Хроники Эдена. Светоч (СИ) - "Write_by_Art". Страница 230

Как только раздался изнурительный треск, оповещающий о том, что пол обваливается, Квентин схватился двумя руками за парапет, поджимая под себя ноги. Оперев их о стену, Квентин оттолкнулся от стены и отпрыгнул в сторону статуи Бога, в то время как верхний этаж обвалился, забирая за собой парапет, Реокталя и почти весь этаж, на который, не так давно, вышел Квентин, в поисках обходного пути.

Чувство полёта, которое, как казалось Квентину, закончится падением, которого Квентин уже не почувствует и смертью, сменились на глухой удар в грудь, что болезненно прошёлся по телу Квентина, заставив его выплюнуть слюну и кровь. Руки, моментально, нашли за что ухватиться, и Квентин открыл глаза, обнаруживая себя на статуи Бога. Схватившись за рукав статуи, Квентин сомкнул руки на складке рясы, за которую он ухватился.

— Охренеть, мать твою, ну ни хрена же себе… Тараторил Квентин, мотыляя ногами, дабы выбросить одну вверх. Потянувшись, Медиуму таки удалось взобраться на статую и секунду — он просто лежал на руке огромной статуи, переводя дыхание. Тело трясло, отбивая его болью и ударами тока по нервам. Сейчас, сорваться было проще чем пару минут назад. Время шло, и башня погружалась в войну всё больше. Времени медлить больше не было, поэтому, Квентин стал подниматься. Осталось ещё немного. Оказавшись на ногах, на самом краю самой высокой статуи в на Земле, и серебряного города, Квентин посмотрел наверх, всматриваясь в лицо Бога, задумчивое, что увековечили в статуи.

— Да пошел ты… Пыхтя, сказал Квентин, аккуратно двигаясь по основанию руки, приближаясь к груди.

Мимолётно проходящие Ангелы и Пришельцы, что вели битву насмерть, не замечали одного единственного человека, что карабкался по статуе, аккуратно переступая выступы, которые могли бы помешать ему. Потными и кровавыми руками, Квентин хватался за статую, огибая её, постепенно. Пропитанные кровью и грязью кудри, что вылезали из потёртой шапки, липли на лбу, разбавляя лицо Квентина, добавляя на него новые аспекты свирепой войны, помимо боли, пыли, грязи и крови. Медиум боролся с гравитацией, аккуратно обходя статую по основанию. Оставалось ещё немного.

Очередной корабль врезался в здание, заставив пошатнутся всю башню, в том числе и статую. Квентина пошатнуло, но он успел вовремя схватиться, сопровождая это нервным возгласом: — Мать твою на хрен, Сука!

Удержавшись, Квентин посмотрел вниз, в очередной раз, пожалев об этом. Сейчас, башня Эдена была как на ладони, чтобы свидетельствовать о том, что Ангелы проигрывают. Всё больше Реокталей поглощали башни, безжалостно разрывая силы Ангелов на куски. Глядя на всё это, Квентин сделал вывод — что окажись он, сейчас, на одном из этажей — он был бы уже покойником, и дело было не в том, что он не смог бы справится, а в том, что Реокталей было настолько много, что Квентина задавили бы количеством, как стадо буйволов, что под своими копытами лишают жизни антилопу.

Переправив своё тело на другую руку, Квентин добрался до противоположной стороны башни. Лифт казался целым, но был так далеко, что радовало и разочаровывало Медиума, одновременно. Казалось бы — хорошего прыжка было бы достаточно, дабы ухватиться за перила, но сможет ли Квентин? Мокрая спина прилипла к статуе, сердце колотилось. Ему казалось, что этот прыжок будет сложно пережить.

— Ладно… Кивнул себе Квентин, осматривая местность. Прямо под парапетом, на который держал курс Квентин, висел кусок стены, что болтался на одной арматуре. Квентин внимательно посмотрел на него, оглядываясь по сторонам. В голову пришла сумасшедшая мысль.

Посмотрев на свои руки, Квентин закрыл дрожащие глаза. Воздух казался слишком тяжелым, сбивая правильное дыхание. Ладони, одна из которых покрылась кровью от серьёзной раны, тряслись как после работы на отбойнике.

— Это, мать его, нахрен, безумие… Говорил себе Квентин, протягивая руки перед собой, нацеливая их на кусок висящей стены.

Закрыв глаза, Квентин постарался отрегулировать своё дыхание, посылая себе в голову различные мысли, озвучив которые — могло стать только смешно. Медиум не был уверен до конца в том, как это работает, и работали ли, поэтому мысли его были разные.

Поднимись — Говорил в голове Квентина, нацеливая ладони на висящий кусок стены.

— Подчинись мне! Продолжил, но уже вслух Квентин. Открыв на секунду глаза, он увидел что ничего не произошло.

