Мэй vs Хорн (СИ) - Хитч Джулиан. Страница 11

* Намеренная ошибка в написании слова.

[1] Отсылка к фильму «Матрица», когда Морфиус предлагает ему красную и синюю таблетку.

[2] Отсылка к фильму «Красотка», имя главной героини.

[3] Отсылка к фильму «Красотка», имя главного героя.

[4] Отсылка к фильму «Искупление», платье главной героини, роль которой исполняет Кира Найтли.

[5] Отсылка к фильму «Виноваты звезды», их ужин в ресторане.

[6] Один из главных персонажей фильма «Поймай меня, если сможешь» - мошенник

Часть 5. Лорин Хорн. Кто подставил кролика Роджера?

Лицо застилает пелена, на лбу образуются градины пота, и весь алкоголь из крови мгновенно выветривается. Если бы не тот факт, что Лукас так меня обманул и злость по этому поводу, я бы точно свалилась в обморок и лежала бы в тихом неведении, что здесь происходит. Потными пальцами, больше не разбирая ни звука, пытаюсь снять кольцо, но оно как будто приросло. Палец багровеет, когда пытаюсь стянуть его, заламывая палец то в одну сторону, то в другую, отчего ломит кость.

«Мне нужен нож, срочно! Отрежу нахрен, и заклятье спадёт», — на меня нападают щупальца безумия. Не представляю, как сейчас выгляжу для окружения, потому что от страха не вижу ничего вокруг, кроме этой мёртвой петли.

— Лорин, соберись! Люди сейчас будут подходить и поздравлять нас! — всё ещё дёргаю за палец, когда Лукас хватает за плечи и притягивает к себе, а я даже не сопротивляюсь. Мой разум отключается от всего вместе с телом.

— Я тебе поверила! Этот… этот день… просто прикидывался? — громко шепчу, пока к нам не успели подойти люди.

— Хочешь поговорить об этом сейчас? Тебе уже не отвертеться, посмотри на палец — без пяти минут замужем, — он больно хватает за спину, и на его лице читается раздражение.

— Да, сейчас! Отведёшь под венец только через мой труп, — успеваю крикнуть ему в ухо прежде, чем к нам подходит разодетая в пух и прах пара.

— Сын, ты уже такой взрослый! — со слезами на глазах говорит невероятно красивая блондинка с короткой стрижкой. «Мама Лукаса?», — глаза округляются до размера супных тарелок. — А это наша прекрасная невестка? Приятно познакомиться, я Хлоя, но можешь звать просто мамой, если хочешь.

Моя новоиспечённая «мама» выставляет ладонь вперёд, чтобы я её пожала, и вместо разумного игнорирования — протягиваю руку. Она удивительно успокаивающе действует на меня, её улыбка полна счастья, а глаза метаются между мной и Лукасом в каком-то экстазе. «Он её любимчик», проносится в голове.

— Лукас так мало о вас рассказывал, но он с детства скрытничал о том, что любит больше всего, — она подмигивает мне и только сейчас замечает, что мы до сих пор пожимаем друг другу руки. — Ой, извини.

Она легко отпускает меня, и я словно теряю спасательный круг, на мне остаётся только якорь, который тянет на дно, своими длинными тонкими аристократическими пальчиками. Поеживаюсь, отчего Мэй легко отпускает плечи, видимо, считая, что я уже пришла в себя.

— Я Генри Мэй, глава этой семьи, — произносит строгий мужчина с седыми висками, на которого до этого не обращала внимание. От его взгляда пробегают мурашки по коже, опускаю глаза, в руках он держит трость с головой льва. Так и не отвечаю на его приветствие, пока сбоку от себя не слышу покашливание, приводящее в чувство.

— Приятно познакомиться, мистер Мэй! — голова проясняется настолько, что замечаю и остальных людей вокруг, обводя взглядом помещение — и это, действительно, оказывается школьный спортивный зал, часть еще спускается на площадку, некоторые ещё сидят на пластиковых стульях, что-то строча в телефоне и, видимо, угарая над тем, какие они оригинальные и смешные. Большую часть из них я не знаю, невдалеке маячит фигура Пат и Кеннета, они стоят рядом с другой парой, обсуждая что-то. Только вот на лице своей сестры я не вижу счастье, она не только не смотрит в мою сторону, даже головы не поднимает на всех вокруг. Что тут происходит?

