Вечная история (СИ) - "JulyChu". Страница 29

Нет, Бриг не испытывал злости к Киту. Этому щуплому пареньку настолько не везло, что, похоже, это становилось заразным. Впору было начинать держаться от него подальше и не вестись на лживые рассказы. Ведь Бриг с самого начала подозревал, что история с родственником не слишком неправдоподобна. Но вместо того, чтобы разобраться, он решил избежать неудобной правды. Слишком сильно хотелось попасть с Рони на море и провести в объятиях Солнечной девочки целый день под жарким летним солнцем, насладиться вместе с ней соленой прохладой моря, прокатиться на машине с музыкой и ветерком. Поиграть в игру, что он может предложить своей девушке развлечения её уровня жизни.

День действительно получился хороший, даже слишком! Настолько, что должен был закончиться чем-то плохим.

Но не настолько же…

Он, Бриг, старательно избегавший проблем с законом, пытавшийся оторваться от прошлого и Аэродрома, оказался главным подозреваемым в угоне машины с перспективой судебного разбирательства, крупного штрафа, и небольшого, но самого настоящего срока. Это был кошмарный сон, от которого Дартона спас отец Рони.

Роман вылил на Брига получасовое море сквернословия, пообещав дорого спросить с Воронёнка за нанесенный моральный ущерб и подставу с полицией, но заявление, конечно же, писать не собирался. Оставался только хозяин машины, к счастью, не пострадавшей, и с ним тоже смог договориться мистер Таймер, несомненно, заплатив денежную компенсацию за моральный ущерб.

Так что Дартон отделался бессонными ночами, испугом до грязных штанов и противным липким чувством стыда. Унижением. Потому что должен был благодарить того, кто презирал его с первого момента знакомства, того, кто являлся отцом его любимой девочки.

Любимой. В том, что это Любовь, Бриг больше не сомневался.

Та самая. Волшебная, всепоглощающая.

Навсегда.

Как у соседского пса. Для которого, когда его пьяный хозяин пропадал на несколько дней, вся жизнь превращалась в ожидание на автобусной остановке.

Кроме унижения, которое предстояло выдержать во время короткого следствия, открылась ложь, которую Бриг говорил Таймерам. И отец Рони не стал скрывать от дочери, что родители Дартона живы. Когда она кричала с высоты второго этажа, прячась за дверью своей комнаты, что не хочет его больше видеть, Бриг был уверен, что это не из-за машины, не из-за участка или опасности судебного разбирательства.

А из-за его лжи.

Солнечная девочка не принимала обмана.

Так что кошмар с возможным судебным разбирательством перетек в кошмар первой ссоры. Оказалось, что Воробышек мог долго и яростно злиться, настолько, что к концу недели Бриг начал терять надежду и увидел в зеркале отчаяние в своих обведенных темными кругами бессонницы глазах.

Он дал Солнечной девочке день, чтобы остыть, прежде чем появиться у школы. Но заметив его, Рони ушла внутрь, а после занятий мистер Таймер забрал её домой.

Бриг стал появляться каждый день: у школы или по дороге к ней, на улице, где жили Таймеры. Он попробовал все: цветы, конфеты, умолял о разговоре, напился и снова пришел с цветами просить прощения. И за ложь, и за пьянство.

Он знал, что Рони сама страдает от их разлуки, но не позволяет к себе приблизиться, укрепляя и расширяя невидимую преграду между ними.

И тогда, в глубокой волне отчаяния, Бриг решился на похищение.

Он подкараулил Рони на улице по дороге в школу, схватил на руки, не грубо, но уверенно, затолкал в такси и повез в сторону Аэродрома. Своего решения Дартон испугался уже в машине, пока сжимал в руках сопротивлявшуюся девчонку, но затянувшаяся разлука толкала его на что угодно, лишь бы добиться внимания Солнечной девочки и уговорить её на разговор.

Рони сердилась, возмущенно кричала и пыталась его ударить, Бриг ловил её руки и шептал:

— Успокойся, Воробышек, подожди, успокойся…

Когда остановилась машина, девушка уже почти не сопротивлялась, устав от борьбы и заметив, что такси уже некоторое время ехало по незнакомой ей части города, куда она сама никогда бы ни пришла.

— Где мы? — тихо спросила Малышка Таймер перед темным подъездом высотного дома, опасливо оглядываясь.