— Да, чтоб тебя! Ругнулся Медиум, устремляя руки интенсивнее. Сжав зубы, Квентин зажмурился что есть силы, стараясь устоять на ногах.

— Давай же! Твердил Медиум, стараясь настроится на нужное ему действие. Крики и взрывы, вперемешку с выстрелами и лязганьем холодного оружия всячески отвлекали Квентина от процесса, которого он сам не до конца мог понять. То, что пытался сделать сейчас Квентин — было больше комично, нежели, действительно было тем, что может его спасти. Силы покидали, отдавая дрожью по всему телу. Становилось холоднее, губы начинали трястись сильнее.

— Чёрт, ну давай же! Молили Квентин, то и дело убирая и возвращая руки в исходное положение. Ноги, понемногу, начинали неметь и всё чаще соскальзывать с места, на котором он стоял.

— Давай-давай! Просил Квентин, вытягивая трясущиеся руки перед собой. Медиум старался покорить то, что никогда не давалось ему. То, о чём он даже не знал сам, не понимая как это работает. Смутно, в голову врезались моменты с его матерью и Велмой, что увязали в чёрной смоле. Реально ли это было — остается только гадать на досуге, так же, как и то — действительно ли внутри Квентина есть самородок, о котором он не знал?

Внезапно, в нос ударил знакомый запах. Терпкий цитрус и орхидея. Этот запах, как показалось самому Квентину, повёл его в нужном направлении. Уже через секунду — всё померкло, обрастая той самой смолой и, пока что, Квентин не знал, стоит ли радоваться ему. Теперь, его ноги стояли на твёрдом грунте, что бурлил чёрной смолой, что прилипала к ногам Медиума. На секунду — он задумался, стоит ли ступать дальше, так как всё это могло бы быть илюзией, и, ступив шаг вперёд — Квентин рискнул бы сорваться со статуи вниз. Смола покрывала тьму, но, вдалеке, Медиум увидел что-то. Присмотревшись, он заметил как вокруг него пролетела оранжевая Цикада, оставляя после себя небольшую полосу оранжевого света. Внимательно посмотрев на неё, Квентин выставил вперёд руку и Цикада села ему на палец.

— Ну, Малышка, надеюсь — ты сможешь помочь мне… Хриплым голосом произнёс Квентин, замечая как смола поглотила его ноги до колен. Цикада напевала свою песню, сидя на пальце у Квентина. Закрыв на секунду глаза — Квентин сконцентрировался, открывая их вновь. Теперь, вокруг него плавали десятки Цикад, что летали вокруг него. За всеми уследить было невозможно, поэтому — Квентин перестал пытаться это сделать. Вместо этого, он сказал себе: — Ладно, попробуем. С этими словами — Медиум вытянул руки.

Тьму, вперемешку со смолой, пронзил золотистый свет, которого Квентин, поначалу не видел, так как сам был сердцевиной излучателя света. Его руки стали искрить золотом, а воздух вокруг него стал собирать больше золотистых молний. Кудри стали подниматься, отлипая ото лба, а руки стали концентрировать в себе неведомую силу. В какой-то момент, реальность и ирреальность перемешались и Квентину показалось будто руками он может дотянутся к любой точке мира, но, ему это было не нужно. Нащупав руками тот самый кусок стены, который, как казалось самому Квентину — был очень далеко, Медиум стал ощупывать его. Ему, и вправду, казалось что он сейчас трогает этот кусок земли, хоть и находился он от него далеко. Обхватив его, Квентин стал поднимать его, понемногу, что отдавало болью в виски, а ни в руки, как должно было быть, по логике вещей. В переплетении реальностей, Квентин помнил что этот кусок земли выглядел так, будто его не способен поднять даже Архангел Михаил, при его внушительных габаритах, но, почему то Квентин мог справиться с ним в лёгкую. Вес не ощущался, а в реальности, где Квентин продолжал стоять на статуе, излучая из ладоней золотистый свет, кусок земли поднимался, образовывая ему мостик на другую сторону. Стоя в метрах от чуда, что происходило перед закрытыми глазами Медиума, последнему казалось будто он, ощущает куски металла и бетона, что сыпется на него руки, чем больше он поднимал этот кусок земли. Он ощущал это так живо и по-настоящему, что когда пришло время открыть глаза — Медиум был поражен реальностью. Его тело светилось златом, а руками он держал воздух, мысленно обхватывая края того самого куска стены, что теперь поднялся, будто по взмаху волшебной палочки, образовывая Квентину безопасный проход. Глядя на всё это с ужасом, Квентин посмотрел на свои руки, которые держали воздух, сжимая ладони так, будто он держит эту стену по краям. Это было невероятно, отчего дыхание Квентина сбило и он, на секунду, немного опустил руки, приходя в шок оттого, что стена повиновалась ему и стала опускаться следом за его руками. Вернув руки в исходное положение, стена вновь вернулась на место и Квентин ахнул.