Глас Извечной Силы. Том 3 (СИ) - Морхем Элио. Страница 38

Паладин со странным оружием вышел к темному. У него был серп на длинной стальной цепи, на конце которого имелся шипастый железный шар размером с кулак. Паладин весьма умело орудовал этим нелепым, как казалось некроманту, оружием. Да, выглядело красиво и эффектно. Светлый держался примерно за середину цепи и раскручивал обе стороны оружия. Закончив красоваться, он пошел боковой атакой серпом. Стоит отметить, что несомненным плюсом этой штуки являлось именно длина. Можно было держать врага на достаточном расстоянии. Атака шла слева от Великого по шее. Анафрахион в последний миг развернулся навстречу клинку и подставил под него тыльную сторону ладони. Некромант продолжил движение, шел спиной, описав полукруг, а оружие послушно шло по заданному паладином пути. Некромант пронес серп над головой, развернул кисть, моментально схватившись за рукоять оружия, и, пользуясь инерцией, метнул его обратно в светлого. Несколько раз прокрутившись, клинок вонзился прямо в левый висок паладину.

Поразительно, но некроманта сумели ранить со спины. Ему попали, правда, в ногу, но все-таки. Анафрахиона это лишь сильней разозлило, а потому он разошелся пуще прежнего. Выставил одну руку вперед и испустил ярко-красное Пламя Хаоса. Это заклинание очень нравилось некроманту, ибо оно выжигало все естество светлых, коль правильно его применить. От тел не оставалось даже праха, а души улетали неведомо куда. Хотя Анафрахион предполагал, что они отправлялись непосредственно в Пламя Хаоса, ибо более им никуда дороги и не было.

Развернувшись боком, он выставил вторую руку в другую сторону, и с нее сорвалось бледное пламя. Оно было самым необычным, и пользоваться ею могли исключительно сильные некроманты. Почему? Все дело в том, что оно несло в себе частичку Силы некромантов. По сути своей это была воплощенная энергия предсмертных мук, страха, боли и всего прочего, что поглощали некроманты. Анафрахион давно не нуждался в такой подпитке Сил, ибо он сам поглощал энергию вокруг себя, а коль таковой не было, то забирал ее прямо из недр космоса. Он научился концентрировать эту Силу некромантов и придавать ему вид пламени. Все сгоревшие в нем отправлялись прямиком к Анатиял. В ее мире не было ничего и никого, кроме череды нескончаемых мук. Сама Анатиял ничего не делала. На эдакие страдания себя обрекали те, кто очутился у нее. Сами. Добровольно. Почему? Да кто ж этих светлых разберет.

Закончив сжигать святош, некромант несколько согнулся, раскрыл рот, прогнулся в спине и стал вставать. Он как будто пытался что-то проглотить. Земля под ногами вновь задрожала, и из нее показалась здоровая каменная голова исполина. Ни то просто змей, ни то голова дракона… Пасть чуть более вытянутая, широкая, с несколькими рядами зубов. Все-таки это было больше схоже с драконом. Чудище раскрыло пасть и поглотило несколько сотен светлых, после чего исчезло под землей.

Отбросив нескольких ангелов, некромант щелкнул пальцами, и ослепительная белая вспышка света ослепила светлых. Она выжгла им глаза, и они более не могли ничего увидеть. Помятая трава под их ногами зашевелилась, выпрямилась и взметнулась вверх. На территории крепости было не так уж и много деревьев, однако они были. Ветви древ несколько заскрипели и принялись нападать на светлых. Но на этом некромант не закончил. Он вдохнул в них истинную жизнь. Ветви их стали объединяться, образовав руки, а корни переплелись, став ногами. Энты оторвались от земли и принялись громить святош по указу Анафрахиона.

Охотник на темных хотел вонзить кинжал некроманту в затылок. Тот развернулся, перехватил оружие и вонзил ему под скулу. Паладин попытался применить свое оружие со стороны мощного железного шара. Ему удалось попасть некроманту в плечо, но тот сразу же взялся за цепь и потянул светлячка на себя. Ударив подкравшегося сзади инквизитора ногой, Анафрахион обмотал цепь вокруг шеи паладина и задушил его.

