Счастье любой ценой (СИ) - Лакс Айрин. Страница 17

Ещё немного — и я окончательно свихнусь. Схвачу Янину в охапку и перееду жить в другой город, туда, где никто не знает нас.

Мне нужно только её согласие, жест, слово или хотя бы отчаянный взгляд с молчаливой просьбой: «Забери меня у всего…»

Но я не дождусь этого. Кажется, что никогда не дождусь…

Раздались торопливые шаги и поскрипывание снега. Шаги быстрые-быстрые, как будто кто-то бежит.

Я обернулся, успев увидеть, как девушка нелепо взмахнула руками, прежде чем растянуться на заснеженной тропинке. Удивлённо спросил, не веря глазам:

— Янина? Янина, чёрт!

Мгновением позже метнулся, поднимая её. Не знал, что сделать первым: то ли отряхнуть снег с волос, то ли с тела…

— Ты раздета? Дурочка! Ты что творишь, а? — разозлился и сердито встряхнул её, вылетевшую на улицу в одном свитере и в джинсах. — Хорошо хоть сапоги догадалась натянуть! Ну?

«Чёрт. Что она творит? А я… Я сам что творю?»

Понимаю, что мне на всё плевать: на рейс и на родителей, на их разукрашенное красным и золотым Рождество.

Потому что Янина остаётся здесь, в городе. Я просто не смогу сделать шаг в сторону.

Тем более сейчас, когда Янина вылетела раздетой и что-то силится мне сказать.

Я торопливо стянул с себя пальто, закутав её в него, и замотал шарфом голову.

— Ты ещё не улетел? — едва слышно спросила она.

Я не смог удержаться, притянул её к себе, опершись спиной о свой внедорожник.

— Не улетел, как видишь. Ты же остаёшься. А я не могу вот так… Я никуда не полечу. Мне нужно хотя бы знать, что с тобой всё в порядке…

Янина грустно рассмеялась:

— Со мной не всё в порядке. Я просто…

Я смотрел на её бледное лицо и обескровленные губы, силящиеся что-то сказать. Янина внезапно подалась вперёд, цепляясь пальцами за мою рубашку, и начала торопливо говорить:

— Мне очень тяжело. Я понимаю, что нечестно грузить тебя своими проблемами. Неправильно даже думать о том, о чём думаю я постоянно. Но я так зациклилась на этом, что просто не могу вырваться из этого порочного круга. Я пытаюсь, но не получается. Я знаю… Я уверена, что было бы намного легче, если бы…

Голос Янины оборвался, она всхлипнула. Янина не смотрела мне в лицо. Она разглядывала пуговицы на моей рубашке, нахмурив брови.

— Янина, прекрати оправдываться. Тебе нужна помощь?

Быстро кивнула и тут же прикусила губу, внезапно начав вырываться из моих объятий.

— Нет. Нет. Нет. Это невозможно.

Как же мне надоело сдерживаться!

Я едва не зарычал, одной рукой сжимая её за талию. Обхватил её за подбородок пальцами, приподнимая лицо.

— Не говори так. Я сделаю всё. Всё, слышишь? Просто скажи мне, чем я могу тебе помочь? Чем?

Янина беспомощно смотрела мне в глаза. Знаю, что у неё глаза цвета грозовых туч, тёмно-серые, очень красивые и запоминающиеся.

Но сейчас, в свете фонаря, не разобрать их цвета, видно только, что блестят от слёз.

Меня будто сложило пополам, я нагнулся, но не осмелился прижаться к губам. Всего лишь поцеловал её лоб и зарылся носом в волосы, раскачиваясь вместе с ней.

— Пойдём. Расскажешь мне всё. Я помогу тебе.

— Я хочу невозможного, — всхлипнула она.

— Брось, — хрипло рассмеялся. — В канун Рождества случаются чудеса.

Я нащупал её ладошки и сжал между своих рук, согревая дыханием.

— Я хочу иметь ребёнка… — едва слышно выдохнула она.

Глава 24. Владимир

Янина выпалила фразу очень быстро.

От её слов меня будто прострелили насквозь шальной пулей. Я, не веря, отстранился, жадно глядя ей в лицо.

— Я хочу иметь ребёнка, — повторила Янина уже не так быстро и чуть громче.

Она посмотрела мне в глаза, сжав губы в тонкую линию.

— Выкидыш лишил меня ребёнка. Это был бы сын или дочь. Неважно. Срок был маленький. Начало пятой недели беременности. А ты…

— А я — копия своего брата, — медленно произнёс я, словно по слогам.

