Eden (ЛП) - "obsessmuch". Страница 175

И я… я люблю его. Правда.

Так же сильно, как любишь Люциуса?

Рон поглядывает на меня с беспокойством.

Падаю на колени подле него, отказываясь даже думать о том, что собираюсь сделать, и ласково касаюсь его щеки.

— Да, я выйду за тебя.

Он с облегчением выдыхает, и мы обнимаем друг друга. Всхлипываю, чувствуя тепло его рук, и совершенно не знаю, что и думать.

— Выйду, — шепчу я.

Дверь открывается.

Смотрю поверх плеча Рона на Люциуса, хмуро взирающего на нас. Все тот же взгляд, которым он всегда смотрел на нас, когда мы с Роном были вместе; тот самый, что и тогда, когда Рона только схватили, и мы изо всех сил обнимали друг друга, а Люциус подсматривал.

Ревность. Безудержная ревность.

Но вопреки вполне ожидаемой вспышке ярости, он выглядит почти… не знаю. Он напряженно сглатывает, глядя на нас с…

С обреченностью.

Рон тоже поднимает голову, и мы оба вскакиваем на ноги, но, видимо, по разным причинам.

— Ты! — шипит Рон, моментально краснея от ярости. — Убирайся вон, ублюдок…

— Молчи и слушай, — перебивает его Люциус.

Меня шокирует вовсе не его хладнокровие; в конце концов, Люциус и Рон далеко не друзья-приятели. Нет, меня вводит в ступор… его ледяной, равнодушный тон. Таким же тоном он отдает приказы, когда есть четкий план, которого стоит придерживаться.

Что на этот раз?

Мне вовсе не хочется знать.

Пытаюсь поймать его взгляд, но он неотрывно смотрит прямо на Рона.

— У меня никакого желания терпеть твою компанию, Уизли, — его тон — острый как бритва — сочится нетерпением. — Но в виду того, что сказанное мною коснется и тебя, ты можешь остаться.

Рон насмешливо фыркает.

— И с чего это ты решил, что мне интересны твои слова? Почему я должен слушать извращенца, заделавшего ребенка школьнице, почти вдвое моложе него?

Мускул на лице Люциуса дергается, но он борется с собой, буравя Рона ледяным взглядом.

— Я бы напрасно польстил себе, если бы хоть на минуту решил, что тебе крайне интересно то, что я скажу.

Он умолкает, и на мгновение его взгляд падает на меня, но вновь возвращается к Рону.

Почему он отказывается на меня смотреть?

— Полагаю, ты уже знаешь о… о нашей проблеме, — сдержанно замечает он.

— Проблеме? — Рон кривит рот. — Малфой, ты заделал ребенка подростку, — это чуть больше, чем проблема…

— Как бы там ни было, — нетерпеливо перебивает его Люциус, — это уже случилось, так что сейчас нужно решить, что делать дальше, и как можно быстрее.

Он переводит дух, и на миг мне кажется, что он вот-вот посмотрит в мою сторону, но я опять ошибаюсь. Он принимается ходить взад-вперед по комнате, глядя куда угодно, только не на меня.

Холод сковывает меня: я начинаю догадываться, чем это закончится, и я не… я не знаю…

— Если она не примет абортивное зелье, тогда она не сможет остаться здесь. Все в этом доме уже подозревают, что между нами что-то происходит, и Темный Лорд не исключение. Когда они узнают о ее состоянии, они казнят меня за предательство.

Он прекращает наворачивать круги, вперив взгляд в стену слева от меня.

— Но перед этим они убьют её, — очень тихо продолжает он. — Об этом и так уже ходят разговоры, потому что от нее мало пользы. Мятежные настроения твоих родителей убедили их, что ты принесешь больше пользы как в поимке Поттера, так и в качестве гарантии лояльности твоих родных.

Он колеблется пару мгновений и, глубоко вздохнув, продолжает.

— Но дело не только в этом. Они непременно захотят устроить показательную казнь, сделав из меня предателя, — он резко сглатывает. — И получат истинное наслаждение от этого. Ну и, конечно же, ее убийству добавит красок предварительное избавление от нерожденного полукровки.

Невольно вздрагиваю.

Качая головой, Люциус вновь поворачивается к Рону, который теперь так же бледен, как и он сам.

— Но, к счастью, это можно предотвратить, — тихо произносит Люциус, — и, кажется, сама судьба благоволит нам.

