Двадцать вторая жемчужина (СИ) - "Biffiy". Страница 44

— Дорогая, посмотрев на Бланш и улыбнувшись ей, сказала леди Стен, — я знаю две картины, о которых только что говорил Генри. Если ты так хочешь принять участие в поиске этой жемчужины, то я… могу указать тебе эти картины, а сама поищу другие, но взамен ты обещаешь, что передашь жемчужное ожерелье из двадцати одной жемчужине мне.

В зале наступила тишина. Все пытались понять слова Джудит. Получалось, что она отказывалась быть победителем игры, и поменяла голову носорога на ожерелье. Это удивляло, но почему она решила, что именно Бланш станет победителем?

Этот вопрос и задал ей детектив Саран, да ещё и с усмешкой на губах.

— Да потому что я в этом уверена, Уил. — Так же усмехаясь, ответила Джудит. — Женское чутьё не сравнимо с мужским, даже вашим, детектив. Ведь именно мы, я и Бланш, нашли больше всех жемчужин в игре. И только мы, женщины, сможем найти в зале бабочек ещё одну жемчужину. В этом я вас уверяю, детектив.

Слушая леди Стен, я вновь терялась в догадках. По нашим с Генри выводам, именно она ударила бедного Ива Хоупа по голове и выкрала из секретера контейнер с бабочкой Павлиноглазкой. Но она ведёт себя так, как будто….этого не делала?! Я ничего не могла понять, и вопросительно посмотрела на Генри.

Он мне слегка кивнул и произнёс. — Господа, если мы обо всём договорились, то я вновь вынужден вас покинуть. Меня вызвали в город и мистера Тонга тоже. Мы вернёмся только завтра к обеду. Желаю всем интересной игры. — Он встал и обратился ко мне. — София, у меня для вас несколько поручений. Пройдёмте в зал бабочек. Мистер Тонг, — обратился он к врачу, — я жду вас у подъезда ровно через час.

— Вы правы, София, — сказал мне Генри, когда я поделилась с ним своими сомнениями на счет леди Стен, — я тоже не уверен, что Джудит могла так жестоко ударить Ива по голове. Значит, выводы наши не верны. Придётся вам подумать над решением этой задачи, пока меня не будет.

— Я опять остаюсь одна. — Сказала я, прибираясь на своём рабочем месте.

Я взяла в руки ключ от секретера, который мы нашли на полу возле окна, и подошла к секретеру. Открыв его крышку, я от неожиданности вскрикнула. В нём лежал контейнер с Павлиноглазкой!

— Что это! Как она здесь оказалась?

Генри был уже рядом. — Ты меня напугала, София, а я бегать пока не умею. Что случилось? — Сказал он и увидел контейнер. — Так… Очень интересно. И что ты об этом думаешь, София?

Я взяла в руки контейнер с бабочкой и тут же поняла, что его вскрывали, а потом вновь восстановили «невинность».

— Тот, кто его брал, понял, что жемчужины в контейнере нет. — Сказала я и резко повернулась лицом к Генри. — Теперь он знает, что жемчужина у тебя и будет охотиться за тобой, Генри. Ты в опасности!

— Не думаю. Я открыто заявил, что только недавно узнал о жемчужине, что даже не представляю, как она выглядит, и я попросил помощи у своих…друзей. И ещё детективу Сарану теперь не надо угрожать тебе, потому что зал с бабочками будет свободно открыт для её поиска. Ему осталось только найти третью тайную жемчужину, стать победителем игры, решить судьбу жемчужного ожерелья, стать третьим участником поиска жемчужины «Три глаза Бога» в зале с бабочками, затем найти и…украсть её. Впрочем, как и всем остальным игрокам.

— Теперь я понимаю твои слова там, за обедом, когда ты выставил своё условие. Но получается, что один из пяти игроков теперь знает, что жемчужины нет в Павлиноглазке. И кто он?

Генри улыбнулся. — Разгадывай эту загадку. Тебе теперь ничего не грозит, София. Спокойно ходи по замку и наблюдай за игроками, а я поехал в город.

— Зачем ты берёшь в город врача Тонга? — Спросила я и Генри нахмурился.

— Что бы…сохранить ему жизнь. Мы обязаны узнать, кто убил мистера Литта. Для этого миссис Морт отдано указание рассказать каждому игроку о том, что мистер Тонг нашёл пустую ампулу у постели мёртвого Тома и…забыл взять её в город, что бы отдать следствию.

