Если (ЛП) - Джонс Н. Г.. Страница 50

Я задавался вопросом, испытает ли Бёрд отвращение к тому, кем я стал. У меня был успех в карьере, но я не мог снова вернуть то, как сидел с ней на крыше, держа в объятиях. Ни деньги, ни успех художника не могли соответствовать этому.

Я увидел Паулу, свою правую руку, в толпе. Мы пытались быть осторожными в наших взаимодействиях. Только моя семья и доверенные деловые партнеры, которые также являлись моими друзьями, знали о моей двойной личности. Все знали, что Паула осуществляла связь внешнего мира с УАТТ, поэтому мы не хотели, чтобы люди задавались вопросом, был я мужчиной или женщиной.

Мой телефон известил о сообщении.

Паула: Следуй за мной.

Она отошла от толпы, и я последовал за ней в помещение, отдельному от шоу. Подставки, брезент, стремянки и инструменты были разбросаны повсюду. Очевидно, это была своего рода мастерская.

— Привет, мистер Торо, — сказала она нахально. Мы были близки, и я не просил ее обращаться ко мне как к «мистеру».

— Что за шпионские игры агента 007? — спросил, когда она поцеловала меня в щеку.

— Кое-что странное случилось ранее.

— Хорошо.

— Кое-кто спрашивал о тебе. Видимо шпионила в толпе, а потом нашла меня. И прежде чем ты скажешь, что нет ничего необычного... она знает твое настоящее имя.

— Ты..

— Конечно нет! Разве я не доказала свою верность?

— Конечно же.

— Есть одна загвоздка. Она в каком-то роде не простая личность.

Моя шея покраснела, но я не мог позволить себе ложную надежду.

— Ты еще долго собираешься дразниться?

— Ты смотрел популярный видеоролик? «Лети, Бёрд, лети»?

Сегодня я отказался от своего самопровозглашенного запрета на Бёрд и смотрел его снова и снова.

— Бёрд... — сказал я тихо.

— Так ты ее знаешь?

— Ох дерьмо. Дерьмо. Ты взяла ее информацию?

— В этом и проблема, я попыталась взять ее и затем ее настрой изменился, и она ушла. Она просила не рассказывать тебе. Конечно, я собиралась сделать это в любом случае.

— Она все еще здесь? — спросил я почти безумно.

— Она ушла около получаса назад. Эй... что происходит, Эш?

— Она девушка с крыши. Она та чертова девушка! — закричал я, раздраженно указывая на то, что за дверью.

— Ты знаешь, что я не могла сделать исключение. Откуда я могла знать, что ты с ней знаком?

— Я не расстроен из-за тебя. Я... просто. Черт. — Внезапно я был ошеломлен возможностью снова ее увидеть. Что бы я ей сказал? Для чего она надеялась увидеть меня?

— Я не знала, что она реальна. Ты всегда делал ее такой... волшебной.

— Потому что она такая и есть.

32 глава

Бёрд

После замечательного шоу, и проведя некоторое время за кулисами с фанатами, в том числе с маленькой Сарой, с которой я познакомилась в кафе, я отправилась домой через заднюю часть театра. Как обычно, фанаты выстроились по обе стороны, надеясь на фотографии и автографы. Хавьер ждал меня в своем черном внедорожнике всего в нескольких шагах. Я ненавидела то, как это заставляло меня чувствовать, будто я убегала от простых людей.

Темная нью-йоркская улица была скользкой от свежего дождя. Звук машин, проезжающих по лужам, перекрывал гудение людей вокруг меня. Мне всегда нравилось, как в Нью-Йорке, когда ночью прошел дождь, на земле, как в темном зеркале, отражались, красные и оранжевые уличные огни.

Я дошла до конца очереди фанатов, глядя на мокрые улицы, думая, что скажу Хавьеру, как я хотела бы отправиться домой пешком, когда увидела мираж. Наблюдая, он стоял через улицу, будто ждал, чтобы поймать мой взгляд.

— Извините, ух, снова, для кого я это подписываю? — спросила я фаната, который сунул мне ручку и программку в мои руки.

Я оставила автограф и тогда, не глядя, почти пересекла дорогу. Такси издало звуковой сигнал, и я отскочила назад, в то время как он наехал на лужу, обрызгав мои штаны грязной водой. Это вывело меня из моего оцепенения. Я подняла руку, чтобы сказать, ему подождать и вернулась к машине Хавьера.

