Ржавый рассвет (СИ) - "Майский День". Страница 29

Джеральд оскалился и зарычал, негромко, но страшно. Веки чуть дрогнули, блеснули щёлочки приоткрытых глаз. Почему-то я подумал, что не знаю, какого они цвета. Не нашёл ничего умнее, кроме как выяснять несущественные детали. В начале знакомства всё в нём показалось мне серым, а потом как-то в голову не пришло присматриваться, зачем обеспокоился этим сейчас?

Я мирным жестом поднял ладони, показывая, что в них нет оружия и снова отступил за порог. Рычание стихло, хотя зубы не совсем скрылись под бледными полосками губ. Глаза продолжали слепо на меня смотреть.

Я совершенно не представлял, что дальше делать. Найти какое-то оружие или принести ведро воды, или чем ещё можно привести в чувство вампира? Мне запоздало пришло в голову, что он вёл себя так, словно боялся разбудить спящего ребёнка. Что, если я опять себя накручиваю, а у Джеральда и в мыслях не было ничего дурного. Своих ребят он ведь не обижал.

Внимательно присмотревшись к Мыши, я не заметил никакого урона. Щёчка мирно розовела, от дыхания чуть шевелился свалившийся на лицо локон. Картина выглядела бы необыкновенно мирной, не ютись моя дочь под боком пирата, вампира и наркомана. Впрочем, в последней позиции я мог и ошибиться.

— Хорошо, — пробормотал примирительно. — Ухожу.

Я развернулся, не зная пока, что делать дальше, и едва не скончался на месте, когда в спину прянул порыв ветра, и вампир внезапно обнаружился стоящим за плечом. Я бессильно прислонился к косяку.

Мышь покоилась в объятиях Джеральда и по-прежнему безмятежно спала, он ухитрился вскочить, переместиться так ловко, что даже не разбудил ребёнка.

— Ты ненормальный! — вырвалось не очень вежливое, но близкое к истине определение.

Мне было не до учтивости.

— Напугал? Мне так удобнее.

Я не рискнул уточнять, что он имел в виду. Джеральд продолжал:

— Возьми её и отнеси к матери, а то если она проснётся и всё это тут застанет, прибьёт ведь и тебя, и меня и будет в своём праве. Я хотел с утра пораньше распорядиться, да проспал.

— Зачем ты вообще её взял? — возмутился я вяло.

— Сама пришла. Поддержать страдающего вампира. Мы мило пообщались, а потом она захотела остаться. Я не обижал её, поверь.

Собственно говоря, безмятежный вид спящей Мыши, её мирное разморённое личико говорили сами за себя.

— Сейчас, — попросил я минутку отдыха. — Руки перестанут трястись.

— Борис, мне плохо, но я справляюсь. Не тревожься об этом.

Чувство вины уже перед ним взяло меня за горло.

— Прости, — сказал я искренне. — Это я должен был поддержать тебя в трудную минуту, хотя бы предупредить, что возможны проблемы, а я так растерялся, увидев вас вдвоём с Мышью, испугался за неё и за Грейс. Я просто забился в нору, а не должен был так поступать.

— Да ничего страшного, — сказал Джеральд. — Я прослушал запись и разобрался в ситуации. Держи девочку, она молодчина. И да: с тобой делить постель я бы не стал и не только потому, что жена приревнует.

Он передал Мышь так ловко, что она не проснулась, а потом решительно положил ладонь мне на плечо и развернул к выходу.

— Я подремлю, пока вы завтракаете. Воняет — жуть.

Через мгновение, я и моргнуть не успел, он уже снова лежал на постели. Сил, по крайней мере, этот вампир не утратил, проворства тоже.

Я осторожно спустился вниз, ноги всё ещё ощутимо подгибались, и отнёс Мышь в её комнату. Из пледа выпутывать не стал, побоялся растревожить. Ну да раз девочка здесь, то неизвестно откуда взявшаяся лишняя тряпка уже не будет иметь большого значения.

Пришлось посидеть немного, чтобы окончательно прийти в себя, а потом я всё же отправился готовить завтрак, сожалея, что причиняю этим неудобство и без того страдающему вампиру.

Мы ограничились кашей и молоком. Я поглядывал на Мышь сурово, она на меня с младенческой невинностью во взоре. Наша нестандартная дочь давно научилась изображать прелестное дитя с картинки и пользовалась этим на людях, а то и дома, если попадалась на какой-то шалости. Окружающие охотно верили игре, потому что людям нравится полагать, что дети — существа глупые, беспечные и нуждающиеся в непрестанном руководстве.

