Темный Империум: Чумная война (ЛП) - Хейли Гай. Страница 50

‘Примарх? ’ – сказал Деворус. Его разум охватила совершенно иная форма страха. Первой его мыслью была мысль о том, что его униформа находится в отвратительном состоянии. ‘К нам выдвигается примарх? ’ Гиллиман уже был на этой планете во времена жизни прадеда Деворуса, но он никогда не думал, что сможет увидеть его своими глазами даже тогда, когда было объявлено о том, что он прибыл для того чтобы отбить планету. Деворус думал, что ему доведётся лишь поучаствовать в той же самой войне, что вёл примарх, но чтобы увидеть его… Для Деворуса Гиллиман был самым настоящим мифом, которым он являлся и для тех, кто жил во времена его пребывания в стазисе.

‘Пока нет, ’ – ответил Сикариус. ‘Сначала я должен проверить этого ребёнка на отклонения. ’

‘Я прикажу… ’

Сикариус поднял свою руку, давай майору команду замолчать – он получал приватное сообщение.

Космический Десантник зарычал и взглянул на небо, в котором можно было разглядеть прибывающие корабли. ‘Проклятые жрецы, ’ – сказал он. Он взглянул на Деворуса, что заметил небольшой блеск в линзе шлема, что навелась на него. ‘Вы знаете о том, что происходит в вашем городе? ’ – строгим голосом спросил он.

‘Что? ’ – спросил Деворус, будучи объятым страхом. Поддавшись страху единожды, он сделал себя его рабом.

‘Вся эта процессия, ’ – рявкнул Сикариус. ‘И этот ваш ребёнок является её причиной. У меня есть рапорты от моих скаутов. Всё население этого города вывалилось на улицы. Вы же здесь главный, так? ’

Деворус отрицательно помотал головой, хоть он и был местным главой. ‘Мой связист… ’ – сказал он, беспомощно оглядываясь по сторонам. Закованные в синюю броню гиганты занимали всё окружающее его пространство и его глаза попросту не слушались его. ‘Я не знаю где он. Моё оборудование вышло из строя. Я был здесь с самого рассвета – никого не было. Я сказал им оставаться в домах. Я приказал им! ’

Сикариус понимающе кивнул. ‘Вы командуете лишь на фронте. Это была тяжёлая битва. ’ Он вновь сменил вокс-канал. ‘Капитан Сикариус ударной группе «Тирос». Зачистите гавань и направляйтесь к городу. ’ Деворус не мог услышать то, о чём докладывали его подчинённые – ни один звук не покидал шлем десантника.

На дальнем береге послышались взрывы и в воздух поднялись столбы огня. Фронт перемещался в сторону от Речного Моря, забирая с собой ядовитый туман. Открывшийся взору берег представлял собой самую настоящую свалку из различных оборонительных сооружений.

Трое Космических Десантников, чьи украшения на броне превосходили по красоте все богатства, которые он только видел в своей жизни, быстро сдвинулись со своих позиций и направились к капитану, после чего без единого слова окружили Деворуса, став для него синей крепостью, чьи стены были украшены золотом.

‘Вы идёте со мной, ’ – сказал Сикариус Деворусу. ‘Сейчас же. ’

Глава шестнадцатая

Император защищает

Матьё блуждал по улицам Тироса. Парменианцы предпочитали башни с отвесными стенами, что составляли большую часть всех построек в городе. Все они были одинаковыми как по длине, так и по дизайну, в результате чего с высоту город напоминал сотни торчащих из земли пальцев с острыми ногтями.

Пустые места, которые появились в результате бомбардировок врага, испортили этот стиль. В тех местах, куда падали бомбы или били лазерные лучи, можно было видеть концентрические круги различных размеров, в центре которых не было ничего. Земля была раскурочена настолько, что в этих кругах можно было разглядеть даже подземные ходы, что изредка сменялись разорванными трубами, торчащими из почвы. Вокруг всего этого можно было увидеть уцелевшие постройки, что подверглись чудовищному разрушительному воздействию этих орудий, в результате чего они выглядели так, будто вокруг них бушевал огненный шторм.