— Я пойду домой пешком. Я только что увидела старого друга, нам нужно многое наверстать. Просто возвращайся в свою квартиру. Увидимся завтра?

— Все в порядке? — спросил он. Я соврала и сказала ему, что все хорошо.

Эш все еще имел свою мальчишескую внешность, и он все еще был худой, но выглядел более подтянутым. Его плечи были шире, а челюсть более выраженной. Он обменял свою униформу, состоящую из выцветших, потертых, испачканных краской джинсов и белой футболки, на чуть менее непринужденный стиль. Его холщовая куртка была заменена на темно-синюю, с капюшоном, которая была новее и более подходящей. У него все еще была легкая щетина и растрепанные волосы, в которые я обычно запускала пальцы, хотя теперь его стрижка выглядело дорогостоящей.

Я не знала, что сказать, так как мои глаза наполнились слезами. Я была так зла на него. И все же радость — это то, что пыталось пробить эти эмоции, когда я, наконец, оказалась лицом к лицу с ним.

— Здравствуй, УАТТ, — сказала я, подчеркнув его новую личность.

Он улыбнулся мне. Я ответила ему тем же. Затем мы обнялись. Я почувствовала, что становлюсь слабой, возвращаясь к той девчонке, которая любила его, и мне пришлось сделать усилия над собой. Я заслужила ответы.

— Мы можем поговорить? — Спросил он, его глаза покраснели.

— Да. Я изрядно обрызгана, — сказала я, указывая на свои мокрые, грязные брюки. Я была на грани дрожи от холода.

— Если ты не возражаешь, я думаю, нам обоим хочется уединения. Моя квартира в нескольких минутах езды на такси.

Мы ехали, молча, к кирпичному пятиэтажному зданию в нижнем Манхэттене. Он жил на верхнем этаже. Квартира была огромной, с оригинальными деревянными полами и белыми стенами, покрытыми произведениями искусства, часть из них — его собственные. Некоторые, не найдя места на стене, беспорядочно прислонялись к стенам и колоннам. Стопки книг разной высоты стояли по всему пространству квартиры. Было так много окон, но, ни одной шторы или занавеса. Его лофт был полностью открыт, никаких комнат, только перегородки, в тех местах, где они были необходимы.

Он никогда не любил стены.

— Твоя квартира великолепна.

— Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить? Чай? — спросил он.

— Конечно. У тебя есть стиральная машинка и сушилка, которыми я могла бы воспользоваться? Я не хочу, чтобы грязь взялась коркой.

— Ох. Конечно. Конечно.

Эш протянул мне полотенце и повел в ванную, где я надела свои лосины, из сумки со снаряжением для танцев. Он вежливо настоял на том, что сам загрузит мои штаны в стирку, где—то на другом конце его огромного лофта.

Я ждала его возвращения за кухонным островком, гипнотизируя себя чайным пакетиком, как всегда делала, ожидая, пока остынет мой чай.

— Я не могу поверить, что ты здесь, — наконец-то сказал он, выводя меня из моего оцепенения.

— Я тоже не могу.

— Я так счастлив за тебя, за весь твой успех.

— Похоже, ты тоже хорошо постарался для себя.

Он пожал плечами, как будто это не имело значения.

— Как Джордан?

— Великолепно. Он теперь тоже большая шишка. Руководитель хореографии «Танцы Ноктюрн». Они с Тревором живут в районе залива. У них есть маленькая дочь. Я ее крестная мать.

— Это здорово.

Я не могу этого делать, шутить, как будто он не вырвал мое сердце и не раздавил его пять лет назад. Я не могу позволить ему отделаться так легко.

— Почему ты ушел? — Я подавила ком в горле.

Эш вздохнул и покачал головой, схватившись за край столешницы.

— Я знаю, что ты не поверишь, но я сделал это, потому что любил тебя. Больше, чем желал собственного счастья.

— Ты прав. Я не верю.

— Бёрди, посмотри на свою жизнь. На все, чего ты добилась с тех пор, как я ушел. Ничего из этого не произошло бы, если бы я был рядом.

— Ты этого не знаешь.

Я ненавидела, что это звучало так, будто я умоляла его. Это не так, но я говорила, как моя версия, пятилетней давности. Во мне была какая-то часть, будто застрявшая, не получившая ответ на свой вопрос, и мне нужно было вернуться к этой части себя, чтобы поставить точку.