Пленница дорог (СИ) - Титова Светлана. Страница 3

— Умница, Сури. Какой план побега? — скованными, с обрывками цепи руками мужчина застегивал брюки. — Он у тебя есть?

— Есть. В подземный ход, — прихватив факел и мешок, надела перевязь, хлебнула зелья силы и повернулась на выход.

— Может, мне одолжишь один клинок? — Мужчина указывал на рукоять меча, торчащую из ножен. — Я умею с ним обращаться. Спину тебе прикрою, если что…

Глава 3

С сомнением поглядев на пленника, прикинула, что ему пока нет резона нападать на меня, в подземелье могут встретиться разные твари, где не помешает еще один клинок, а потом я с ним справлюсь магией, отдала меч и быстро зашагала к нужной двери в конце коридора. Ключ висел рядом, никому из монахинь в голову не пришло уйти из обители да еще через подземный ход. Покровительство Светлой Богини давало сытую, необремененную проблемами жизнь.

Дверные петли устало скрипнули, пропуская нас в такой же каменный мешок. Пламя факела дрогнуло, когда я одернула в сторону старую, пропыленную насквозь ткань. За ней была темнота и земляные ступени, уходящие круто вниз.

— Я пойду вперед, Сури. Ты замыкающая. Оглядывайся время от времени, — пленник легко сдвинул меня в сторону, и смело шагнул вперед.

— Как тебя зовут? — возмутившись наглостью новоявленного командира, оглянулась, не услышав погони за спиной, быстро полетела следом за уплывающим в темень огоньком факела.

— Гаролд, — шепнул бывший пленник, настороженно прислушиваясь к тишине. — Оружие у тебя отличное, девочка, как и те парные клинки за спиной. И в руках ты их держать умеешь, иначе не тащила бы все это железо на себе. Может, расскажешь, кто тебя научил?

— Может, сначала ты расскажешь, кто тебя так разукрасил? — полюбопытствовала, уклоняясь от ответа, разглядывая неровную поверхность земного пола.

— Расскажу, — покладисто согласился Гаролд. — Я гвардеец в личной охране князя. На охоте отбился от ловчих и егерей и попал на засаду разбойников. Они меня изрядно потрепали. Кто-то добрый отнес меня к воротам обители. А дальше ты знаешь.

— Если ты гвардеец должен знать Дороша Гнешика, — наблюдая за вытянувшимся лицом Гаролда, я хмыкнула про себя.

— А ты не такая наивная дурочка-послушка, как мне показалось. Откуда ты знаешь Дороша?

— Я не знакома с Дорошем. У меня к нему письмо от Проспера, моего наставника.

— Так старик Проспер не умер, он в обители? — удивленно и радостно вскинулся гвардеец.

— Умер, не так давно. От лихорадки. Ты был знаком с ним? — вытащив нож, поправила чадящий факел.

— Он был ловчим, еще при отце нынешнего князя. Учил нас мальчишек мастерству егерей. Жаль, хороший был человек, — Гаролд улыбнулся по-доброму, вспомнив счастливое время. — Сколько тебе лет? Тебя тоже подкинули в обитель?

— Мне семнадцать. Я не подкидыш, моя мать родила меня в обители и умерла, — отвернувшись, разглядывала земляные, укрепленные деревом стены. — Давно ты служишь князю?

— Весной мне было двадцать шесть. Значит, десять лет, — поигрывая мечом, ответил гвардеец. — Вынужден тебя огорчить, Дорош погиб. Так что твое письмо некому отдать.

М-да, плохая новость. Проспер обещал помощь в устройстве на службу. Именно Дорош, капитан гвардейцев, мог бы помочь. Теперь надежды не осталось. Хотя, я могу отдать письмо новому капитану. Наверняка тот знал Дороша Гнешика, и он может мне помочь.

— Что задумалась, Сури? — Гаролд глянул в мою сторону. — Кроме Гнешика тебе обратиться не к кому? Может родня есть?

— Может и есть. Только за семнадцать лет никто не разыскивал, — огрызнулась на не в меру любопытного попутчика.

— Не злись. Я помочь хочу, — улыбнулся Гаролд. — Замолвлю словечко, и тебя возьмут в княжеский замок, будешь при княжиче, младшем брате Пресветлого.

— И кем же я буду при княжиче? — недоверчиво сощурилась на языкатого гвардейца, чувствуя подвох.

— Сказки будешь на ночь рассказывать. Княжич боится спать один. А монахини, говорят, уж больно хорошо умеют сказки рассказывать, — подмигнул мне попутчик.

