Хозяйка хрустальной гряды. Книга вторая (СИ) - Снежная Александра. Страница 16

— Пчелы! — нагло соврала я.

— Уууу какие…любвеобильные пчелы! — хохотнул Кэл разглядывая мою шею, — ну надо же, и туда достали, — не унимался зеленоглазый, сверля глазами вырез моего платья. — И что же это ты им такого сделала? Пчелам?

— Мед съела, — зло буркнула я.

— Дааа, — ехидно потянул Кэл, — а я думал, что ты им намазалась.

— Кончай дурака валять, мне помощь твоя нужна, у нас сегодня торжество, а я… Может ты знаешь, чем это можно убрать?

— А давай тебя соком синявки намажем, будешь вся синяя, — заржал Кэл.

Мне так обидно стало, я к нему за помощью пришла, а он издевается. Губы задрожали, а слезы как-то сами начали капать из глаз.

— Мелкая, ты что, я пошутил! — Кэл спрыгнул с постели, крепко меня обняв, — уберем мы тебе этих твоих пчел, не плачь. У меня мазь есть от синяков. Я ее у жмотины сэра Готби спер. Через пять минут от твоих засо… пчел и следа не останется.

— Правда? — спросила я, хлюпая носом.

— Крошка, когда я тебе врал? — разулыбался зеленоглазый чмокая меня в сопливый нос.

Кэл выудил из тумбочки баночку с зеленой жижей и стал мазюкать ей мою «покусанную» шею. Мазь приятно холодила кожу, Кэл ехидненько улыбался, а потом спросил:

— Ну и где ж ты этих пчел нашла? Надеюсь это не такие большие, белобрысые, воинственные пчелы? Прилипучие такие пчелы.

— Нет, — ответила я, разглядывая себя в зеркале, с удовлетворением замечая, что следы начинают исчезать, — обыкновенные синие пчелы.

— Синие? Что совсем синие? — и Кэл стал ухохатываться.

— Что смешного? — непонимающе уставилась на золотоволосую заразу.

— Ты его что, напоила? — продолжал допытываться Кэлвин.

— Кого его?

— Пчела! Большого, синего пчела, — Кэл завалился на кровать и теперь громко заливисто смеялся на всю комнату. Я упала рядом и мы минут пять, толкали друг друга умирая со смеху, а Кэл все повторял: — Синие…Я не могу…Синие пчелы.

Наконец успокоившись, Кэл посмотрел на меня и на полном серьезе спросил:

— Ну, ты мне его хоть покажешь?

— Кого? — удивилась я.

— Пчела. Синего, — ответил зеленоглазый.

— А тебе зачем?

— Да так, в случае чего, буду знать, кому жало обрезать и крылья повыдергивать.

У Кэла было такое забавное и воинственное лицо, что мне волей неволей захотелось улыбаться.

— А ты чего лыбишься мелкая? — спросил он, — Я за тебя, даже твоего солдафона в лед укатаю и снегом присыплю.

Так приятно стало, за меня еще никогда в жизни никто не заступался. Не знаю, что на меня нашло, но я бросилась зеленоглазой заразе на шею и крепко-крепко обняла, чмокая его в щеку.

— Спасибо, Кэл. Покажу. Только не надо ему ничего отрывать. Он хороший.

— Глупая ты еще, Элька, — чмокнул меня в ответ Кэл, — мы все хорошие, когда жалом к стенке спим. Ладно, давай собираться на каток. Оторвемся по полной.

— Кэл, а я кататься не умею, — ответила я, глядя на Кэла безумно счастливыми глазами.

— Ну, и чему ты радуешься? — недоуменно уставился на меня золотоволосый.

— Так ты меня учить будешь, вот и радуюсь.

— Эх, — вздохнул Кэл, — мечтал покататься, а придется повозиться.

Кэл стал натягивать на себя одежду и рассказывать мне как круто он умеет ездить на коньках и что он меня еще и сальто на льду научит делать. Наконец, придирчиво оглядел меня и вдруг хитро подмигнул:

— Слушай мелкая, услуга за услугу, я тебя учу кататься, а ты протяни меня разок с собой.

— Как это протянуть? Что-то я совсем перестала понимать зеленоглазого.

— Ну, как у вас скользящих это называется? Протянуть, проскользить сквозь пространство? Возьми меня с собой, — стал упрашивать меня Кэл.

— А так можно? Если честно границ своих возможностей я не знала, поэтому теперь с любопытством ждала, что скажет Кэлвин.

— Конечно, обними меня и не отпускай, когда будешь сваливать. Кэл радостно лыбясь подошел ко мне вплотную.

