Изумрудное пламя - Грант Лаура. Страница 14

Не лишись он головы, уехал бы он сейчас в Кингслир и думать забыл бы о глупой леди Джоанне. Ее сестра разбила ему сердце и опозорила его, и, кажется, красавица с каштановыми волосами и зелеными глазами того же поля ягодка. Пора заняться делами. Сенешаль, правда, честный человек и неплохо управляется и без него, но все же свой глаз лучше. А там можно и присмотреть достойную девицу, чтоб нарожала она ему полон дом детей.

Ворочаясь в постели, Ричард вдруг вспомнил о подруге Джоанны. Леди Габриэле он, вроде, пришелся по душе, хотя захочет ли она ему помочь – еще вопрос. Тем не менee Джоанна наверняка посвятит ее в свои планы насчет дурацкого паломничества.

Ричард наконец принял решение и тотчас заснул в своей любимой позе, закинув руку за голову. Как только Джоанна назначит день, когда она отправляется в паломничество в Уолсингем, он сообщит королю Эдуарду, что едет в Кингслир.

Только Джоанна почувствовала себя в безопасности в своей комнате, как в дверь постучали.

– Это Габриэла, дорогая, – услышала она.

– Вы там?

Джоанна пробормотала в ответ что-то не вполне членораздельное. Еще не хватало болтовни Габриэлы!

– Я привела принцессу, ей пора спать, и с нами сэр Годфри. Джоанна, он повсюду искал вас.

Джоанна с удовольствием бы сказала, что уже легла, но это было нечестно по отношению к Габриэле и сэру Годфри. Ей совсем не хотелось видеть своего будущего мужа, когда ее губы еще горели от поцелуев другого и сердце чуть не выпрыгивало из груди, но она ушла из сада, никому не сказав ни слова, чего не надо было делать, и не дай Бог, он что-нибудь заподозрит. Попросив минутку, чтобы привести себя в порядок, и пожалев, что в ее комнате нет зеркала, Джоанна вышла в гостиную.

Годфри, то и дело проводя рукой по волосам, ходил туда-сюда перед камином. Они были одни в комнате, потому что леди Габриэла предусмотрительно увела Элеонору в спальню, чтоб она не мешала будущим супругам.

– Прошу прощения, что ушла, ничего вам не сказав, – Джоанна сделала слабую попытку улыбнуться. – У меня ужасно разболелась голова, и мне захотелось прилечь. Зачем было портить вам удовольствие?

«Наверное, то же самое чувствовал святой Петр, когда в третий раз пропел петух», подумала Джоанна, вспоминая ироническое напутствие Ричарда и замечая сочувственную гримасу на лице Годфри.

Он подошел к ней поближе и потрепал по щеке.

– Бедняжка, почему же вы мне ничего не сказали? Зачем было играть? Я очень огорчился, когда не нашел вас, но леди Габриэла подумала, что вы, наверно, вернулись к себе. И теперь болит? Ах, у вас волосы в беспорядке. Вы лежали?

Она виновато поднесла руку к голове и стала поправлять прическу. Тут она вспомнила о накидке, которую наверняка забыла у Ричарда в комнате, и вновь ощутила прикосновение его руки к затылку, когда он наклонился, чтобы ее поцеловать.

Годфри все еще внимательно смотрел на нее, словно читая ее мысли. Чувствуя, как румянец заливает ей щеки, Джоанна постаралась рассмеяться.

– Ах, я, наверно, ужасно выгляжу! Сначала этот противный капюшон, потом подушки, – «На кровати Ричарда Кингслира», – услышала она голос своей совести. – Я бы уже была в ночной рубашке, если бы могла дотянуться до нее. Вот дождусь леди Габриэлу и отправлюсь спать.

Джоанна ненавидела себя за лукавый взгляд, который бросила на Годфри, когда заговорила о рубашке, но, к счастью, его мысли были заняты другим.

– О, мои глаза попали бы в рай, я уверен в этом, дорогая, – галантно проговорил он, беря ее руку и целуя ее. – Жаль, что упустил такую возможность. Боюсь, другой такой не будет до нашей свадьбы, дорогая Джоанна... Но будьте уверены, горничная вам не понадобится, я сам помогу вам раздеться!

Джоанна изобразила чарующую улыбку, но лицо у нее словно застыло от усталости и напряжения. К тому же разболелась голова. «Так мне и надо», – подумала она, со вздохом прикладывая руку ко лбу.

– Вы устали, дорогая. Вам надо лечь. Я позову леди Габриэлу?

