Игры Боэтии (СИ) - Старк Джерри. Страница 39

— Что? – вытаращился Таросси.

— Три тысячи полновесных септимов, — повторил наместник. – И то лишь потому, что у города договор с Соратниками, и мы совершенно безвозмездно позволили им разместиться в старом поместье «Высокие шпили». Иначе они содрали бы с вас все десять, и не поморщились.

— Но жизнь императора в опасности!..

— Это Скайрим, — развел руками Локи. – Понимаю, наши традиции кажутся вам, человеку приезжему и столичному, несколько диковатыми. Но здесь так принято. Хочешь кого-то нанять, неважно, шлюху или солдата – плати вперед. Хочешь, чтобы за тебя отдали жизнь – гони монету. А раз речь идет о расправе над злоумышленниками во имя императора – платите вдвойне. Вы же хотите, чтобы за императора сражались лучшие, которые не предадут и не отступят?

Таросси побагровел и пошел лиловыми пятнами, намереваясь то ли выхватить меч из ножен и срубить голову нахальному наместнику, то ли разразиться речью о том, сколько почетно бесплатно сразиться во имя Империи. Остановило его только скучающее выражение лица Лофта. Тот не собирался ни уступать, ни торговаться. Он предложил свои услуги и назвал их стоимость. Не нужно – справляйтесь сами. Тут вам не блистательная столица. Тут суровый край Скайрим, где все имеет свою цену.

— Ладно, — с ненавистью процедил Таросси. – Три тысячи. Но чтобы через два часа ваши Соратники в полном вооружении стояли у Нижней сторожевой башни и были готовы быстрым маршем пройти до Устенгрева. У них хотя бы лошади найдутся? Если нет, одолжим.

— Лошади – это хорошо, — согласился Локи. – Договорились, через два часа у выхода из города. Позвольте откланяться.

Выйдя из покоев, отведённых императорской охране в Хмуром замке, Локи немедля развил бурную деятельность. Гонец с наскоро чёркнутой запиской помчался в «Высокие шпили», к Вигнару Серогривому. Локи не сомневался, что магические слова «три тысячи золотых» и «Черный предел» окажут на почтенного воителя нужное воздействие, и к нужному сроку две сотни отборных головорезов будут ожидать у городских стен. Забавно выйдет, если надутый важностью бурдюк Таросси вздумает отдавать приказы Соратникам. Они подчиняются только своим командирам, а Вигнар наверняка смекнет поставить над отрядом самого упрямого и несговорчивого. Скажем, Ольфинну или своего племянника Торольда...

Стремительно шагавший через просторный двор Синего замка наместник неожиданно сделал резкий поворот через левое плечо и вместо лестницы парадных дверей направился к входу в бывшее крыло Безумного Пелагия, ныне отведенное под архивы и склады Восточной компании. Пройдя мимо занятых работой клерков и торопливо кланявшихся приказчиков, господин Лаувейссон удалился в задние помещения, где ловко юркнул в неприметный узкий коридор. Пройдя по нему, Локи уткнулся в тупик, завершавшийся давно заколоченной дверью. Пошарил по каменной стене, надавив немного выступающий кирпич – и створка быстро и беззвучно распахнулась ему навстречу.

За секретной дверью начиналась поднимавшаяся наверх винтовая лестница. Она выводила в небольшую комнатку с низким потолком, обставленную в духе обычнейшего жилья нордлингов – массивный стол, широкая кровать из горбыля, накрытая полосатыми пледами, камин и подвешенный над ним медный котелок. Пара масляных фонарей на стенах и толстые свечи на столе придавали комнатушке обжитой и уютный вид.

Единственным обитателем уединенных покоев был молодой норд весьма крупного телосложения. Он валялся на кровати, рассеянно подкидывая над собой и ловя то за рукоять, то за лезвие короткий широкий кинжал. Заслышав шаги, лениво перевел взгляд на дверь.

— Подъем, Тор! — скомандовал Локи, ураганом врываясь в маленькое царство полудремы и полутьмы. — Я подыскал тебе достойное занятие. Нечего тут задницу отлеживать. Давай-давай, поднимайся!

Светловолосый и светлоглазый норд, носивший короткое и звучное имя Тор, нехотя сел и, чуть склонив голову набок, уставился на наместника.