— Мелкая, — зашептал он мне на ухо, — к тебе теперь хоть по прижиматься то можно? Меня случайно не покусают? Пчелы. — Откровенно издевался довольный собой Кэл.

— Ты договоришься, — фыркнула я, — будешь учить делать сальто Ская.

— Уж и пошутить нельзя, — обиделся Кэл. Я достала скраэн и крепко обняв наглую морду, ускользнула в ярко сверкнувшую грань.

— Йо-хо, — вопил Кэлвин, вывалившись вместе со мной перед входом во дворец, — мелкая, это круче чем съехать на доске, с пика «Снежного барса». Элька, вот вьюга, где ты раньше была, да ты хоть понимаешь, что с твоими возможностями можно сделать? Ты только представь, вваливаешься в закрытую оранжерею жмотины сэра Готби, тыришь у него новый сорт ананаса и по тихому делаешь ноги. И главное, он даже пожаловаться не сможет, дверь то ведь закрыта и никаких следов. Эх Элька, мне б даже лягушки не нужны были…

— Вот избавь меня от своих интимных подробностей, боюсь даже представить к кому, и в каком виде, ты бы заявился с нежданным визитом, — остановила я восторженное словоизлияние золотоволосого бабника.

— У, — обиделся Кэл, — значит, тебе с пчелами кусаться можно, а мне с нимфами нет?

В это время из ворот вылетели мои мелкие фрейлины, а за ними на встречу нам шел Скай.

— О, солдафон твой нарисовался, — и Кэл скорчил недовольную рожицу.

— Хозяйка, хозяйка, — тараторили наперебой снежинки, — ты где была? Мы тебя искали повсюду.

Скай почему-то разглядывал меня с какой-то смесью удивления и недоверия.

— А как же?… и он многозначительно посмотрел на мою совершенно целую и невредимую королевскую шейку.

— Ты про аллергию? Прошла уже, — и я мило улыбнулась моему генералу. Снежинки в это время недоуменно переводили взгляды то на меня, то на Ская, а Кэл сердито свел брови и вытянул губы в трубочку пытаясь сделать очень серьезное лицо, отчего выглядел настолько смешно, что первой не выдержала Ежик и глядя на него стала хихикать:

— Ты похож на злого удода, у которого повыдергивали перья.

Кэл стал валять дурака изображая лысого удода и теперь с него смеялись все, даже злюка Пухлик.

Скай осторожно взял меня за руку и вдруг прошептал мне на ухо:

— Прости меня Элли.

— За что? — очень искренне изумилась я.

— Я утром вьюга знает что подумал, я же не знал что у тебя аллергия.

Ну вот зачем он это сказал? Я чувствовала себя преступницей, так паршиво стало, хоть головой о стенку бейся. И почему он видит во мне только хорошее? Почему в жизни все так неправильно устроено? Почему он не Арвэн? Глядя на то, как я расстроилась, Скай стал опять извиняться.

— Скай, все хорошо, я на тебя вообще не могу обижаться, лучше и преданнее человека чем ты я никогда в жизни не встречала. Ты только пожалуйста не идеализируй меня, я самая обыкновенная девушка…

— Ты необыкновенная девушка, — улыбнулся Скай, — нам пора, необыкновенная девушка! Открытие через несколько минут. Ежик громко свистнула, поднимая в воздух снежный ураган, и нас понесло…

Снег осыпался легкими пушистыми хлопьями, и мы оказались перед сверкающим куполом катка, похожим на огромную радужную каплю, застывшую в стекле. Вход в здание перевязан красивой красной ленточкой. Вокруг собралось тьма тьмущая народу, звучит веселая музыка, громкие голоса, туда-сюда снуют заливисто смеющиеся дети, в воздухе парит атмосфера праздника и счастья. И все эти люди при моем появлении стали аплодировать и выкрикивать мое имя. Чувство такое, что я не королева, а просто героиня дня. Снежинки подтянули меня к возвышающейся у входа трибуне, Скай ободрительно пожал мою руку, а Кэл подмигнул и вякнул:

— Давай мелкая, порви их всех своим интеллектом. Только не долго рви, а то уснут, так и не покатавшись.

Пухлик посмотрела на Кэла так, что если бы взглядом можно было прибить, то зеленоглазая зараза уже была бы трижды укатана в тот самый каток, который я собиралась открывать, и по нему после этого еще и проехались бы все посетители.

— Молчу, молчу, — стушевался тут же золотоволосый озорник.

Не умею я красиво говорить, поэтому долго рассусоливать не стала, просто поздравила жителей гряды с этим знаменательным событием и пожелала всем приятного и здорового отдыха, за что, по-моему, мне все были очень благодарны, потому-то уж очень хотели поскорее ступить на гладкий блестящий как зеркало каток.