Я открыла рот от удивления. — И что должно произойти?

— Убийца придёт за ампулой в комнату врача Тонга, а там его будет ждать мой дворецкий и один детектив, который тайно уже прибыл в замок.

— И всё же вы уезжаете, мистер Блюбирд. Здесь будут происходить такие события, а вас… нет рядом.

К моему удивлению, Генри прислонил свою трость к столу и…обнял меня за талию двумя руками.

— Ты даже и представить себе не можешь, как я буду близок к…этим событиям. — Он слегка улыбнулся, увидя, как я растерялась. — Здесь остаются мои глаза и уши, а также…моя душа. Не беспокойся ни о чём, просто ходи по замку и изучай его. Я надеюсь, что эта ночь всё решит и между нами больше не будет не понимания… А сейчас, мне надо уйти.

Он так резко отпустил меня, что я пошатнулась. Мало того, что его объятия меня превратили в статую, затем его непонятные слова полностью смутили и сердце моё и голову, так он ещё и резко всё это прекратил?! Я стояла ошарашенная, прижимая к себе контейнер с бабочкой Павлиноглазкой, и смотрела, как Генри берёт в руку свою трость.

— Тебе надой уйти. — Тихо проговорила я. — Очень жаль…

Что я такого сказала, что заставило Генри вновь прижать меня к себе, но уже и поцеловать меня, я так и не поняла. Да и думать я не могла. Все мои мысли отключились, зато включились чувства и желания, которые заставили трепетать не только мою душу, но и тело. Его губы были такими горячими, что огнём вспыхнули мои щёки, и я вся погрузилась в пламя ещё неведомых для меня страстей.

Я чуть не уронила контейнер с бабочкой на пол. Как я умудрилась положить его на письменный стол, стало для меня загадкой. Но когда мои руки освободились, они тут же обняли Генри за шею и… моё тело слилось с его телом.

Как долго всё это длилось, только Богу известно, но я очнулась, лишь услышала его слова. — Мне надо уйти…

Я уже стояла одна и пыталась наладить дыхание. Генри стоял ко мне в пол-оборота.

— Я повторяю, София, что нам надо поговорить, когда я вернусь. Ты будешь ждать?

Я кивнула и услышала постукивание его трости о пол. Генри медленно шёл к двери зала бабочек. И только, когда за ним закрылась дверь, я проговорила. — И как мне это всё понимать, мистер Блюбирд, да и как вам себя понять, мисс Серова?

— Мисс Серова, — услышала я мужской голос, когда поднималась по лестнице на второй этаж замка, — вы идёте в зал фарфоровых ваз?

Я оглянулась и увидела пожилого джентльмена-коллекционера, который медленно поднимался вслед за мной. Я не помнила его имени, но он был одним из гостей.

— Нет, я иду в зал бабочек. Сегодня за обедом, леди Бланш упрекнула меня в том, что устроила там погром. Я решила навести порядок. А что происходит в зале фарфоровых ваз, мистер…?

— Джо Филл. Я понимаю, что всех нас вы вряд ли запомните. — Джентльмен уже поднялся ко мне на площадку и протянул мне руку. — Разрешите представиться, Джо Филл — любитель-коллекционер. Специализируюсь на почтовых открытках, марках и ещё моё тайное увлечение — это перстни-печатки. К сожалению, мисс в современном обществе такие перстни уже не в моде, но раньше….

Я пожала сухую руку мужчине и улыбнулась. Этот джентльмен мне понравился. Тихий и спокойный голос, приятная внешность шестидесятилетнего мужчины, одетого в хорошо сшитый костюм, сразу расположила меня к нему.

— …. такие перстни были гордостью великих дворянских семей. И не только дворяне носили такие перстни. Среднее сословие и даже ремесленники, глядя на них, тоже хотели иметь такие перстни. В моей коллекции есть перстень-печатка одного ремесленника. Он имел небольшую мастерскую по производству глиняной посуды. И знаете, что интересно, мисс, это ремесленник был… шарлатаном. Он выдавал свою глиняную посуду, покрывая её белой эмалью, за…фарфоровую! Представляете себе, в восемнадцатом веке тоже были подделки, да какие искустные. Этот шарлатан имел даже наглость ставить клеймо на своей посуде, подражая известной в то время фарфоровой фирме. Он обнаглел до того, что даже сделал себе перстень-печать с этим клеймом, из-за которого и…погорел. Его арестовали и предали суду.