Я прислушалась, за спиной все было тихо. Лишь быстро стихало слабое эхо наших шагов.

— Сколько лет мальчику? — пожалела сиротку, вздохнув о своей доле.

— Как мне, двадцать седьмой год пошел, — фыркнул, едва сдерживая смех, отвернулся в сторону Гаролд.

— Он видно на голову больной, дурачок совсем, что сказки на ночь слушает. Жаль бедного! — вздохнула, вспомнив, что был у нас в обители похожий мальчик. Лихорадка прибрала бедолагу.

Гвардеец не выдержал и заржал во всю глотку. Со стен посыпалась сухая земля. Я в испуге обернулась назад, надеясь, что мы отошли достаточно далеко, и нас никто не услышит.

— Ох, Сури, насмешила! — вытирая выступившие из глаз слезы, всхлипывая, произнес Гаролд. — На здоровье княжича ни он сам, ни его сказочницы не жаловались. Все были довольны.

Я удивленно посмотрела на гвардейца.

Вот ведь язык без костей. Мелет что ни попадя.

— Балабол ты, Гаролд! Чудно, что тебя в охрану Пресветлому взяли, — сделала свой вывод и отвернулась, поправляя косу. — С таким языком только шутом балаганным по ярмаркам разъезжать.

— А ты зануда, Сури. И шуток не понимаешь, — обиделся гвардеец, пожав плечами.

Я пожала плечами, решив для себя, что если выйду замуж, то никогда не свяжусь с таким несерьезным как этот гвардеец.

Впереди что-то отчетливо шуршало, приближаясь к нам.

— Что это может быть, Гаролд? — поинтересовалась шепотом, пристраивая в расщелину в стене факел, осторожно вынимая клинки из-за спины, встала в стойку.

— Сейчас увидим… — сохраняя положение, уставился в темноту гвардеец.

Из темноты на нас, оскалив клыки-кинжалы, хлеща себя по пятнистым бокам, стрелой вылетел леопард. Увидев две жертвы, растерялся на мгновение и прыгнул на меня. Я приняла его на оба клинка, уходя в сторону от массивной туши. Жалобно взвыв, леопард, боком рухнул позади нас, заливая пол кровью и царапая в агонии когтями.

— Сури, в следующий раз сразу не убивай. Это мог быть оборотень.

— Какая разница если он напал первый?

— Не напал. Защищал своих. Из клана, — гвардеец ткнул в свою тату пальцем.

— Договорились. В следующий раз общаешься ты. А я в сторонке постою, — не стала спорить с гвардейцем.

Какое мне дело, если другой леопард выпустит ему кишки. Как учил наставник, не спорь с дураками, уступи, дай им отличиться.

— Какая-то ты тихая и сговорчивая. Даже странно. Не могло мне так повезти, — притворно удивляясь, качал головой гвардеец. Пока я вытирала клинки о роскошный мех хищника.

— Так ты за двоих трещишь, — подивясь на длинные зубы, убрала мечи, вытянула факел и пошла дальше, держась за спиной гвардейца.

— Может ты мне понравилась. Я тебя развлекаю, — надувшись, Гарольд быстро вычертил дымом факела сердечко.

— Может, — покладисто согласилась я, помня сотни комплиментов моим золотисто-карим глазам и ангельской улыбке от умирающих.

Глава 4

Вспоминая, сколько страждущих ушло на тот свет со спокойной душой, благодаря моему присутствию, запоздало почувствовала, что в лицо повеяло свежестью, а впереди забрезжил свет. Огонь затрепетал на сквозняке. Гвардеец остановился и повыше поднял факел.

— Кажется, мы у выхода, мышка. Придется задуть факелы, мало ли кто там может поджидать, — он ткнул зашипевший факел в землю. — Жди меня здесь. Я разведаю. Если все в порядке, свисну.

— Хорошо, — признавая правильность решения, загасила факел и, привалившись к стене, осталась ждать гвардейца.

Ожидая Гаролда, задремала. Разбудивший свист был едва слышен.

Чего это он? Выдохся совсем. Тоже мне личная гвардия князя! Задохлик какой-то. Только и дела, что тело красивое.

Подхватившись, стараясь не шуметь, пробиралась к выходу. Отчетливее слышался внешний шум. В лесу, куда вывел подземный тоннель, начиналось утро. Накрапывал теплый, летний дождик, шурша по листве, загнав лесных пернатых певуний в гнезда. Я прижималась к стене и внимательно осматривала выход. Нового знакомого след простыл. Сам смылся и меч мой умыкнул. Я горестно вздохнула, упрекая себя за доверчивость.