Я, капибара и божественный тотализатор - Риа Юлия. Страница 20

— Что у тебя случилось? — тихо спросил Каперс, не сводя с меня внимательного взгляда. — Никто не разочаровывается в мечтах просто так.

В голове замелькали непрошеные воспоминания того дня, который разделил мою жизнь на «до» и «после». В груди заныла старая, не затянувшаяся рана, а на плечи надавило беспросветное отчаяние. Будто заново я услышала веселую мелодию звонка, которая теперь вызывает ледяные мурашки; а за ней — сухой голос полицейского. Вновь ощутила в животе щекочущее ощущение, сродни падению, когда земля резко уходит из-под ног, и тугую удавку на шее, мешающую вздохнуть.

Можно мечтать сколько угодно и о чем угодно. Но мечты бесплодны — они не способны дать желаемое. По крайней мере, мне.

— Ничего не случилось, — проглотив горькие воспоминания, спокойно отозвалась я. — Не всем, знаешь ли, нужны розовые пони и единороги. Кто-то предпочитает реальность.

Каперс еще какое-то время гипнотизировал меня внимательным взглядом, потом качнул головой.

— Как скажешь. Давай уже доедай и ложись спать. Завтра рано вставать. Хочу прибыть в Ритберг как можно скорее и наконец-таки отделаться от этой кайатиры.

Утро наступило рано. Безбожно. Судя по всему, на Айгеросе, как и на Земле, ритм жизни заточен под жаворонков. Права и нужды сов бессовестно попираются.

Каперс разбудил нас в предрассветных сумерках, с барской лапы выделил пять минут на завтрак и заставил топать дальше. Я шла, зевая во весь рот, и пыталась проснуться. Рядом раздражающе бодро вышагивал капибар, а сбоку от него, постоянно спотыкаясь и еле переставляя ноги, брела сонная кайатира.

— Совсем не выспалась? — Я искоса глянула на временную спутницу.

— На Майакрите мы ведем ночной образ жизни, — зевнув, пояснила она. — Если необходимо, можем, конечно, бодрствовать и днем, но предпочитаем темное время суток. А здесь все иначе. — Диара совсем по-детски потерла глаза. — К тому же с момента прибытия на Айгерос мне не удавалось нормально выспаться…

Я ненадолго задумалась, пожевала нижнюю губу и спросила:

— Слушай, а ты тяжелая в зверином облике?

— Арина, — предостерегающе рыкнул Каперс.

— Нет! — одновременно с ним отозвалась кайатира.

Я еще раз посмотрела в светящиеся надеждой серые глаза, перевела взгляд на хмурого хранителя и снова повернулась к Диаре.

— Обращайся. Я понесу тебя, а ты сможешь поспать еще немного.

— Спасибо!

— Арина-а-а, — протянул Каперс, глядя на меня как на последнюю идиотку.

Я лишь улыбнулась в ответ. «Жаворонок» хранитель просто не в состоянии понять весь трагизм ранних побудок для «сов».

Диара с готовностью обернулась и забралась ко мне на руки. А у меня ушла вся выдержка, чтобы не завизжать от восторга: на ощупь кайатира оказалась мягкой и пушистой, словно варежка из ангорской шерсти!

Таким странным трио — капибар, человек и выдра, свернувшаяся калачиком, — мы вышли к озеру Заката. В лучах утреннего солнца вода казалась бледно-розовой, точно молочный коктейль с клубникой — не хватало только шапки взбитых сливок. Вечером же, как пояснил Каперс, поверхность окрашивается в малиново-алый — цвета заката. Собственно, именно за эту особенность озеро и получило свое название:

— Десять минут, чтобы умыться и передохнуть. Потом идем дальше. Вопросы? — по-военному сухо выдал Каперс.

Мы с Диарой синхронно мотнули головами.

Спустив выдру с рук и скинув мешок на землю, я направилась к озеру, надеясь, что холодная вода поможет проснуться. Дойдя до самой кромки, остановилась, в очередной раз зевнула и пошла вдоль берега.

— Арина, ты куда? — тут же встрепенулся Каперс, который успел зайти в воду по брюшко, по-видимому, собираясь смыть засохшую на шерсти кровь.

— Никуда. Я рядом. Но умыться хочу без свидетелей.

«И хоть минутку отдохнуть от навязанного зверинца», — добавила мысленно.

