Русские народные сказки Пермского края - Черных Александр. Страница 21

— Давай Машеньку отдадим замуж, пусть она уйдет, а сад останется моим девочкам. Они будут в этот сад ходить и всю работу выполнять легко.

Старик согласился. А тут и жених есть — парень, которому она на вечерках полюбилась. Сыграли свадебку, а когда их от венца везли в дом жениха на другой конец деревни, сад встал и следом пошел. И где Машенька стала жить, там и сад этот стал расти под ее окнами.

Осталась мачеха и без Машеньки, которая выполняла всю работу по дому, и без сада, который помогал Машеньке во всем. Осталась она со своими дочерьми, и пришлось им выполнять всю работу самим.

43. Иван Мельников

Жили старик со старухой, и был у них сын, Иван Мельников. Старик со старухой умерли, осталась Ивану от родителей мельница, только молола она плохо. Повадилась к нему ходить лисица — лизать брусок на мельнице.

Иван Мельников и говорит ей:

— Ты у меня, лисица, доходишься брус лизать — я тебя убью.

— Не бей меня, — говорит лисица, — я тебе на пору-на время сгожусь.

Вышла она на угор и легла. Бегут два волка и спрашивают:

— Что, лиса, покатываешься, поваливаешься?

— Я, — говорит хитрая, — тут у царя в гостях была да опять хочу идти.

— Возьми, — говорят, — нас с собой. — Ну, пойдемте.

Пришли они к царю.

— Вы, — говорит лиса волкам, — постойте-ка тут за воротами, а я пойду схожу.

Зашла она к царю во дворец и говорит:

— Царь, великий государь, не изволь казнить, а изволь слово говорить.

— Говори!

— Мой хозяин, Иван Мельников, послал тебе пару волков.

— Пойдите, слуги, заберите, — царь приказывает.

Слуги ушли, волков забрали, а лису угостили. С тем она и ушла. Пришла и опять на угоре развалилась. Идут два медведя и спрашивают ее:

— Что, лиса, поваливаешься, что покатываешься?

— Я у царя в гостях была да опять хочу идти.

— Возьми и нас с собой.

— Ну, пойдемте.

Она их с собой взяла во дворец, у входа оставила, а сама прямо к царю. Опять просит:

— Царь, великий государь, не изволь казнить, а изволь слово говорить.

— Говори!

— Иван Мельников послал тебе пару медведей.

— Пойдите, слуги, заберите, — говорит царь.

Слуги медведей забрали, а лису опять угостили.

Пошла лиса обратно на тот угор. Бежит пара куниц.

— Что, лиса, поваливаешься, покатываешься?

— А я, — говорит, — у царя была в гостях да опять пойду.

— Возьми нас с собой.

Вот пошли они к царю. Пришли, а лиса опять свое.

— Царь, — говорит, — великий государь, не изволь казнить, а изволь слово говорить.

— Говори!

— Иван Мельников послал тебе пару куниц.

— Пойдите, — говорит царь слугам, — заберите.

Опять лису угостили.

Пошла она опять на угор. Бежит пара хорьков.

— Что, лиса, поваливаешься, что покатываешься?

— А я, — говорит, — у царя в гостях была, снова хочу идти.

— Возьми нас с собой.

И с этими так же было. И вот выдумала лиса сватать царскую дочь. Пришла к царю, начала сватать.

— Иван Мельников, — говорит, — задумал жениться и велел посватать вашу дочь.

Царь подумал-подумал и согласился.

Пришла лиса к Ивану Мельникову и говорит:

— Иван, я за тебя высватала царскую дочь, поехали к царю.

А Иван ей:

— Да ты что? Мою бедность не знаешь? В чем я поеду? Мне на себя и накинуть нечего.

А лиса ему:

— Поезжай как есть.

Приехали. Лиса Ивана Мельникова за воротами оставила, а сама к царю.

— Царь, великий государь, не изволь казнить, изволь слово говорить. Ехали мы к тебе в лодке, везли с собой напитки-наедки. Лодка перевернулась, все из нее выпало, одежда вымокла. Теперь Ивану Мельникову стыдно тебе показаться.

Царь говорит слугам:

— Принесите одежду, в которой я к заутрене хожу.

Иван Мельников переоделся, пришел к царю. Сели они все за стол. А Ивану в царской одежде непривычно, стал он себя ощипывать, охорашиваться.

— Что, — спрашивает царь лису, — он у тебя ощипывается, охорашивается?

