Война Братьев - Грабб Джефф. Страница 28

– Я изготовил эту вещь с помощью своего ума, – сказал Урза, и толстый человек издал фыркающий звук. – А также с помощью благородного Руско, создателя изящных часов, – добавил юноша. – Пусть же создание моего ума передвинет статую.

Человекообразная машина с грохотом двинулась вперед, и на мгновение Кайле показалось, что она споткнется о мостовую. Но аргивянин шел рядом с машиной и отдавал ей приказы, управляя каждым движением.

Пара дошла до изваяния. Урза показал на левое бедро статуи, и машина крепко взялась за него металлической рукой с пальцами из полированного дерева. Он показал на правое бедро, и машина взялась за него второй рукой.

Урза похлопал по боку машины, и она начала поднимать каменное изваяние. После всех ревущих, визжащих и крякающих богатырей, прошедших перед глазами зрителей, тишина, с которой металлический человек делал свое дело, была просто ужасна. Раздавалось лишь слабое жужжание. Железный гигант встал на колени, которые, как показалось принцессе, были вывернуты назад, и медленно оторвал статую от земли.

Когда место, где миг назад стоял постамент, залил солнечный свет, у зрителей вырвалось только тихое «ах!». Создание подняло статую повыше, примерно на фут от земли. Торс машины медленно повернулся вокруг своей оси, так что колени теперь смотрели вперед, и механический человек медленно понес свой груз через площадь.

Очень медленно. Машина, казалось, держала статую легко, но тут сработала мостовая, которая не выдержала вес металлического гиганта и статуи. Булыжники крошились у машины под ногами, в одном месте она резко наклонилась вправо – под тяжестью ее ноги камень треснул и рассыпался в пыль. Тросы со свистом наматывались на барабаны, раздался ноющий звук, и Кайла увидела то, что можно было считать растяжением паха у машин.

Но Урза был тут как тут. Он мигом все понял и отдал нужный приказ. Машина отозвалась, поджала ногу, пошла в другую сторону и так, постепенно, добралась до обозначенного вождем места. Урза отдал последнюю команду, и нефритовый колосс опустился на землю, обращенный лицом к возвышению, где сидел повелитель и его наследница.

Толпа взорвалась аплодисментами. Люди со всех ног побежали прочь с трибун, чтобы рассказать своим друзьям, что на их глазах королевская статуя была побеждена металлическим существом, созданным таинственным гостем из Аргива.

Кайла заметила, что стоит на ногах и хлопает в ладоши, но один-единственный взгляд, брошенный на отца, заставил ее замолчать и опустить руки. Лицо повелителя было похоже на грозовую тучу, на висках пульсировали вены. Не сказав ни слова, он поднялся с трона и покинул помост, топая как слон. Покорная Кайла последовала за ним, но позволила себе напоследок взглянуть на талантливого аргивянина.

Он стоял посреди площади, справа возвышалась его машина, слева часовщик. Простой люд обступил его со всех сторон и осыпал поздравлениями. На его лице сияла улыбка.

Она решила, что это приятная улыбка, и улыбнулась ему в ответ. Не тратя времени на то, чтобы убедиться, заметил ли он этот знак внимания, Кайла повернулась и поспешила вслед за отцом. Она искренне надеялась, что вождь успеет дойти до тронного зала прежде, чем лопнет его терпение. В тронном зале были достаточно толстые стены, чтобы снаружи не было ничего слышно.

В течение первых пятнадцати минут после того, как захлопнулись двери зала, лексикон вождя был ограничен исключительно ругательствами, способность же изрекать законченные предложения возвратилась к повелителю лишь через полчаса. Все это время перед ним безмолвно стояли Кайла, ее кормилица, сенешаль и еще пара придворных.

– Какая дерзость! – орал вождь на собравшихся. – Какое оскорбление! Как смел этот… этот… – Августейший рот беззвучно открывался и закрывался, пока его обладатель подбирал подходящее слово. – Сопляк! Как смел этот сопляк думать, что сможет обмануть меня! Он что думает, я в самом деле отдам ему руку моей дочери, я вас спрашиваю?!

– О повелитель, – сказал дрожащий сенешаль, – вы же сами сказали, что ее рука достанется тому, кто сможет сдвинуть статую.