Почему он не смотрит на меня?

— Думаю, ты помнишь ночь, когда сюда привезли твою сестру, — тянет он; в глазах мелькает злоба.

Рон моментально заливается краской.

— Да, — бросает он сквозь зубы.

Люциус не заостряет на этом внимание: сейчас совсем не время.

— Хорошо. Тогда ты, должно быть, помнишь, что сюда ее приволокла Беллатрикс. Она схватила ее в Хогсмиде, аппарировала к озеру и, они вдвоем переправились через него.

— Я, конечно, извиняюсь, но как это относится к… ау!

Люциус направляет палочку на Рона, и тот вскрикивает от боли, хватаясь за руку и вздрагивая.

— Это важно, потому что ее похищение — ключ к вашему побегу.

Мы оба — и Рон, и я — раскрываем рты от удивления.

— Нашему побегу? — с недоверием уточняет Рон.

Ох… «вашему». Не «нашему».

Он не пойдет со мной.

Люциус утвердительно кивает, и лицо у него такое, словно он проглотил лимон.

— Да, вашему, — тихо произносит он. — Полагаю, единственный выход — сообщить Ордену о вашем местонахождении и удостовериться, что они придут за вами в означенное время. Например, в конце недели, мы с Беллатрикс как раз будем в отъезде: у Темного Лорда есть для нас задание, так что на несколько дней этот дом станет существенно уязвимее.

Я остаюсь немой, как рыба. Впрочем, Рон тоже. Только сдается мне, причины у нас абсолютно разные.

Пытаюсь распутать клубок мыслей, вертящихся в голове, но терплю неудачу за неудачей. Поэтому я говорю лишь о том, что в данный момент имеет наибольшее значение, и ко всему прочему, это сейчас единственная безопасная тема.

— Но разве Волдеморт не станет интересоваться, как Орден узнал, где мы? — тихо выговариваю я.

— Риск есть, но мы можем себе это позволить. Вот поэтому похищение Джиневры столь важно. Как только Рон окажется дома, Джиневра может сообщить, что она рассказала об этом месте моей племяннице — Нимфадоре, и та узнала в нем фамильный дом Блэков. Джиневра ведь дружит с Нимфадорой, не так ли?

Стараясь не думать, откуда он знает об этом, киваю, хотя он так и не смотрит в мою сторону. А вот Рон хмурится, глядя на Люциуса.

— Почему же они не пришли за нами раньше? — спрашивает он. — Если Джинни могла рассказать родителям, где нас держат, почему они не пошли в Орден, чтобы вместе вызволить нас?

Люциус усмехается.

— Ты что, действительно не понимаешь? — тянет он. — Даже после того, как старого дурака Дамблдора убил его самый преданный сторонник, до тебя никак не дойдет, что доверять свою жизнь нельзя никому? Да даже твои идиоты родители осознали это и научились никому не верить. Им известно, что в Ордене полно наших шпионов, и стоит только информации о твоем местонахождении всплыть, как тебя убьют раньше, чем будет снаряжена спасательная группа. Кроме того, они вряд ли точно знают, где находится этот дом, ведь Джиневра помнит лишь лес, озеро и пещеру. Да мы, может быть, вообще не в Англии! Они опасаются за твою жизнь, поэтому и держат эти крохи информации при себе.

Пару секунд стоит тишина, затем я поворачиваюсь к Рону и ободряюще улыбаюсь.

— Вот видишь, — шепчу я, — они волнуются за тебе, идиот!

Рон невольно ухмыляется, а Люциус хмуро смотрит на него.

— Правда, — кивает он и мимолетно скользит по мне взглядом, и наши с Роном улыбки гаснут.

Но он быстро отводит взгляд: видимо, не может смотреть на меня дольше пары секунд.

— Я проинформирую Орден сегодня же вечером, — сухо и деловито произносит он. — Отлучусь на часок, не вызывая подозрений. Эйвери обмолвился минут пять назад, что на закате собирается к Темному Лорду. Он не уточнял, зачем, но, думаю, остаток вечера будет весьма занят. Ну а Беллатрикс вызвали еще на рассвете, и она до сих пор у Лорда, так что до ночи ее можно не ждать.

Внутри пустота. Пытаюсь переварить все, но не могу.

— Я точно знаю, кто из Ордена шпионит на Лорда, а кто предан вашей стороне, — продолжает Люциус все так же деловито. — Вернее, почти уверен.