Теперь и здесь было неудобно сражаться. Перед уходом он призвал огненных, воздушных, земляных и водных элементалей. А кроме того призвал миньонов. Это были существа ниже гномов, худощавые, с ехидными широкими улыбками, обнажающими жуткие зубы треугольной формы, частично пожелтевшие или же посеревшие. Длинные носы, ярко-желтые глаза, острые, как у эльфов, уши, и когтистые были твари. Маленькие, шустрые, едва заметные, они вносили не малую неразбериху в и без того не слаженные ряды светлых. Рвали и кусали, грызли глотки, откусывали конечности, копошились в потрохах. Словом, эти маленькие существа развлекались как могли.

Облака над головой некроманта окрасились в оранжево-красный и на землю обрушился огненный дождь. Светлые сгорали моментально и даже величественные драконы не могли спастись от этого пламени. Летающим исполинам огонь навредить не мог, но в этот раз каждая капля пробивала их насквозь. На этом Анафрахион не остановился. Облака стали собираться, удлиняться, образовывать воронки, а после двигались на землю в виде пылающих столпов. Огненные смерчи стали страшным оружием, ибо они охватывали всю юго-восточную часть острова и притягивали к себе светлых, что были ближе всех.

Он вновь переместился на другую часть крепости, где продолжил уничтожать своих врагов. Четырехкрылые архангелы принялись нападать один за другим, а Великий все уворачивался и уворачивался. Шаг влево, два коротких шага назад, пригнулся, развернул тело, ударом ладони по оружию сбил с нужной траектории. Некромант злорадствовал как мог. Он ведь не хотел быстро избавляться от светлых, а вот немного еще поиграться с ними — другое дело. Но увлекся некромант и меч одного архангела достиг цели и пронзил ему живот. Все остальные замерли, словно их всех обратили в статуи, и смотрели. Сам же архангел не верил своему везению. Небеса на юго-восточной части острова постепенно гасли, огненный дождь прекращался, а смерчи медленно исчезали. По клинку потекла кровь, и Анафрахион опустил голову. Архангел настолько был поражен и воодушевлен, что не торопился вынимать меч. А небеса вновь запылали, пламя лилось с них рекой, и смерчи закружились в бешеном танце. Некромант схватился за клинок и посмотрел на архангела.

— Глупец. Так меня не убить. Ты слишком слаб и оружие твое ничтожно.

Не касаясь архангела, некромант провел двумя пальцами от его паха и до шеи. Сделал он это быстро, да и результат не заставил себя ждать. Светлого словно рассекли мечом. Но это было не все. По всей указанной темным линии кожа и мышцы рассеклись и разошлись в стороны. Органы не выпали, а висели в воздухе и также расходились в разные стороны. Даже сосуды от мала до велика вырвались из тела. Кровь не вытекала, а следовала за всем остальным. Это все перестроилось светлому за спину и придало форму. Казалось, что архангел расправил пару огромных кровавых крыльев. Тоже самое Анафрахион сделал и с первым рядом светлых, стоящих вблизи.

Проведя рукой перед другими, он заставил их загореться изнутри. Короткий пас рукой, наполовину сжал в кулак, провернул кисть, и большая группа светлых стала белой, как снег. Анафрахион лишил их крови начисто. Не осталось ни единой капли.

Все трупы вокруг себя он обратил в прах. Как же давно он не делал чего-то подобного! К некромантии он прибегал не столь уж и часто, ибо в ней не было нужды. Магией Смерти он пользовался лишь в том случае, если ничто другое не срабатывало, а подобного он почти не встречал. Бывали, конечно, исключения вроде Вседержителя.

Он собирал результат своей волшбы в руках и метал копья праха в разные стороны. Были они усилены, а потому пролетали на добрые сто шагов. На него напало сразу несколько драконов. Одни изрыгали поток пламени, а другие использовали огненные шары. Анафрахиона было не видать за постоянно пылающей сферой, но удалось разглядеть несколько коротких черных росчерков. Пусть драконы слабовосприимчивы к магии и огню, но против некромантии они не могли устоять. Копья праха пробивали исполинов.

Руки на уровне головы ладонями к лицу. Они слегка засияли зеленым светом и некромант выставил их перед собой. Он словно сорвал маску, вросшую в кожу и ставшую ее частью. Зеленый череп увеличивался в размерах и стал больше взрослого человека. Через десятки тысяч светлых он прошел и те попадали замертво.