Война Братьев - Грабб Джефф. Страница 6

– Я так хочу, чтобы они были минотаврами! – сказал Мишра. – Минотавры такие замечательные!

Урза глубоко вздохнул и сухо сказал:

– Когда мы были поменьше, в Пенрегоне устраивали карнавалы. На них-то Мишра и узнал про минотавров.

– Так или иначе, вам следует знать факты, а факты таковы – мы не знаем, кем были траны, – продолжала Токасия. – Вот поэтому мы копаем, изучаем и пытаемся собрать вместе кусочки мозаики прошлого. Благодаря полученным знаниям мы смогли создать онулетов. В меньшей степени эти знания помогли нам в создании картечных катапульт, которые защищают лагерь. Мы знаем, что большинство транских устройств работает на энергии, содержащейся в особых кристаллах. Мы называем их силовыми камнями. Никто не знает, как их называли сами траны. Мы имеем весьма приблизительное представление об их языке, так как сохранилось очень мало надписей. Нам не попадались ни статуи, ни керамика, ни другие предметы искусства – мы не нашли ничего, что позволило бы нам оценить их творческие способности. Мы точно знаем, что они полностью разорили эту землю, выжали из нее все, но не знаем, что их погубило – междоусобная война, голод или чума. – Она вздохнула. – Мы даже не представляем, как они выглядели. Может быть, они походили на нас, а может быть – вот на этого приятеля. – Она положила перед братьями череп су-чи и погладила его.

Мишра потянулся вперед и схватил череп. Токасию удивило его проворство – так быстро двигаются только пустынные хищники и маленькие дети. Археолог не успела и моргнуть, а младший брат уже вертел его в руках.

– Перестань… – начала Токасия. Она хотела сказать: «Перестань и положи обратно», – но ее опередил Урза. Он набросился на Мишру, как коршун.

– Положи! – резко сказал старший. – Это может быть опасно!

– Ничего не опасно, – рявкнул в ответ младший. – Если бы это было опасно, она бы хранила его в таком месте, где мы не смогли бы его потрогать!

– Значит, он хрупкий! – крикнул Урза. – Ты его сломаешь!

– Если и сломаю, то только из-за тебя! – бросил Мишра.

В тот же миг братья сплелись в сплошной клубок, в центре которого мелькал череп су-чи.

– Отдай! – кричал Урза.

– Нет! – рычал Мишра.

– Хватит! – громовым голосом велела Токасия и обеими руками ударила по столу.

Мальчики тут же чинно встали рядом друг с другом. Череп мирно покоился на перламутровой столешнице, где и лежал минуту назад.

Токасия сердито посмотрела на мальчиков.

– У вас неплохо подвешен язык, и энергии для работы хоть отбавляй. Что ж, для начала сойдет. Остаток месяца вы проведете на кухне – это у нас школа для начинающих. И напарником у вас будет Рихло, так что я настоятельно рекомендую вам научиться с ним ладить. Если у меня с вами возникнут новые проблемы, отправитесь обратно с Блаем. – Она посмотрела на них. – Я ясно выразилась?

Братья кивнули.

– Хорошо. – Токасия поудобнее устроилась на стуле. – А теперь марш в столовую – готовится большое угощение для каравана. Очень надеюсь, что ваша драка с Рихло была последней.

Мальчики снова кивнули. Токасия махнула рукой, чтобы они удалились, и ребята мигом выскочили из палатки. Казалось, с холма спускаются два облака пыли.

Сама того не желая, Токасия улыбнулась. Они были практически одного возраста, но все же один родился раньше другого, и на этом строились их отношения. Урзе было всего десять лет, но он вел себя так, словно намного старше и несет ответственность за младшего брата. Мишре было почти десять, но он вел себя по-детски и был куда более заводным. Наверное, он с большой охотой станет пробовать все новое, думала Токасия, поскольку знает, что старший брат всегда рядом.