— Да, — кивнула Янина и вновь опустила взгляд, рассматривая мои руки.

Я до сих пор держал её руки между своих ладоней и чувствовал, как трясутся её пальцы.

— И если… Я просто хочу, чтобы у меня осталось что-то от моего мужа. Мне так было бы проще. Это смысл. Понимаешь?.. Тот, которого у меня нет. Я…

— Молчи. Больше ни слова. Пойдём ко мне, поговорим. Не хочу морозить тебя на улице.

Я повёл Янину за собой. Щёлкнул выключателем и помог ей раздеться, проводив в зал.

Включил электрический камин на полную мощность и укрыл Янину пледом.

— Не хватало ещё, чтобы ты простудилась, — сказал я.

Собирался сделать что-то или сказать, но просто сел в кресло напротив девушки.

Между нами повисло неловкое молчание. Где-то под кожей плясало безумное веселье.

Не стоит лгать самому себе.

Я буду рад оказаться с Яниной в одной постели, не важно, по какой причине. Она мне безумно нравится. Даже такая, похудевшая и жутко бледная, с серыми тенями под глазами.

— Ты не обязан соглашаться. С моей стороны низко просить о подобном.

Я прочистил горло.

— У тебя был выкидыш.

— Да. Врачи сказали, что всё вышло и нет осложнений. У меня цикл прежний. Как будто ничего и не случилось. И сейчас…

— Подходящий момент? — спросил я.

— Да.

Янина, смущаясь, отвернула лицо в сторону камина.

— Янина… — позвал я её.

Она медленно повернулась ко мне.

— Ты же понимаешь, что не всегда получается с первого раза. Тем более, после выкидыша.

— Понимаю. Просто я в отчаянии. Либо да, либо нет. Я не… Я не хочу много. Просто…

— Просто переспать с тобой? Один раз?

Янина молча кивнула, смахнув слезинки с щеки. Я рассмеялся.

Янина дёрнулась, как от удара. Чёрт! Сейчас подумает, что я смеялся над ней.

Я торопливо придвинулся, сжав её руку.

— Я смеялся не над тобой. Над собой. Канун Рождества. Все ждут чуда. И я в том числе. Не отдавая себе отчёта в этом, жду. Оно случилось. Ты — моё чудо. Эта возможность… Я не стану врать. Я очень рад. Ты же знаешь, как я отношусь к тебе.

— Знаю, — кивнула Янина. — Поэтому заранее прошу прощения, что так цинично хочу использовать тебя.

Я едва не ляпнул, как сильно я не против, чтобы она цинично использовала меня каждый грёбаный день, но раздался телефонный звонок. Позвонила мама. Я ответил.

— Frohe Weinachten! — поприветствовала меня мама по-немецки.

— Frohe Weinachten! — ответил ей я.

— Вова, у тебя так тихо, — сразу сказала мама. — Ты не в аэропорту?

— Нет, мама. Я не смогу прилететь сегодня. Извините.

— Что? — мама была потрясена. — Но Рождество! Мы всегда собираемся на Рождество!

Да, мама, мы всегда собирались на Рождество у вас. В прошлом году у мамы с папой в гостях был и брат со своей женой. Но в этот раз не будет никого.

— Извини, мама. Но у меня возникли срочные дела.

— И их никак нельзя отложить? — мама была расстроена и не скрывала своего разочарования.

— Никак. Только я могу с этим справиться. Папа дома?

— Папа будет огорчён.

— Я поздравлю вас позднее, хорошо? И постараюсь прилететь на Православное Рождество.

Мама что-то неразборчиво пробормотала в ответ и отключилась. Я перевёл взгляд на Янину.

— Согрелась? — спросил я.

— Да, спасибо.

— Хорошо.

Я встал, заложив руки за голову. Это всё так неожиданно и волнующе. Я так голоден по ней, что готов брать Янину прямо сейчас, здесь, не сходя с этого места.

Но она бледная и дрожащая, как огонёк свечи на сквозняке.

Я протянул Янине руку.

— Хочешь, я сварю нам глинтвейн?

Глава 25. Янина

— Хочу, — кивнула я, понимая, что Владимир медлит только из-за меня.

Голодный блеск в зелёных глазах выдаёт его с головой: он хочет меня.

Я чувствую, как по коже ползут мурашки. Потому что знаю, как неистов Владимир в постели.