— Нашим дорогим гостям из столицы не сидится на месте. Господа Бдящие вздумали поохотиться на мятежников, — пошарив на столе, Локи наткнулся на непочатый кувшин с медом и зубами вытащил пробку. – Да не где-нибудь, а в Черном пределе. Мое живое воображение тут же нарисовало жуткую картину, как их там потрошат в мелкое крошево. По доброте душевной я попросил Соратников приглядеть за ними. Ты отправишься с Соратниками, — он отхлебнул из горлышка и сдавленно закашлялся. — Нечего хмуриться! Мне нужен свой человек среди этих чокнутых наследников Исграмора!

Тор скривился и выразительно отчеркнул большим пальцем поперек горла.

— Без необходимости резать никого не надо, — подумав, решил Локи. – Просто будь начеку и смотри в оба. Слушай, не мне тебя учить, как быть, когда все дерутся со всеми!

Тор утробно фыркнул через нос и поднялся. Стоя, он на голову возвышался на наместником Скайрима, едва ли не вдвое превосходя Локи по ширине плеч. Для столь крупного человека Тор производил на удивление мало звуков – двигался легко, так что дощатый пол не скрипел под его ногами, и с момента появления гостя в его обиталище не произнес ни единого слова.

Тор Безотчий, как его звали обитатели Солитьюда, уже несколько лет был личным телохранителем-хускарлом наместника Лаувейссона. Телохранителем преданным, суровым и удивительно молчаливым – по той причине, что он вообще никогда и ни с кем не разговаривал.

Хускарл Тор был немым. С рождения, как говорил взявший его на службу Локи. Тор общался только жестами – прибегая при необходимости к помощи кулаков и боевого молота. Последний, как уверяли очевидцы, обладал поразительной способностью победно завершать любой спор или заварушку с участием Тора.

Локи весьма ценил своего телохранителя. Настолько, что постарался убрать с глаз столичных гостей на время их визита. Во избежание лишних вопросов и роковых случайностей. Обреченный на безвылазное пребывание в четырех стенах Тор скучал и маялся. Небольшая прогулка за пределами города ему не повредит, рассудил Локи. Соратники давно знают молчаливого хускарла и не станут возражать против его присутствия в рядах, а люди Таросси примут Тора за одного из скайримских воителей. Пусть проветрится.

Тор собирался, вытаскивая из сундука части своего доспеха, а Локи неотрывно глядел в его широкую спину. Вот она, его маленькая личная тайна. Через несколько дней император и Катария уедут, а Тор останется. Вернется на свое место справа от трона наместника. И будет оставаться там еще несколько лет – пока их с Катарией рискованный план не будет доведен до конца.

А потом… Кто может знать, что случится потом, в великий день, когда будут принесены собранные жертвы и произнесены нужные заклятия? Зачем загадывать на будущее, если можно жить сегодняшним днем, ведя тонкую, полную опасностей и искушений игру с огнем?

Глава 11. Путь наверх.

Глаза темных эльфов Морровинда от природы имеют насыщенный темно-пурпурный оттенок, обычно именуемый «цвета углей под пеплом». Но у молодой данмерки Ранмери зрачки окружила сеть багровых нитей, а серая кожа под глазами сделалась лиловой – несомненные признаки постоянного недосыпания, тревоги и усталости. Ранмери была одним из наблюдателей, несших дозор в Зале Созерцания. Именно во время ее караула произошла цепочка вроде бы вполне обыденных и объяснимых событий, вызвавших подозрение Незаметного.

Встревоженный ящер поделился сомнениями с Николеттой. Та нахмурилась и пожала плечами:

— Ты перегибаешь палку. Не забывай, мы прячемся в позаброшенной невесть сколько сотен лет назад мастерской чокнутых умельцев. Тут постоянно что-то выходит из строя, ломается или просто по неизвестной причине отказывается работать. Но, если тебе приспичило, устрой дознание.

И вот теперь ящер сидел напротив данмерки, терпеливо понуждая ее снова и снова повторять свой короткий рассказ.

— Мне нет прощения, — Ранмери понурилась. – Понимаешь… у моей подруги каменная лихорадка. Она постоянно кашляет, ей плохо, она который день даже встать сама не может. Нужен кто-то, чтобы постоянно присматривать за ней. Я сидела с ней, но Николетта сказала – пора к Всевидящему Оку, моя очередь нести дозор. Я пришла на свое место… и меня сморило. От тамошнего блеска, и от жужжания механизмов, и от идущего снизу тепла… — она захлюпала носом.