Вождь громко произнес что-то нечленораздельное.

– И вы разрешили ему попробовать, – сказал сенешаль, собирая волю в кулак. – Он же сказал, что будет двигать статую с помощью силы своего ума.

– Но он же этого не сделал! – взревел вождь. – Все сделала эта подъемная машина!

– Что же, – сказал сенешаль, – можете выдать вашу дочь замуж за машину.

Кайла тихо захихикала, а вождь обрушил на собравшихся новый водопад непристойностей. Сенешаль ретировался и, как показалось Кайле, твердо решил не говорить больше ни слова.

– А ты! – поворачиваясь к дочери, прорычал вождь. – Что ты обо всем этом думаешь?

– Что я думаю?! – взвилась Кайла, возмущенная тем, что отец позволил себе кричать и на нее. – Тебе было плевать, что я думаю, когда ты решил выдать меня за того несчастного моряка. – Принцесса перешла в наступление. – Тебе было плевать, что я думаю, когда ты решил сделать меня наградой самому могучему жеребцу в королевстве. Но вот нашелся человек, который сумел обыграть тебя по твоим же правилам, и тебе вдруг стало интересно, что я думаю?! С чего бы это, а?!

Ошеломленный вождь уставился на Кайлу. В единый миг он осунулся, признавая поражение.

– Я хотел как лучше. Но отдать тебя этому… иностранцу. Этому… аргивянину. Этому… сопляку!

– Ты – вождь Кроога, – холодно сказала Кайла. – Ты волен поступать как хочешь. Решишь прогнать его – прогоняй, никто тебе и слова поперек не скажет. Но если тебе в самом деле интересно, что я думаю, то вот, пожалуйста. У него приятное лицо, опрятный вид, и он, кажется, весьма умен. Я совсем не против стать его супругой.

Вождь нахмурил брови, и Кайла задумалась – какие из ее слов глубже запали ему в голову? Слова о том, что она не прочь выйти за Урзу замуж или о том, что он может, если хочет, выгнать аргивянина взашей? Но тут скрипнула дверь, и в щель просунулась голова сенешаля, который, оказывается, успел незаметно выскочить из тронного зала.

– В чем дело? – огрызнулся вождь. Кайла подумала, что сенешаля может на месте хватить удар. К ее удивлению, трусливый чиновник устоял на ногах и довольно уверенно прохныкал:

– Милорд, к вам посетитель. Он просит аудиенции.

– Сопляк? – буркнул вождь. – Скажи ему, что мы еще не решили, законен ли его трюк.

– Это не… – Сенешаль сглотнул и продолжил: – Это не аргивянин. Его, хм, покровитель.

Вождь посмотрел на Кайлу, принцесса решительно закивала головой. Ее отец мог насмерть запугать большую часть прислуги, так что у пухлого часовщика, незнакомого с дворцовыми обычаями, будет больше шансов решить дело Урзы в его пользу.

Когда он вошел, Кайла решила, что ошиблась – прежде чем приблизиться к вождю, часовщик отвесил три полных, земных поклона. При его весе он очень медленно разгибался и сгибался, а меж тем время шло и терпение повелителя подходило к концу. Поэтому когда Руско разогнулся после третьего поклона, Кайла подошла к нему, взяла грузного лавочника под руку и подвела его к трону.

– О ваше величество, – с придыханием произнес маленький толстяк. – О великий вождь, завоеватель Полосы мечей, источник процветания и повелитель наших судеб!

Вождь нетерпеливо махнул рукой, а Кайла задумалась – часовщик так разговаривает и в обычной жизни?

– Я принес два послания, – сказал Руско. – Первое – от моего многообещающего помощника и компаньона, благородного Урзы, аргивянина. – Он сделал паузу в ожидании ответа.

– К делу! – рявкнул вождь, выплевывая слова, словно куски непрожеванного мяса.

Часовщик прокашлялся.

– Сир, Урза велел мне передать, что понимает – вы вольны объявить испытание недействительным, хотя он был бы очень расстроен, если бы оказался лишен общества вашей прекрасной дочери. – Он поклонился Кайле, принцесса кивнула в ответ, задумавшись, правду ли сказал часовщик и в самом ли деле Урза будет расстроен.

– Это все? – буркнул вождь.