Эльфийская сага. Изгнанник (СИ) - Марлин Юлия. Страница 17

Переводчик выступил из полосы мрака. За собой он вывел маленькое хрупкое создание, перевитое веревками от шеи до талии с мешком на голове. Мальчик дернулся, что-то промычал сквозь кляп и тут же получил подзатыльник.

— Молчи щенок! — Прошипел желтокожий степняк (все орки-степняки Ажинабада, Аллеура и Диких Степей имели грубую кожу желтоватого оттенка, а многие — желтые совиные глаза) и обратился к Габриэлу. — Зря вы мне отказали и наняли паршивца. Он долго не хотел говорить, куда вас привел. Признание вырывали силой.

Плечики мальчика мелко сотрясались, из-под мешка слышались сдавленные всхлипы.

— Что вам надо? — Жестко спросил Габриэл.

— Вы. Нам нужны — вы, старший маршал, — хрипло бросил ажинабадец и свистнул.

На зов повелителя выскочила охрана, сжимая в огромных лапищах стальные цепи, утяжеленные литыми гирями.

— Позвольте узнать, чем я вас заинтересовал? — Усмехнулся Габриэл, замечая, как в щелях забрал горят орочьи глаза, но не огнем торжества, а черным пламенем страха. Они до смерти боялись темноэльфийского шерла и не могли этого скрыть.

— С большой радостью, — прохрипел купец, выгибая грудь колесом. — Один из ваших высокородных лордов, а если откровенно — Его Высочество Брегон изредка посещал Сторм под видом обычного купца. Он приезжал сюда, чтобы приобрести разные вещицы и мелочи, которых не достать в Подземном королевстве. Из Ажинабада и Аллеура я привозил для него магические маски и живые кристаллы, золотые лампы и волшебные клинки. Из Диких Степей вез магические травы и специи. Из гномьих королевств доставал заклятые зеркала и непробиваемые доспехи. Из Озерного края добывал живую и мертвую воду. Но ему всегда и всего было мало! Он хотел больше и больше! Жаждал собрать коллекцию волшебных кинжалов, дарующих бессмертие, мечтал отыскать Кубок Белого Дракона, открывающий врата в мир огненных демонов. Слыхал, он и сейчас не может остановиться, — зло шипел ажинабадец. — По Верхнему Миру ходят слухи он ищет корону Лагоринора Неугасимую Звезду. Охотно в это верю. Брегон неисправим. О чем это я? Ах, да, отвлекся. И вот, в свой последний приезд, он заявился в мой дом, здесь в Сторме без приглашения. Требовал, чтобы я раздобыл для него Нефритовую шкатулку, исполняющую желания, а потом он увидел его.

— Его? — Габриэл прищурил сердитые глаза.

— Видящий Камень. Узнав о колдовских свойствах камня, Брегон потребовал, чтобы я привез ему такой же. Но эти камни, лорд главнокомандующий, — титул эльфа купец громко и важно выделил, — не финики — они не растут на пальмах, и они не ракушки с жемчужинами, их не выплевывает море, и они не птицы, их не заловишь в сеть! Но Его Высочество был неумолим в своем стремлении обладать. Он выкрал у меня Видящий Камень и сбежал в Мерэмедэль под защиту всей темноэльфийской армии! Трус! Ему не хватило мужества даже на то, чтобы убить меня лично! Он прислал вместо себя лучшего воина. Бесхребетный червяк! Что ж, пусть так! Я пленю вас и обменяю на Видящий Камень! Ваша жизнь бесценна для Брегона, так же, как Камень бесценен для меня! Сдавайтесь. Обещаю, я не причиню вам боли. Но если вздумаете сопротивляться, вы познаете, какими беспощадными могут быть разгневанные жители пустынь.

— Сочувствую вашей потере, бей Габар, но вынужден отказать. Разменной монетой я не стану, — холодно предостерег Габриэл.

Он потянулся к застежке из серебра, скреплявшей черный плащ у горла. Расшитый лунными самоцветами бархат спланировал к его ногам крылом ворона, а в следующее мгновенье орк-купец отдал приказ атаковать.

— О, — хрипло потянул он, — станете, лорд главнокомандующий, станете. Взять его!

