Обольщение ангела (Сердце ангела) - Грассо Патриция. Страница 23

Она хочет остаться в Англии потому, что любит Генри? Или она любит Генри потому, что хочет остаться в Англии?

– А теперь расскажи, дорогая, как ты скучала по мне, – сказал Генри, отвлекая ее от тревожных мыслей.

– Ты знаешь, что я не вправе говорить о подобных вещах, – мягко укорила его Роберта с игривой улыбкой, чуть тронувшей утолки ее губ.

– Черт побери, дорогая, – произнес знакомый голос позади нее. – Почему же ты не скажешь этому человеку, как мало ты скучала по нему?

– Боже правый! – воскликнула Роберта, вскакивая с коленей Генри. Она быстро обернулась и увидела Гордона Кэмпбела, с мрачным видом приближающегося к ним.

Ничего не понимая, Генри поднялся с кресла и повернулся к нему.

– Это еще кто такой? – спросил он.

– Это Гордон Кэмпбел, маркиз Инверэри, – чуть слышно, почти шепотом, ответила Роберта. – Гордон, а это Генри Талбот, маркиз Ладлоу.

С молчаливой враждебностью соперники уставились друг на друга. Наблюдая за ними, Роберта нервно поглаживала пальцем «дьявольский цветок» на левой руке.

– Неужели Кэмпбел проскакал такой долгий путь из Шотландии, чтобы лично возвестить о расторжении помолвки? – спросил Генри, метнув на нее удивленный взгляд.

– Ну, это не совсем так, – запинаясь, начала она, внутренне сжавшись от стыда. – Но все, что от меня требуется, это вести себя благожелательно по отношению к нему до весны. Потом он согласится на разрыв, если я пожелаю.

Гордон поймал взгляд Генри, а потом нахально смерил Роберту с ног до головы, задержавшись многозначительно на наиболее выразительных изгибах ее тела.

– Роберта была очень благожелательна, – сказал он тоном, предполагавшим нечто большее, чем это. – Ну, да ты, конечно, можешь представить, насколько благожелательной она бывает.

– Мерзавец! – сдавленным голосом сказал Генри.

Гордон только улыбнулся ему в ответ.

– Расторгни свою помолвку, – пригрозил ему Генри, – или мы еще встретимся с тобой при дворе.

Быстрым, как молния, движением Гордон выхватил из-за голенища сапога свой кинжал – «последнее средство».

– При дворе решают свои проблемы трусы, – сказал он. – Вытаскивай свой, и мы уладим это здесь и сейчас.

– Нет! – закричала Роберта, когда в ответ Генри вытащил из-за пояса свой кинжал.

– Оружие в ножны! – приказал властный голос дяди.

Роберта повернулась к дверям. Слава богу, к ним спешили дядя Ричард и тетя Келли.

– Кэмпбел пытается увести мою невесту, – объяснил Генри, вкладывая в ножны свой кинжал.

– Она была моей задолго до того, как ты вообще познакомился с ней, – отрезал Гордон, пряча за голенище свой. – Эта девушка провела тебя как дурака, дружище. Будь умнее и просто забудь о ней.

Готовая спорить, Роберта начала:

– Нет, подождите минуточку…

– Помолчи, – приказал граф Ричард.

– Не нужно шуметь. Поговорим спокойно, – добавила графиня, бросая на обоих молодых людей укоризненный взгляд.

И, взяв Роберту за руку, повела ее к креслам перед камином. Трое мужчин последовали за ними и встали рядом. Чтобы дать всем присутствующим успокоиться, граф Ричард начал расспрашивать Генри о том, что происходит при дворе.

Чувствуя себя ужасно неловко, Роберта боялась встретиться глазами с обоими поклонниками. Уставившись в пол, она терла пальцем «дьявольский цветок». От придворной жизни разговор перешел к ней; но она была так погружена в свои переживания, что даже не понимала, о чем идет речь.

Что, если Гордон Кэмпбел не сдержит свое обещание? Что, если он расскажет Генри, что они уже женаты? Тогда ее мечты о том, чтобы остаться в Англии, рассеются как дым. Она солгала Генри, и он никогда больше не поверит ей.

Украдкой она взглянула на Гордона. Его взгляд следил за движениями ее рук. Она тут же опустила глаза и прикрыла пятно правой рукой.

Неожиданно Генри протянул ей завернутый в льняное полотно сверток.

– Я привез тебе подарок, – с улыбкой сказал он.

– Спасибо, милорд. – Подчеркнуто вежливо поблагодарив Генри, Роберта бросила быстрый взгляд в сторону Гордона и медленно развернула сверток. И вздохнула с облегчением: это была книга в красивом переплете, вполне безобидный подарок. Перевернув несколько первых страниц, она поняла, что книга написана на незнакомом ей языке.

Как же ей быть, как признаться, что она плохо образованна? – подумала Роберта со щеками, пламенеющими от унижения. Генри этим подарком поставил ее в неловкое положение. Разве он не понимает, что ее нельзя сравнивать с искушенными придворными дамами?

Ну и пусть. Она может хотя бы притвориться, что внимательно читает ее.

– Французские любовные стихи, – сказал Генри, обращаясь ко всем остальным.

– Думаю, моя прекрасная нареченная не обучена французскому, – с явным удовлетворением заметил Гордон. – А я привез тебе из Лондона вот это, мой ангел.

Покраснев от гнева и замешательства, Роберта с досадой поняла, что он догадался о ее проблеме. Ей хотелось швырнуть Гордону в лицо его подарок, но вместо этого она выдавила из себя фальшивую улыбку и неохотно раскрыла поданную им коробку. Там лежало несколько пар кружевных перчаток под цвет платьев из ее гардероба – и все без пальцев, как перчатки для гольфа.

– Как мило, – сказала леди Келли.

– Торговец надул тебя, Кэмпбел, – сказал Генри с едким сарказмом. – Ты купил перчатки без пальцев.

В ответ Гордон промолчал.

Не зная, как себя повести и что делать, Роберта расстроенно разглядывала эти перчатки, подаренные ей. Дьявольская метка на ее руке явно беспокоила Гордона. Пусть он сам никогда не признается в этом, но его подарок красноречивее всяких слов. Ее муж купил эти перчатки, чтобы никто не смог увидеть проклятый «цветок» на ее левой руке. Что будет за скандал, если все узнают об этом безобразном родимом пятне.

– Ты меня слышишь, дорогая?

Роберта подняла глаза на Генри.

– Да, извини.

– Нам с сэром Ричардом надо поговорить о делах в кабинете, – сказал он. – Надеюсь, мы увидимся до моего возвращения в Хэмптон-Корт.

– Ты сегодня уезжаешь?

– Да. Как лорд-распорядитель, я должен присутствовать на всех праздничных развлечениях. Ты же не захочешь, чтобы я отказался от поручения, данного мне самой королевой?

– Я понимаю, – сказала Роберта. Глядя через плечо, она наблюдала, как следом за ним дядя Ричард и Гордон тоже выходят из зала.

Тоска и горькие сожаления сдавили ей грудь. Она чувствовала, что с сегодняшнего дня ее отношения с Генри никогда уже не будут такими, как прежде. Даже если ей удастся избавится от этого заносчивого шотландского маркиза, счастье будет ускользать от нее, а несчастья преследовать по пятам.

Расстроенная, она проводила пальцем по своему заветному ожерелью, уставившись в гипнотическое пламя камина. Слезы заблестели в ее глазах и медленно покатились по щекам.

Боже правый, что за судьба уготована ей! Неужели она влюблена в человека, за которого ее выдали много лет назад? Неужели она никогда не найдет душевный покой?

Два подарка лежали у нее на коленях: книга французских стихов, которые она не могла прочесть, и перчатки без пальцев, чтобы скрыть ее позор. Невежественная, обезображенная этим «дьявольским цветком» в глазах людей, она достойна только презрения.

– Ты очень расстроена? – заботливо спросила леди Келли.

– Какая я несчастная, – заплакала Роберта, вытирая рукой слезы. – Судьба сыграла со мной злую шутку!

– Жизнь часто подшучивает над нами, дорогая. У тебя все не так уж плохо.

Роберта посмотрела на тетку с отчаянием:

– По-моему, хуже и быть не может.

– Что плохого в том, что два богатых, знатных и очень привлекательных молодых человека добиваются твоей любви? – спросила графиня.

– Генри слишком занят своими придворными делами и не сможет спасти меня от Гордона, который решил увезти меня на север, – ответила Роберта. – В Хайленде я умру с тоски.

– Ну что ты, дорогая.

– Все так и будет, как я говорю. – Роберта протянула тетке левую руку. – Из-за этого проклятого «дьявольского цветка» я отверженная в моем собственном клане.