиров. Боялась, сожрё… скушаете меня за милую душу, всем кланом-то. Я ж человек, крови всего литра три и наберётся. Лучше уж три глотка одному вампиру отдать в обмен на защиту, чем добровольно самоубиваться. Кто же знал, что вы такие милые окажетесь?