Стальные цепи с гирями выскользнули из рук стражей и с тяжелым громом рухнули о землю. Орки подались вперед и оскалились в жуткой ухмылке. Их руки заколыхались — цепи стали медленно, со свистом раскачиваться, набирая ускорение, чтобы через секунду обрушиться на голову эльфа. Однако, грузные фаруханцы с необхватными горами мышц были неповоротливы и тяжелы, а сейчас, закованные в стальной доспех, и вовсе стали неповоротливы, словно обломки древних скал, скатившихся с вершин Гор Жизни. Каждый взмах, каждый новый шаг отдавался гулом скрежетавшего металла, звоном лат, треском щитов и ножен; был медлен и предсказуем.

Легкий, худощавый Габриэл в облегающем черном одеянии и перетянутый серебристым поясом выглядел на их фоне высокой тростинкой — дунь и улетит. Утонченная эльфийская легкость, кошачья поступь и плавность движений всегда сбивала противника с толка; сбила врага и на этот раз.

Молниеносно оценив ситуацию, шерл отвел клинок в сторону, и сильно изогнув гибкую спину, уклонился от летящих гирь. Железные шары просвистели над бледным лицом с высокими скулами и метнулись к стражам. Те замешкались, пытаясь придать цепям правильный угол наклона, и тут же поплатились за нерасторопность.

Темный эльф обрушил пламенное лезвие на ближайшего стража, тут же ушел из-под атакующего замаха громадного орка в рогатом шлеме и рубанул с плеча. Чиркнув по доспеху, эльфийский клинок его распорол. Из раны брызнула вонючая орочья кровь. Страж взревел, начал заваливаться, подминая под себя других; подцепил берилловыми рогами чужие шлемы и уволок на камни не меньше троих сослуживцев.

— Схватить его, кретины! — Хрипел ажинабадский купец.

Стражи, ошалевшие от резвости эльфа, бросили цепи и обнажили мечи. Легкий, но сильный он проскользнул в орочью толчею, завертелся волчком. Внутренний двор «Сломанный стрелы» наводнили каркающие вопли. Орки с грохотом валились на каменные плиты в облаке белых слепящих искр, как срезанные стебли диких колючек.

Солдаты, державшие Хилого, переглянулись и, бросив бесчувственного полукровку, ринулись в кипящий бой. Доверенный (успевший очухаться) сбил одного из них с ног, и выхваченным из-за пояса кинжалом оборвал жизнь, всадив лезвие в щель забрала. Он резко обернулся и, заметив, стоящего у торца переводчика, державшего связанного мальчишку, зашипел. Переводчик вздрогнул и попятился, толкая ребенка к стене. Распустившийся конец тюрбана полетел полосой черного золота, полы халата шумно залепетали. Пробежав двадцать шагов, степняк издал короткий крик и упал — меж лопаток разбойника торчал кинжал полукровки.

Купец из Ажинабада заметался вдоль конюшни. Его, как ему казалось, гениальная затея пошла прахом. Он схватился за голову и настолько увлекся самобичеванием, что не заметил вылетевшее из клубка битвы бездыханное тело. Страшной силы удар впечатал его в стену. Его ноги и руки, вдруг затрещав, хрустнули и он оказался придавлен неподъемной броней мертвеца. От боли пустынный орк не смог вскрикнуть и окосел.

Тем временем битва закончилась. Среди груды железных пятен, блестевших маслом, осталась стоять высокая фигура с идеально прямой спиной и гордо вскинутой головой. Волосами, рассыпанными по спине, играл ночной ветерок. В серебристом поясе, обвивавшем стройную талию, мерцали блики дальних фонарей. В чуть отведенной руке точно ее продолжение — сверкал прямой и тонкий клинок. По закаленному лезвию стекал свет разгоравшихся в облаках звезд.

Воин воткнул клинок в мертвеца и быстро подошел к постанывающему комочку, лежащему у стены. Освободив голову рыдавшего мальчика от мешка и вынув из его рта кляп, Габриэл разрезал веревки.

— Не плачь. Все закончилось.

— Господин, господин, — всхлипывал орчонок, — простить меня. Они ворваться в дом, связать маму, а меня поволочь с собой. Сказать, если я не покажу им, куда вас вести, они убить маму, потом меня.

— Я не держу зла, Горак, — успокоил Габриэл.

— Господин простить меня? — Мальчик заглянул в бледное и холодное лицо.

— Мне не за что тебя прощать, — сказал темный эльф, и его губы тронула чуть заметная улыбка. — Возвращайся к матери. Скажи ей, все позади.

Мальчик шмыгнул, утер нос грязным рукавом и решительно кивнул.

— Да, господин.

— Горак, — Габриэл окликнул ребенка, когда тот поспешил в темноту соседней улицы, — судьба послала мне хорошего проводника.