Не успеваю ничего предположить, как меня хватают за руку и разворачивают к себе, обнимая. Понимаю, что это моя настоящая мама по аромату духов и речи, словно щебетание птичек:

— О боже, родная! Всё не верила, что это когда-нибудь случится, вечно хотела быть слишком самодостаточной и независимой о мужчин, но вот оно как повернулось — и ты тоже не устояла! Я самая счастливая мать на свете, две мои дочки и обе собираются под венец… — она говорит что-то ещё, но до меня эта информация доходит с трудом. Смотрю на лицо отца, он впервые потерян: его строгость и неприязнь ко мне сменяется неприкрытым вопросом — тоже не понимает, что происходит. Его усы вздымаются и вздымаются, знаю, что сейчас он не выдержит и правда сорвётся с губ:

— Что за балаган ты тут устроила, Лорин, а?

— Тш-ш-ш, милый, ты чего? Они же счастливы, ты только посмотри, какое представление устроили. Ну точно голубки, — мать пытается урезонить отца, который всё ближе придвигается ко мне, стирая любые границы.

— Вот и именно, что представление! Так ты решила наплевать на наши традиции? Думаешь, поверю вот в это? — он обводит пальцем помещение, тыкает в шкатулку, в кольцо и даже в меня. Он не то, что недоволен — он в ярости.

— Я не… — хочется отвести подозрения от себя и сказать, что это всё придумала Пат и братья Мэй, но отец даже не даёт сказать и слово.

— Ничего не говори — всё равно не поверю! Всю жизнь ты бежала от своих обязанностей и вот сейчас неожиданно влюбилась? Старым и тупым пердуном считаешь? — его палец так и тыкает мне в грудь у всех на глазах, а я-то всё время думала, что единственная в семье умею позориться.

— Мистер Хорн! — привлекает внимание Лукас и отводит руку отца от меня. — Мы с Лорин это делаем на полном серьёзе. Это не шутка, мы знаем друг друга достаточно для такого ответственного шага!

— Серьёзно, сынок? Если своей дочери могу простить слабоумие, то вот тебе — нет. Поэтому признайтесь сейчас же, что за игру вы придумали? Стариков совсем не бережёте! — мама уже тихо плачет, не пытаясь остановить разошедшегося отца, остальные наблюдают за нашей драмой, доставая телефоны и снимая новое представление. Вот теперь-то им точно будет что рассказать и показать друзьям и коллегам.

Обводя в который раз зал, я, наконец, замечаю её, рыжую шевелюру Тоби. Он стоит спокойно один в отдалении в дорогом сером костюме и лакированных ботинках, только вот на лице я читаю грусть и всепоглощающую тоску. В ответ он обводит меня взглядом, полным боли, я замечаю, что разглядывает кольцо на пальце и то, как Мэй обнимает за талию — что я только замечаю, спасая от отца. Я хочу пойти к нему и наплевать на всё происходящее. Стоит сделать шаг, как стопорит Лукас, приходится повернуться к нему и показать все свои чувства, только вместо этого он отвечает моему отцу:

— Вы требуете от нас каких-то доказательств?

— Да! Ты не просил у меня руки дочери, я вообще тебя вижу второй раз в жизни. Как могу согласиться отдать её тебе? — произносит это так, словно я не человек, а вещь какая-то.

— Мы вместе живём, — от неожиданности даже не успеваю никак осознанно отреагировать, кроме того, что смотрю младшему Мэю в глаза с немым вопросом: «За что ты так со мной?», и явно с целью добить меня, продолжает: — Приезжайте завтра к нам с утра, и мы все обсудим за чашечкой чая.

— Вместе живёте? — недоверчиво спрашивает отец, но уже не так яросто, как парировал недавно.

— Да, мы с Лорин очень боялись вашей реакции, поэтому ей приходилось делать это тайком и не так часто, как хотелось бы. Сначала я не знал, что Лорин та самая Мэй, сестра Патрисии, а она не подумала бы, что я брат Кеннета. А когда это выяснилось, то мы сами долго не верили в такое совпадение, а потом и вовсе не знали, как сказать вам всем и не ввести в анабиоз. Время проходило, и мы всё ждали подходящего случай, и вот он — предложение Кеннета. Мы, наконец, решили показать, что и мы счастливы на этой планете. Верно, моя милая? — если бы только могла, я бы заплакала, но всё настолько меня раздражает, что я непонятно почему отвечаю: