Горец и леди - Грассо Патриция. Страница 16

– Выброси его, Йен.

– Черта с два! – выпалила Бригитта, а Йен просто не знал куда деваться, так ему хотелось расхохотаться.

– Что ты сказала? – не поверил своим ушам Черный Джек.

– Я сказала: черта с два! – повторила она и спокойно добавила: – Хитрец мой. И вы не посмеете его прогнать.

– Вот как, не посмею?! – повысил голос хозяин Данриджа.

– Не посмеете! – воскликнула Бригитта, яростно сверкая глазами.

– Бригитта, – вмешался Йен, встав между ними, – приди в себя, опомнись. Ты разговариваешь с моим отцом.

– Я возвращаюсь в Англию, – заявила Бригитта, выступив из-за спины мужа. Йен посмотрел на нее весьма красноречиво, глаза его потеряли веселый блеск. – У меня нет ни малейшего желания продолжать эту канитель, особенно после того, что случилось прошлой ночью.

– Прошлой ночью?.. – удивленно поднял брови Черный Джек.

– Ваш сын почти изнасиловал меня.

Йен разразился хохотом, а граф, раскрыв рот, в изумлении уставился на свою невестку. Потом громким шепотом спросил сына:

– Она что, с придурью?

– Я с придурью? Ах ты, болтливый старик!..

– Болтливый старик?! – Граф Данриджа остолбенел.

– Хватит! – заорал Йен, поворачиваясь к жене. – Не болтай чепухи, Бригитта. Муж не может изнасиловать свою жену.

– Но ты почти силой вынудил меня…

– Муж имеет право спать со своей женой, когда ему заблагорассудится, – оборвал ее он. – Это закон.

– Закон! Ты хочешь, чтобы я признала этот ваш шотландский закон? Я…

– Это божеский закон, а не шотландский, – вмешался Черный Джек, совершенно оправившийся от изумления неожиданными выходками своей невестки. И весело спросил: – А что, англичане не чтут божеские законы?

Лицо Бригитты пошло пятнами от гнева и унижения, но Йен ловко поправил дело.

– Поскольку клятвы произнесены и брак осуществился, ни о каком возвращении в Англию и речи быть не может. Эй, Мойра!

Какая-то женщина средних лет, очевидно, подслушивающая у двери, тут же появилась как по волшебству.

– Бригитта, – сказал он, не дав жене времени возразить, – это Мойра, мать Даджи и Джеми. Она проводит тебя наверх и приведет к тебе твою камеристку.

Улыбка женщины была располагающей и дружелюбной, и, помедлив, Бригитта молча двинулась за ней.

– Если я и останусь тут на некоторое время, – сказала она, задержавшись у двери и оглянувшись на графа, – то прошу вас сделать так, чтобы ваши гончие всегда были привязаны. Я не хочу, чтобы они пугали моего Хитреца.

– Ты что, действительно позволил ей держать при себе этого зверя? – спросил Черный Джек, когда она ушла.

– У меня не было выбора, – улыбнувшись, пожал плечами Йен. – Она пригрозила, что проткнет меня моим собственным кинжалом, если я причиню вред ее драгоценному лисенку.

Черный Джек откинул голову и громко расхохотался.

– А она не робкого десятка и будет тебе под стать, – убежденно заявил он.

– С чего ты взял? – недоверчиво возразил Йен. – Она просто своенравная дикая кошка.

– Похоже, что так, – согласился граф. – Но это не худо. Как только ты приручишь ее, она родит нам дюжину сорванцов, которые будут носить имя Макартуров. То-то! И не качай головой, словно я уже выжил из ума.

Уже очень немолодая, Мойра все еще хранила следы былой красоты. Милая женщина с мягкими манерами, небольшого роста, веселая и дружелюбная, она обладала проницательными синими глазами, в которых читалась та внутренняя сила, что зовется волей к жизни. Но без упрямства и сумасбродства, что были так свойственны ее новой хозяйке. Ее каштановые волосы, слегка тронутые серебром, были гладко причесаны и стянуты на затылке узлом.

«Эта женщина здесь не просто служанка, – решила Бригитта, – а скорее домоправительница, с мнением которой считаются». Только заручившись поддержкой Мойры, она сама могла бы действительно стать госпожой в Данридже.

– А вы и в самом деле не робкого десятка, – усмехнулась экономка, ведя Бригитту через вестибюль к лестнице. – И этот молодой повеса, ваш муж, не должен забывать этого, хоть ему и непривычно. И правильно, что вы не стушевались перед графом, – продолжала болтать Мойра. – У него старомодные понятия относительно женщин, а Йен похож на него в этом отношении. Но мне кажется, хозяин уже на вашей стороне.

Покои Йена находились на самом верху. Прежде чем войти, Мойра задержалась и указала на другую дверь.

– Вот эта комната приготовлена для вас, но я сомневаюсь, что вы будете спать в ней. Ваш пылкий супруг уж, конечно, будет настаивать, чтобы вы спали с ним каждую ночь. А там лучше устроить детскую, как только у вас появится малыш.

Услышав это, Бригитта поморщилась. Она была уже по горло сыта Макартурами, а тут еще толкуют про малышей. «А я Деверо, – гордо сказала она про себя. – Что мне эти грубые мужланы в клетчатых пледах!»

– А я жду не дождусь еще одного маленького, с которым можно понянчиться, – сказала ей Мойра. – Он будет славным приятелем для нашей Гленды.

– Гленды?

– Это племянница Йена, – ответила экономка, открывая дверь. – Вот мы и пришли.

В комнате их ждала Сприн. Кузины бросились друг другу в объятия, но тут же разомкнули их и засмеялись. Бригитта все еще держала на руках лисенка, он и помешал обниматься.

– А у вас симпатичный зверек, леди Бригитта, – сказала Мойра, уходя. – Но все же не стоит брать его с собой вниз. Я принесу ему поесть сюда.

Познакомив Сприн со своим питомцем, Бригитта опустила его на пол и крепко обняла кузину. Наконец-то она видит родное лицо!

– Ох, дорогая, – воскликнула она, – как я рада тебя видеть!

– Ты зря убежала ночью из палатки, – укоризненно сказала Сприн. – Я так беспокоилась.

– У меня не было выбора. Но мне очень жаль, что я покинула тебя, оставив наедине с этими… этими…

– Людьми, Бри. Они очень милые люди.

– Как ты можешь говорить так? – вскричала Бригитта. – А ты знаешь, что граф…

– Ворчливый и резкий, – вставила Сприн. – Но, тем не менее, в душе он добрый человек. Так почему ты убежала?

– Ты же знаешь, что мой муж меня оскорбил.

– Ах, какая ты глупая! Если бы ты только подождала…

– Не будем говорить об этом, – прервала Бригитта. – Что сделано, то сделано.

– Но вы простили друг друга?

– Нет, вы только подумайте! Простили! За что?..

– Ты простила лорда Макартура за…

– Он-то, конечно, виноват, – прервала Бригитта, – но за что меня-то прощать? Я ничего дурного не сделала.

Сприн уже начинала терять терпение.

– За то, что ты убежала!

– Это приготовлено для меня? – резко спросила Бригитта, показав на лохань с горячей водой.

Неодобрительно покачав головой, Сприн поняла, однако, намек кузины.

– Да, и я вижу, что тебе не терпится залезть туда.

Сбросив с себя платье и забравшись в теплую воду с отваром ароматных трав, Бригитта даже засмеялась от удовольствия. Понежившись немного, она начала мыться.

– А кстати, я у тебя в долгу, – сказала она кузине. – Я воспользовалась твоей одеждой.

– Пустяки! Ты ведь взяла только старые тряпки.

– Ну и что. А как у тебя дела с Джеми? Сприн покраснела.

– Пожалуй, я к нему неравнодушна, – произнесла она, совсем смутившись.

– А он к тебе? – поддразнила Бригитта, забавляясь тем, как быстро ей удалось вогнать свою кузину в краску.

– Он, кажется, тоже. – Лицо Сприн стало совсем пунцовым. – А как у тебя дела с лордом Макартуром? – вдруг оживилась она.

Не зная, как ответить на этот вопрос, Бригитта окунулась в воду с головой, но тут… Сприн удивленно обернулась, когда открылась дверь, и взгляд Бригитты последовал за ней. Вот уж легок на помине.

– М-м-милорд, – растерявшись, пролепетала она, – я… я моюсь.

– Я вижу, – улыбнулся Йен, входя в комнату.

– А вы что, недовольны? – заносчиво спросила Бригитта, подняв брови.

– Вовсе нет, – миролюбиво ответил он, садясь на край кровати и с удовольствием глядя на нее. – Но раз уж ты моешься первой, то оставь и мне теплой воды.