— Да он у нас в эдаком только на мельницу ходит, — лиса отвечает.

— Пойдите, — говорит царь, — слуги, принесите одежду, в которой я к обедне хожу.

Принесли Ивану одежду, надел он ее на себя. Вот свадьбу отвели, царя в гости к себе повезли. А лиса впереди бежит. Видит: ходят пастухи по берегу, пасут коров.

— Чьи вы, пастухи? — спрашивает лиса.

— Идола Проклятого.

— Не говорите, что Идола Проклятого, говорите, что Ивана Мельникова, не то царь вас казнит.

Вот царь мимо проезжает, спрашивает:

— Чьи вы, пастухи?

— Ивана Мельникова! — те ему отвечают.

Опять едут. Лиса видит: коней пастушат. Она опять:

— Чьи вы, пастухи?

— Идола Проклятого.

— Не говорите, что Идола Проклятого, говорите, что Ивана Мельникова, а то царь вас казнит.

Они так и сделали.

Едут дальше. Лиса видит: пастухи пасут овец стадо. Она и говорит опять:

— Чьи вы, пастухи?

— Идола Проклятого.

— Не говорите, что Идола Проклятого, говорите, что Ивана Мельникова. Царь, что следом едет, вас казнит, ежели так не скажете.

Ну, пастухи так и сказали.

Дальше лиса пастухов со свиньями и гусями встретила и им так же отвечать наказала.

Бежит дальше. Стоит на реке мельница. Забежала лиса на мельницу, спрашивает:

— Чьи вы, мельники?

— Идола Проклятого.

— Не говорите, что Идола Проклятого, говорите, что Ивана Мельникова.

Так они и назвались. А лиса добегает до дому самого Идола Проклятого. В дом забежала, говорит:

— Идол Проклятый, убирайся-ка из дому.

— Что такое? — Идол спрашивает.

— Царь едет, вас казнить хочет.

— Куда же мне деваться?

— Ступай в обмет [56] со всей семьей, в солому прячьтесь. Вот они убежали, спрятались. Царь подъезжает, спрашивает:

— Чей это дом?

— Да Ивана Мельникова.

А дом хороший, двухэтажный. Зашли они в дом. Лиса их встретила. А на столе всякие кушанья, напитки стоят. Сидели они гостили, шутки шутили. Лиса и говорит:

— Давай, царь, еще одну шуточку сшутим: давай один обмет сожжем.

— Что ты, Лиса Семеновна: у вас скота много, обмет-то нужен.

— Да он у нас лишний.

Ваяли и сожгли обмет. Идол Проклятый и сгорел со всей семьей.

Теперь Иван Мельников и царская дочь там живут.

44. Про Иванушку

В некотором царстве, в некотором государстве, а именно в том, в котором мы живем, жили да были старик со старухой, и был у них сын Иванушка. Вот старушка заболела и умерла. А старик взял другую жену с двумя мальчиками. Новая мать любила своих сыновей, а Ванюшку нет, и пищей его обижала, и работать заставляла больше, чем других. Выросли дети, и стало им лет по двадцать и больше. Провели они посев, мать им и говорит: «Пока делать нечего, поезжайте в город, заработайте деньги, нынче зимой вас женить будем. Купите для себя брюки, рубашки, фуражки и для будущих невесток подарки». Стала собирать их в путь-дорогу. Напекла им пирогов да шанег. А Ванюша все это слышал, и ему тоже захотелось заработать денег и купить наряды для себя и для невесты. Но мать его не пустила, а сказала: «Ты будешь чистить двор, пасти скот, помогать в хозяйстве». Ванюша заплакал. Пожалел его отец и говорит: «Ладно, Ваня, поди вместе с братьями. А я за тебя здесь буду работать». И Ваня пошел с братьями. Но еды ему мать не собрала в котомку. Шли они, шли — устали. Сели — поели, а у Вани есть нечего. Пошли дальше, шли, шли, ночь настала. Костер разожгли, поели, переночевали, а у Ванюши есть нечего. Так и на второй, и на третий день. Не вытерпел он и попросил у братьев: «Дайте хоть один пирожок». Они дали ему половинку и дальше пошли. Шли, шли, устали, сели обедать. Ваня опять у них попросил шанежку. «Сколько ты будешь выпрашивать у нас? Зачем ты за нами идешь?» Набросились на него братья и избили, так глаза ему подбили, что он видеть не стал. Бросили его, а сами дальше пошли.