Она кивнула ему и проводила до двери, с облегчением решив, что больше не увидит его до завтра.

В контракте не было никаких неожиданностей. Следуя распоряжению Вильяма, в нем было сказано, что Годфри и его наследники будут кастелянами в Лингфилде (если Годфри не приобретет собственные владения). Если же он, Вильям, умрет, не оставив наследников, тогда Джоанна будет его единственной наследницей. Если же что-нибудь случится с Годфри, Лингфилд останется во владении Джоанны как ее вдовья часть. Когда все это было зачитано, Годфри и Джоанне надо было поставить под контрактом свои подписи.

Годфри быстро начертал свое имя и не сделал ни малейшей попытки вчитаться в написанное. Джоанна подумала, что он, наверное, не умеет читать. Какое это имеет значение? Многие рыцари не умеют. Для этого существуют писцы и чиновники. Сама же она тем не менее быстро пробежала бумагу, прежде чем поставить подпись, не заметив удивленного взгляда белокурого рыцаря.

Наверное, у Годфри отлегло бы от сердца, если бы он знал, что контракт еще раз убедил Джоанну в том, что он хороший и достойный доверия человек. Контракт как контракт. Ничего в нем не было примечательного, не такого, как у всех.

Коснувшись губами ее руки, Годфри сообщил ей, что они увидятся только вечером. У него масса дел. Каких дел, он не сказал. Джоанна решила, что он имеет в виду приготовления к своему возвращению в Лингфилд. Весь день она провела с принцессой Элеонорой, в пол-уха слушая ее нескончаемую болтовню. Сэр Годфри сдержал слово. Весь день она не видела ни его, ни темного рыцаря, который нежданно-негаданно занял довольно большое место в ее сердце.

Платье, которое она надела на церемонию, ей подарила принцесса Элеонора, несомненно, с соизволения королевы, которая вся сияла, когда Джоанна и Годфри стали рядом в церкви. На темно-зеленом бархате хорошо смотрелась шелковая ярко-зеленая с серебром накидка, шелестевшая при ходьбе, как ива под порывами ветра.

Итак, обручение свершилось, поздравления короля и королевы приняты, и Джоанна с Годфри остались одни в церкви. Почувствовав себя более раскованно после ухода коронованных свидетелей, Джоанна обратила внимание, что Годфри одет так же, как вчера, разве лишь верхняя туника у него слишком роскошна для простого рыцаря и как будто сшита на более плотного мужчину.

Проследив за ее взглядом, сэр Годфри словно ответил на ее мысли.

– Мой господин и ваш брат был очень добр ко мне и, зная о бедственном состоянии моего гардероба, а также о том, что я хочу предложить вам стать моей женой, подарил мне кое-что со своего плеча.

Ну что ж. Не многие из рыцарей могли бы позволить себе такую роскошь. Джоанна была бы счастлива, если бы ее брат стал за эти годы щедрее и добрее.

– Он не забыл и про вас, дорогая Джоанна, – сказал Годфри, щелкнув пальцами. Вошел паж с объемистым свертком. – Он дал мне денег, чтобы я мог что-нибудь купить для вас, если мое предложение будет принято. Как раз этим я сегодня и занимался. Посмотрите.

Джоанна раскрыла сверток и увидела наряд не менее роскошный, чем на ее будущем супруге.

– Как красиво! – прошептала она, подивившись щедрости своего брата, который прежде ограничивался лишь комплиментами время от времени. – Я буду надевать это зимой. Беличий мех прекрасно защитит меня от холодных ветров в Лингфилде, милорд. Какой Вильям милый! У вас хороший вкус, Годфри, – сказала она и, поднявшись на цыпочки, поцеловала его в щеку.

– Возьмите его с собой в паломничество, дорогая Джоанна, – предложил ей светлый рыцарь. – Я знаю, что уже почти лето, однако мало ли что.

– Но Годфри... Это же паломничество... Разве можно брать с собой такие вещи? Нет, я не могу...

Джоанна, с одной стороны, боялась обидеть Годфри, а с другой – не совсем представляла себе, во что нужно одеваться, когда едешь поклониться святыне.

– Дорогая, не стоит надевать власяницу. Ведь не свои же грехи вы идете замаливать, – напомнил он ей, – так что святая Богородица вряд ли будет довольна, если выявитесь к ней с простудой. Кто знает, что может случиться в дороге. Вряд ли вы будете останавливаться на ночь во дворцах. А вдруг вам придется ночевать под открытым небом?