Тем не менее, решила она, надо будет сказать пару слов Рихло – дать ему понять, что ей очень не понравится, если ей скажут, что он пристает к братьям. Это, конечно, настроит против мальчиков других столичных гостей, от которых не укроется, что новички сразу стали любимчиками, но ничего. В конце сезона юные аристократы отправятся обратно в Пенрегон, а их место займут другие, и к тому времени ребята вполне научатся себя вести. А если нет – что же, в таком случае им придется уехать.

Улыбка исчезла с лица Токасии, едва она взяла в руки су-чи. Внимательно осмотрев его – археолог опасалась, не повредили ли мальчики череп во время борьбы, – она увидела, что драчуны каким-то образом соединили вместе две половинки силового кристалла. Продольная трещина исчезла, камень снова стал единым целым. Более того, в его недрах затеплился мерцающий свет, совсем слабый, но было ясно, что камень сохранил часть своей энергии.

Токасия смотрела на череп и его кристаллическое сердце до тех пор, пока не появилась Лоран – звать ученую ужинать с учениками, погонщиками и их хозяином Блаем. Но и за столом ее мысли то и дело возвращались к двум маленьким мальчикам, поселившимся этим утром в ее лагере.

Глава 2: Орнитоптер

Прошел год, а Токасия так и не отправила мальчиков обратно в Пенрегон. За ним прошел еще один, затем другой, третий, четвертый и пятый. Урза помирился с Рихло, а Мишра научился обходить чужие кровати стороной. Лоран, напротив, покинула раскопки на долгие пять лет. У Блая пало очередное стадо зубров, и он безуспешно пытался уговорить Токасию продать ему онулетов. Археолог же продолжала раскопки, попутно воспитывая ребят, оставленных на ее попечение.

Поначалу она считала Урзу и Мишру двумя половинками единого целого – еще бы, они всякий раз переглядывались, прежде чем ответить на вопрос. Но на самом деле мальчики были очень разными, и пустыня резко подчеркивала несходство их характеров.

Урза от месяца к месяцу становился все более усердным и прилежным, старательно изучая любые обрывки информации о транах, собранные Токасией. Он разбирал списки машин, откопанных в предыдущие сезоны, копался даже в материале, выброшенном за ненадобностью. И надо сказать, что в этих отбросах он обнаружил немало ценного, а именно – детали к механизмам, найденным в раскопе позднее самих этих деталей, которые и выбросили как мусор потому, что было неясно, к чему их приложить.

Очень скоро Токасия поняла, что Урзу больше всего увлекает сам процесс выяснения того, как работает та или иная древняя машина. В двенадцать лет он разобрал передние конечности онулета, и Токасия пригрозила вывезти его в пустыню и оставить там на произвол судьбы, если он не починит машину. Братья за одну ночь полностью перебрали неуклюжее чудовище, да так, что новая конструкция перестала дергать головой при движений вперед – мальчики устранили тот самый дефект, благодаря которому опознали в онулете машину в первый день пребывания в лагере.

Под лучами жаркого солнца старший брат становился все стройнее и жилистее. Его волосы выгорели и стали похожи на сноп соломы, и Урза теперь собирал их на затылке в конский хвост. Его знания были всеобъемлющими, а интуиция – превосходной.

Сухой пустынный воздух шел на пользу и Мишре. Пока Урза с головой зарывался в изорванные свитки и карты, Мишра зарывался в землю, учась копать и просеивать. Младший проводил в поле больше времени, чем старший, он облазил все окрестные холмы и пересохшие русла. Вскоре он мог с одного взгляда оценить, насколько глубоко придется вскрыть тот или иной курган, прежде чем в песке обнаружатся останки транских машин. И чаще всего оказывался прав.

Токасия заметила, что Мишра проводит с другими учениками и с землекопами Ахмаля значительно больше времени, чем его брат. После ужина, пока Урза бился над тайной сочленений скелета очередной машины, Мишра сидел у костров в лагере фалладжи и развесив уши слушал сказки и легенды пустынников: те рассказывали о набегах, героях, джиннах, о том, как колдуны заточали огромные города в бутылки и превращали провинившихся людей в ослов. Как и Урза, Мишра многое узнал о транах – но о тех транах, которые жили в памяти народов пустыни, – о полубогах, которые с помощью своих таинственных машин создавали удивительные города, наводившие на всех ужас.