Н -3 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 43
Да. Свинки.
Паму-Пока – свиноферма. Именно она и находится за основательным широким мостиком, через коридор от обжитой болотниками кляксы Понтохарт. Кляксу окрестил так сам Понт Сердцеед, когда занял свое текущее положение и по всем ритуальным правилам сожрал сердце предшественника – им же и вырванное из бездыханной груди. А вот свиноферму так окрестил самый первый вождь болотников. Его имя уже забылось, хроник здесь не ведут, разве что старики трясущиеся упомнят. А вот данное ферме имя осталось – как и описание внешнего облика вождя. Высокий, могучий, смуглый, со стоящим дыбом пучком черных как смоль волос на голове и сплошь татуированным изрубцованным лицом. Он ласково называл свинок «пока-пока» или что-то в этом духе. Он заставлял болотников танцевать ка-матэ – общий танец с гримасами, воплями и словами на непонятном языке. А еще он клялся, что помнит многое из бывшей жизни. Но если и так, то этого уже не узнать – он унес свои тайны в могилу. Ну как в могилу – хоронить здесь негде, в дерьме вождей топить – не самые красивые похороны, порубить свиньям на корм – тоже как-то несолидно. Поэтому вождей все же съедали, но не свиньи, а сами болотники. Пятьдесят-шестьдесят кило мяса, поделенное на двести рыл – не так уж и много, вполне можно справиться за пару дней.
Хотя нынешний вождь Понт Сердцеед активно пытался внедрить чуждую идеологию и вроде как даже приобрел себе славное местечко на кладбище Шартрез, отдав за него чуть ли не тонну костей.
А еще вождь пытался вывести Зловонку на новый уровень, сделать ее равной городским бригадам и племенам. Он вел какие-то переговоры, отсылал жирные мясные дары, зазывал в гости, призывал задуматься о общих выгодах. Ведь как не крути, а Зловонка поставляет качественнейший продукт по весьма доступной для общества цене. И все только выиграют, если из мирной Зловонки перестанут делать пугало.
Но дело не пошло.
То ли Понт слов умных подобрать не сумел, то ли еще что, но он сразу же настроил против себя главного тяжеловеса – нимфу Копулу, владыку и покровительницу всего Дренажтауна. Над Копулой расположено паучье царство, и оно в большой дружбе с нимфой. Под Копулой королевство гномов. Но с этими фанатиками невозможно вести дела и переговоры. Окраина вообще в расчет не бралась – это же главный источник будущих свиней. Да и кто они? Окраинные земли, заселенные пугливыми гоблинами.
Так дело и заглохло. Но Понт не унывал и вроде как с кое-кем ему удалось заключить пару взаимовыгодных договоров. Старшие так обмолвились на очередной попойке.
И да – оба пленных, независимо друг от друга, количество обитателей Зловонки приравняли примерно к двум сотням рыл. Может чуть больше или меньше. Из этого числа самое малое шестьдесят болотников уже ни на что толком не годны – старичье и калеки получившие увечья в боях с плуксами.
Дураков на Зловонке много, но даже они прекрасно понимали – это и есть причина, по которой Понт так сильно старался легализовать Зловонку. Приток свежей крови ничтожен, а смертность высока. Болотники вырождаются. Раньше в каждой палатке жило не меньше четырех харь, еды не хватало, а сейчас всего вдоволь – и места для жизни и жрачки. И к молодому пополнению относиться помягче стали. Сильно надавишь – сбегут даже обреченные. Поэтому обряд инициации – подтачивание зубов и все тот же танец с воплями и гримасами – теперь проводят куда раньше, быстрее вводя новичков в ряды основного состава. Сытная пайка, сон в тепле, меньше выматывающих силы и подрывающих здоровье многочасовых патрулей по затопленным дерьмом коридорам.
И все равно – всего двести с небольшим болотников. Ни одного игстрела на всю толпу. Есть пара десятков луков, но ими давно никто не пользуется. Глупо как-то драться таким оружием против быстрых бронированных плуксов прыгающих по мосткам в сумраке туманных коридоров… Других врагов считай и нет, а если изредка и сунутся безутешные друзья похищенных гоблинов – дубинами и ножами болотники владеют неплохо. Свинари так и вовсе смертельно опасны со своими огромными ножами. Страшны даже не ножами, а своим знанием анатомии – любитель свинок Гюнти рассказал, а второй пленник подтвердил, что они не раз видели, как матерые свинари одним скользящим мастерским ударом заставляют вывалиться из взрезанной брюшной полости разом всю чешую, как быстро отсекают руки и ноги притащенным поросятам, как безошибочно парализуют приговоренных свиней чиркая ножом по хребту. Любимое развлечение и состязание свинарей – метание ножей и самодельных топоров. И они не промахиваются.