— На Аэродроме. Слышала о таком районе города?

За непривычной резкостью Бриг прятал сомнения.

Тяжелый, кислый запах несвежей еды и немытых тел, грязи, пороков был особым в домах Аэродрома. В коридорах подъездов почти никогда не бывало тишины. Всегда хоть за одной дверью, но орали, ругались или плакали и стонали — от боли или похоти.

Рони замерла рядом с Бригом, напоминая ему игрушку белого кролика с выпученными глазами пуговками.

Они стояли перед обшарпанной дверью на втором этаже.

Холодные от страха и волнения пальцы девушки вцепились в руку Брига, требуя спрятать их, укрыть в широкой ладони, Рони кусала губы и бросала на парня испуганные взгляды. Увидев страх в её глазах, Бриг очнулся от навязанного отчаянием наваждения и понял, что не станет нажимать на звонок. Зачем он притащил Солнечную девочку к этой двери, за которой живут безрадостные тени его детства? Нужно увести её как можно скорее прочь и ограничиться рассказом о родителях. Почему он не сделал этого с самого начала?

— Извини, — прошептал он, сжимая руку Рони, — лучше пойдем отсюда.

Они бы развернулись и ушли, если бы не открылась дверь и навстречу не шагнул высокий мужчина с небольшим пузом, в поношенной майке и в мятых штанах с цветными татуировками на обеих руках. Его лицо казалось серым в сумраке коридора, а на щеках и подбородке темнела щетина.

Бриг не видел отчима с той самой встречи в порту и поразился изменениям. Сэг плохо выглядел. От уверенности и цинизма того дня не осталось и следа, во взгляде и фигуре отчима была нездоровая усталость. Из квартиры на гостей навалился такой тяжелый запах перегара и грязи, что Рони покачнулась и прикрыла на мгновение глаза, отворачиваясь в сторону, чтобы глотнуть воздуха.

Идиот, все-таки он полный идиот, что притащил сюда Солнечную девочку. Она едва сдерживается, чтобы не броситься бежать прочь.

— Бриг? — удивленно проговорил Сэг и рассеяно скользнул взглядом по Рони. — Хорошо, что ты зашел. Хотел тебя попросить, — он закашлялся, зажимая рот руками, чтобы приглушить звуки хриплого кашля.

— Но не сейчас. Она пьяна. Не надо, чтобы твоя мать вас видела. Уходите, наверное…

Из глубины квартиры донесся грохот падающих бутылок и визгливый голос.

— Сука, Сэг. Ты сгниешь у меня за решеткой, если сейчас же не принесешь виски.

В чем-то сером и бесформенном, отдаленно напоминавшем одежду, а не куски старой ткани, в коридоре появилась невысокая женщина.

Рони вздрогнула от её вида и визга и вжалась в Брига.

— Кого ты привел? Самим жрать нечего. Моей смерти хочешь?

Женщина едва стояла на ногах. Чтобы не упасть, она привалилась к стене и пошла вдоль нее к двери.

— Пошла вон! — не оборачиваясь, рявкнул на нее мужчина.

— Бриг! — Завизжала Кэт. — Сынок! Ты пришел? Ты дашь маме виски?

Она уже стояла за спиной мужчины и выглядывала вдоль стены на гостей. Бегающий, как затравленный заяц, взгляд выхватил спутницу сына, и женщина протиснулась к входу и потянулась руками к девчонке.

Рони взвизгнула и отскочила за спину Брига.

— Какая у тебя милая шлюшка.

— Это моя подруга, мать. — Лицо Брига застыло, как маска, он даже не пытался скрывать своего отвращения.

— Вот и я говорю. Какая у нее дорогая кофточка, — нетвердая рука снова потянулась к Рони, но её перехватил Сэг и отбросил женщину вглубь коридора.

— Лет десять назад я была лучше! — завизжала из темноты Кэт. — Ты помнишь, Бриг, какая я была красивая? И мне хорошо платили. У меня тоже были такие красивые кофточки.

Сэг шагнул в коридор и прикрыл за собой дверь, заглушая крики у себя за спиной.

— Уходите отсюда.

Лицо Рони стало зеленого цвета, словно еще чуть-чуть, и её вывернет наизнанку прямо в подъезде. Она вырвалась из рук Брига и сделала несколько шагов к лестнице. Он направился за ней, но ладонь Сэга вцепилась в плечо, останавливая движение.