Обогнув высокие пушистые кусты, снова остановилась. Присела, зачерпнула полные ладони воды и едва не заорала, когда перед носом возникло лицо Фиарин.

— Тихо, это я, — шикнула она, зажимая мне рот. — Все, успокоилась?

Я перестала вырываться и кивнула, продолжая ошарашенно пялиться на недавнюю знакомую. Мне казалось, мы все выяснили и наши дороги больше не пересекутся.

— Почему с тобой эта? — мотнув головой в сторону той части берега, где осталась Диара, требовательно спросила русалка. — Ты вроде бы утверждала, что не жаждешь победы.

— Расслабься, все честно. Мне правда до лампочки ваш дурацкий приз. Кайатира с нами лишь до Ритберга.

— А потом? Прихлопнешь мелочь?

Я нахмурилась, заметив мелькнувшую тень кровожадности во взгляде Фиарин.

— Нет. Она останется там, пережидать тотализатор в безопасности.

— Что же мешает тебе составить ей компанию?

— Каперс.

— Что, — она хмыкнула, — попытаешься убедить, что это хранитель заставляет тебя топать в храм?

— Не веришь, спроси его сама, — спокойно ответила и зачерпнула полные ладони воды — этак за разговорами я и умыться забуду!

— Хочешь, я его утоплю? — вкрадчиво предложила Фиарин.

Я замерла. Взяла себя в руки, провела ладонью по лицу, снимая капли, и в упор посмотрела на русалку.

— Необязательно сейчас, можно в Ритберге. Через него течет река, я чувствую, — продолжила она.

«Можно подождать, пока Каперс договорится о безопасности для Диары, избавиться от него и попроситься к кайатире в компаньонки. Она не откажет», — соблазнял внутренний голос, зазвучав вдруг с интонациями Фиарин.

Я недовольно поджала губы: мне не понравилось то, как быстро это предложение нашло отклик у моей рациональной половины.

Вслух же заметила очевидное:

— Ты не справишься с хранителем. Он сильнее тебя, как и любого участника тотализатора.

— Но не сильнее нас с Рандерготом, — улыбнулась Фиарин. — Не спеши с ответом. Подумай. Если решишь принять мое предложение, просто приведи своего маленького грызуна к реке.

Я хмуро кивнула.

— И следи за подкидышем, — она перевернулась на спину, подставив утреннему солнцу плоский живот, покрытый редкими чешуйками. — От нее пахнет трусостью и решительностью — никогда не знаешь, во что выльется столь противоречивая смесь.

Я снова кивнула и поднялась.

— Удачи тебе, Арина, — подмигнула Фиарин, глядя на меня снизу вверх. — И, надеюсь, до скорой встречи у реки.

Не прощаясь, я вернулась к спутникам.

— Ты в порядке? — ко мне подлетела Диара в человеческом обличье. — Тебя долго не было, мы уже начали волноваться. И выглядишь ты… не в духе, — под конец ее голос прозвучал совсем тихо.

— Утром я всегда не в духе, — буркнула я и вернулась к мешку.

Проверила еще раз его содержимое, затянула потуже лямки и, закинув ношу за спину, встала. Поймала на себе внимательный взгляд хранителя, упрямо вздернула подбородок и первой зашагала дальше.

«Я ему ничего не должна! — убеждала себя мысленно. — И оставаться лишь удачной возможностью — не по мне. Моя цель — пережить тотализатор и вернуться домой. Переждать все действо в безопасном месте — лучший план. И у меня нет причин чувствовать себя виноватой: на Айгеросе друзей не бывает».

Глава 15

На обед мы не останавливались — перекусили на ходу холодным мясом, запеченным в тонком слоеном тесте. Диара, привыкнув к моему обществу и научившись не замечать Каперса, болтала без умолку. Она рассказывала о своем мире, о Башне Грез, о других кайатирах и, разумеется, о величии высших и низших богов. На пятый заход восхваления напыщенных индюков, как мысленно звала их я, Каперс не выдержал.

— Ты не могла бы поумерить пыл? — едва различимо, не разжимая зубов, выдохнул он. — Надоело слушать, какие высшие замечательные. Может, раздать им за это конфетки? Из восхваляющих их кайатир. Что скажешь?

Диара испуганно охнула и вцепилась мне в руку. Хорошо хоть в другую! Правая уже расцвела первыми синяками.

— Кап, отвянь от нее, — устало бросила я, стряхивая тонкие пальцы с предплечья.