Мы пытались приучить дочь к школе, ей как раз исполнилось пять, но долго она в коллективе не продержалась, и в общем-то мы с Грейс её понимали. В унылом респектабельном предместье, где мы тогда жили, и дети вели себя скучно и тихо. Мышь их «младенческая» компания приводила в ярость. В конце концов мы перевели её на домашнее обучение, прикинув, что сможем уделять достаточно времени и посидеть с ней за электронными пособиями, но вскоре Мышь послала и нас, объявив, что отлично справится сама. И справлялась.

Грейс осталась на кухне, чтобы прибраться, воспользовавшись этим я увёл дочку в гостиную и спросил, стараясь выглядеть максимально строгим.

— Как ты могла пойти ночью одна к неадекватному вампиру?

— Он нормальный! — возразила она. — Только ему было очень плохо, так плохо, что я просто не могла остаться в стороне. Когда…

Она запнулась, как видно сообразив, что некоторые вещи не собиралась мне рассказывать.

— Что «когда»? — спросил я, ощущая обычную в таких случаях усталость.

Я очень любил свою дочь и не сомневался, что она моя, но временами посещала крамольная мысль, что её нам инопланетяне подбросили.

— Плохие дядьки хотели меня забрать, а Джерри их побил.

Несмотря на немалую продвинутость Мыши, понять, что она врёт, мне иногда удавалось, а здесь и гениальными аналитическими способностями обладать не стоило. Я хорошо помнил, как уверенно Джерри распорядился в том доме, где нас держали в заточении.

— Он их убил? И ты это видела?

— Я зажмурилась и читала стишок, а потом представила себе, что эти плохие дядьки — восставшие роботы и их надо выключить. Именно так ведь спасают мир?

Я понимал, что, вполне вероятно, у Джеральда не было возможности отойти в сторонку и подраться там, чтобы не травмировать чересчур решительными поступками психику ребёнка, но может быть, следовало действительно просто побить нападавших, я же помнил, как люди ползали, не в силах встать, от его мимолётных тычков. Впрочем, уже ведь ночь стояла на пороге, вполне вероятно, что там были не только люди, но и вампиры. Я вздохнул, понимая полную безнадёжность ситуации, а Мышь сказала:

— Папа, мы живём в жестоком мире, и надо просто принимать это в расчёт.

— Маленький монстр дело говорит!

Вампир возник рядом с нами вместе с порывом ветра, но я даже не вздрогнул — успел слегка приспособиться. Как видно ему действительно удобнее было передвигаться с привычной его породе, а не с человеческой скоростью. Мелькнула ещё мысль, что он таким звериным способом пытается убежать от боли. Вдруг после очередного рывка, страдание останется за спиной, устав преследовать свою измученную жертву?

В том, что вампиру плохо, я не сомневался. Его движения приобрели излишнюю плавность, веки, несмотря на полумрак в комнате оставались приопущенными, черты лица стали резче и жёстче.

— Джерри, чем мы можем тебе помочь?

— Пока ничем. Отдыхайте, займитесь собой. Сейчас день, да и я дома, так что не вижу, почему бы вам не заказать себе одежду и прочее? Пусть привезут сюда, даже если и не совсем то, что надо. Уверен, Грейс знает все нужные размеры.

— Мне нравится твоя футболка! — встряло в разговор взрослых дитя.

— Вот и оставь её себе, в ней удобно спать, но в рабочее время приличные девочки носят красивые платья, бантики, ну и всё такое.

— Штаны и футболку, как мальчики! — усмехнулась Мышь. — А если я буду носить платья, ты женишься на мне, когда я вырасту?

Я пришёл в ужас, но вампир лишь усмехнулся, показав так и не ушедшие в дёсны клыки.

— Ещё чего! Семейки монстров бывают только в фильмах, да и то в тех, которые маленьким девочкам смотреть не полагается.

— Ты отстал от жизни лет на триста, а то и пятьсот, — объяснил я вампиру.

— Не пугай меня, Борис! — ответил он.

Что бы там не терзало его внутри, держался он молодцом. Не знай я о его проблеме, сказал бы что вампира просто крепко разозлили, и он бережёт это ощущение, чтобы всем его врагам действительно досталось по полной.