Дороги, пронизывающие весь город, были разрушены во многих местах. Обрушенные фасады лежали на улицах огромными бетонными кусками. Самые обширные повреждения были в районе бреши в стене. Верхние этажи всех прилегающих к ней зданий были обрушены взрывами. Артиллерийские обстрелы превратили некогда величественный город в груду обломков.

Ориентироваться на улицах Тироса стало непростой задачей. В результате бомбардировок ровные дороги города стали такими же труднопроходимыми, как и горные тропы. Матьё мог приказать пилоту высадить его в центре города, но вместо он этого он пожелал начать своё путешествие на окраине, приземлившись в районе, что находился вдалеке от места высадки Имперских сил.

Несмотря на то, что ему удалось отколоться от основной части флота, вести о его миссии всё равно дойдут до примарха. Для работы оставалось совсем немного времени. Матьё думал, что Гиллиман придёт в ярость, но он понесёт любое наказание, которое будет ему уготовано. Его долг был превыше всего.

Ему нужно было найти девочку из своих видений.

Привлечённые рёвом приземляющихся кораблей, толпы людей решили выйти на улицы. Новости о прибытии подкреплений распространялись по подземным убежищам с невероятной скоростью. Все говорили о том, что осада была снята. К ним направлялся примарх. Тиросцы выходили из своих укрытий, желая поприветствовать спасителей. Сначала подобных смельчаков было не так много, но с каждой минутой их становилось всё больше, пока, наконец, на улицы не вышли практически все оставшиеся в живых жители.

Матьё почувствовал прилив бодрости, узнав о находящейся здесь девочке. Он не был разочарован. Группы воодушевлённых людей проталкивались неподалёку от него, передавая друг другу различные слухи. Они были счастливы, ибо к ним пришло освобождение.

‘Она остановила заражение! ’ – воскликнула одна женщина. Как и многие из местных, она покрыла своё лицо изображением черепа, которое она нанесла при помощи бетонной пыли. Матьё видел что-то подобное и на других мирах. Подобный грим служил символом веры в Императора и говорил о том, что носящий его человек не приемлет проклятую жизнь в страданиях, которую так часто предлагал враг. Вместо этого они бы предпочли чистую смерть во служении Повелителю Человечества. Матьё одобрял подобную форму выражения своих намерений. В городах других миров люди, поражённые психическими расстройствами, насылаемыми Мортарионом, теряли рассудок даже на таких защищённых мирах как Макрагг, но тиросцы оставались непоколебимыми. Несомненно, это был знак.

Матьё сбавил скорость ходьбы, желая держаться неподалёку от говорящей женщины, речи которой он слушал.

Под маской в виде черепа на лице женщины можно было увидеть выражение восхищения, а её глаза сияли от радости. ‘Элоди была на Имперском Тракте, ’ – сказала она. ‘Я сказала ей не выходить во время действия комендантского часа, но она ослушалась меня, и она видела, как Сёстры Битвы несут святую, что сидела на золотом троне, а потом она сказала, что её понесли к стене. Там вокруг неё засиял свет, от чего враг остановился, а через несколько мгновений побежал в страхе – так сказала Элоди. Они сгинули! После этого прибыли Космические Десантники, что были призваны её могуществом! ’ Она ликовала, от чего иногда её слова звучали неразборчиво. ‘Я собиралась наказать её за то, что она покинула укрытие, но она узрела чудо. Она принесла эти новости мне. Когда она рассказала мне… ’ – женщина пропала в огромной толпе. Матьё смог взглянуть на неё в последний раз, прежде чем она окончательно растворилась в людской массе.

По краям дорог располагались горы щебня, что сужали проезжую часть улиц. Всё ещё растущая в размерах толпа замедлилась и начала разворачиваться, ибо места для прохода всех желающих в этом месте не было. Поток людей унёс Матьё куда-то в подворотню. Там было темно, а запах этого места был подходящим для населяющих его людей, что не могли мыться на протяжении недель. За свою жизнь Матьё приходилось проводить много времени с простыми людьми. Подобные человеческие запахи были для него священным ароматом, которого он не избегал. Никто из присутствующих не замечал его, и уж тем более никто не знал о том, кем он является. Он наслаждался своей анонимностью. Он чувствовал радость от того, что мог побыть среди масс, будучи безликим среди всех тех, кто носил на своих лицах маски-черепа.