Немало рассказали пленники. Дорогу это не сократило и не сделало легче, но теперь мы хотя бы знали куда идти.
С покачивающейся башни донеслось тихое предупреждение что-то услышавшего Баска. Следом едва слышно забормотала Йорка – приближалось что-то округлое, средних размеров, похожее на чашу. Переглянувшись, мы с Рэком встали и, прижавшись к опорам башни, впились глазами в густое влажное марево, что беспрестанно конденсировалось на любой поверхности – все вокруг буквально сочилось, истекало крупным каплями, исторгая из себя мерзость Зловонки.
Ну да. Чаша. Металлическая. А если точнее – это превращенная в корабль сторожевая полусфера системы. По размерам чуть больше той, что мы починили в Стылой Клоаке. Из чаши доносилось пьяное хихиканье, она тряслась, опасно покачивалась на водной глади. Изредка оттуда же доносился испуганный писк, порой перерастающий в долгий протяжный вопль боли. Хихикали мужики. Пищала и вопила женщина. Чаша направлялась прямиком к башне. Вот она качнулась сильнее, над ней показалась всколоченная голова с мордой в противогазе с двумя подсвеченными изнутри зеленым светом линзами. Какой безумец зажжет у себя на морде мишень? Не думал, что найдутся такие. Но нашлись же… Качаясь, вцепившись в край чаши, болотник оглядел стоящие на верху башни тонущие в тумане фигуры в безликих дождевиках, после чего невнятно проорал:
- Досмотр прибыл, мать вашу! Пароль пчему не спрашиваете, суки? Мясом с-стать хотите?!
Йорка глянула на Баска, тот, ничего не видя и явно не знаю пароля, задумчиво почесал в затылке. Ну вылитая парочка идиотов-дозорных. Чаша тем временем подплыла ближе, с гулом ударила о решетку мостиков и замерла – течение тащило ее дальше, плотно прижимая к мосткам. За чашей тянулся уже знакомый трос уходящий куда-то вглубь Зловонки.
- Чего не отвечаете старшему офицерскому составу?! – сердито рявкнул я, выходя из-за опоры башни и делая широкий шаг к полусфере-лодке – Пароль живо назвали!
- Да! – мотнул головой пьяный болотник в противогазе – Пчему не отвечаете? Старшему составу… а ты кто?
Опустив руку, я упер игстрел в лоб поздновато задумавшемуся «офицеру» и предупредил:
- Только дернусь, ушлепок болотный.
- Х-х-х-х-х-х… - издал болотник. Я так и не узнал, что именно он хотел этим сказать – подскочивший Рэк выдернул его из полусферы и швырнул на решетку, принявшись деловито заламывать руки за спину и связывать, не забыв содрать с него противогаз.
- Наблюдайте дальше – велел я башне, а сам заглянул в полусферу.
Два нагих тела. Голый болотник в противогазе на башке и респиратором на чреслах. Полностью голая перемазанная девчонка с разбитым носом, перепуганными глазами, скорчившаяся на дне полусферы в жалкой попытке прикрыть свои испещренные синяками прелести. К ней подступает безумие – очень уж дико сверкают глаза из-под длинной спутанной челки. Защипали, замордовали. Уже скоро она бы сама мечтала о лоботомии. Или о смерти.
Стоило мне качнуться и девчонка пронзительно завизжала, забилась.
- Йорка! Тут бы…
- Да поняла я – нарочито громко ответила напарница и принялась спускаться.
Оказавшись рядом, подошла к краю мостка, откинула капюшон, бесстрашно стянула полумаску, подняла очки и мягко окликнула:
- Эй, подруга!
Та молчала, таращась на гоблиншу как сомнамбула.
- Спрыгну? – глянула на меня Йорка.
- Прошу – церемонно поклонился я – Сойдите в ладью.
- Пошел ты.