Кельтский крест (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 25

— Да очнитесь же! — герцог просто полыхал злостью. Он замахнулся, намереваясь ударить меня по щеке. Вот откуда эта боль, сообразила я. Не в силах уклонится от удара, я лишь закрыла глаза, но удара не последовало. Вместо этого меня достаточно резко подняли и придержали за шиворот. Голова закружилась, я прислонилась к стене, напоминая самой себе марионетку в руках опытного кукольника.

— Идти можешь?

Я кивнула, мечтая, чтобы меня оставили в покое. Но герцог не собирался уходить. Ровно через секунду мои ноги подогнулись, и я упала бы, не сдерживай меня крепкая рука хозяина оркнейских островов.

Атли! — рявкнул он, — Сколько она была рядом с лошадьми?

— Милорд я… я не знаю… Последние дни миледи все время проводила на конюшне… — Атли окончательно растерялся. Герцог выругался и подхватил меня на руки. Я попыталась было запротестовать, но мое хрипение никто не принял в расчет.

— Скажи Грему, пусть принесет мою дорожную сумку, затем скачи за Вивиан! — не дожидаясь даже кивка, Десмонд легко вбежал со мной по лестнице, прошел по коридору в мою комнату, плечом распахнул дверь, и практически бросил на кровать.

— Сними ей сапоги, и укрой ее! — отдал он приказ Бетани. Девушка поторопилась исполнить приказ.

Я закрыла глаза, мое тело начал сотрясать озноб. Мне было очень плохо. Так чувствовала я себя лишь однажды, после трехсуточных переговоров с неуступчивыми инвесторами, тогда мне пришлось применять, как потом заметил Герка, почти сверхъестественный дар убеждения, и после этого я два дня валялась дома в обнимку с бутылкой дорогого коньяка, пока остальные подписывали договор. Сейчас мне было намного хуже.

— Милорд, — голос Бетани, доносившийся сквозь туман, был полон растерянности и страха. Шаги. Тишина. Тень герцога нависла над моей кроватью:

— Неси бинты, — он вновь отошел к окну.

Бетани побежала выполнять указание. Ее шаги, стихшие вдали, вскоре сменились другими, более быстрыми.

— Дес, что случилось? — Алан ворвался, словно вихрь, и бросился к моей кровати, — Боги, что ты с ней сделал?

— Ничего, — буркнул герцог, — Где Вивиан?

— Атли помчался за ней.

— Хорошо.

Темные тени начали обступать меня. Было очень холодно.

— Дес, ее трясет, — Алан сжал мою руку, — и руки ледяные.

— Милорд, вот бинты, — Бетани вошла в комнату. Алан напрягся:

— Что… что ты хочешь cделать?

— А ты как думаешь? Ты хоть знаешь, сколько она была с лошадьми?

— Не знаю, я не следил.

Герцог забористо выругался. Дверь в комнату снова открылась.

— А, Грем! Принес?

— Да, милорд… — почтительные шаги, что-то звякнуло, затем булькнуло. Еще шаги. Сильная рука подняла голову, губы обожгло горячим вином. Я попыталась покачать головой, но мое мнение герцога не интересовало. Вино мягким теплом разливалось по телу, оставляя во рту горьковатый вкус полыни.

— Вот молодец, хорошая девочка, — пробормотал он, когда я выпила все, — А теперь открой глаза и посмотри на меня.

— Нет, — прошептала я. Если я посмотрю ему в глаза, то уже никогда не выплыву из этого омута. Он обхватил мою голову обеими руками:

— Я обещаю, что сейчас все будет по-другому. Посмотри на меня.

Что-то в его голосе подсказало мне, что он не обманывает. Я через силу открыла глаза, Десмонд сидел на краю кровати, одной рукой поддерживая за плечи, второй держа мою голову так, чтобы я не смогла отвернуться. Серые глаза лихорадочно блестели на мертвенно-бледном лице.

— Сейчас будет больно, но это недолго. Алан, помоги.

Алан перехватил меня, пока Десмонд закатывал рукав, обнажая свое запястье. Затем он достал кинжал и кивнул. Алан перехватил меня чуть посильнее. Десмонд быстрым движением резанул по запястью сначала себе, а потом и мне. От боли, пронзившей мою руку, я вздрогнула, теплая кровь заструилась по руке. Наклонив свою руку так, чтобы его кровь стекала на мою, герцог начал произносить какие-то непонятные слова. От каждого слова капля его крови вспыхивал, будто рубин на солнце. Этот блеск ослеплял. Сверкающие алые капли падали на мою руку, смешиваясь с моей кровью, солнечными искрами рассыпаясь под кожей. Тени вокруг съежились и отступили. Я вновь увидела каменные стены комнаты, мутное стекло окна и пыльный голубой балдахин. Алан сидел рядом, все еще держа меня за руку. Никого из слуг в комнате не было.

— Ну как? — серые глаза герцога тревожно всматривались в мое лицо, затем довольно кивнул и отошел к окну, аккуратно наматывая бинт на запястье, второй бинт он кинул Алану, который тут же перебинтовал мне руку. Десмонд был очень бледен. Закончив бинтовать, он подошел к столику, налил себе вина из кувшина и залпом выпил:

— До ночи ей надо будет выпить весь кувшин. Алан, проследи!

Брат кивнул.

— К чему такая спешка? — Вивиан вошла в комнату и удивленно посмотрела на всю нашу компанию. По правде говоря, мы представляли собой весьма живописную картину: бледный герцог с бинтом на запястье, взволнованный Алан, сидящий в изголовье моей кровати на простынях, заляпанных кровью, и я, потерявшаяся где-то в подушках, во времени и пространстве, — Что у вас здесь происходит?

— Где тебя вороны носят! — напустился на нее Десмонд.

— Я тоже рада тебя видеть! Надеюсь, дорога домой была удачной, — она подошла ко мне и внимательно посмотрела на руку, затем перевела взгляд на запястье герцога, — Все было так серьезно?

— Да.

Вивиан кивнула и скептически взглянула на простыни, затем перевела взгляд на Десмонда.

— Хорошая работа, — одобрила она, — даже слегка перестарался. Ты помнишь о последствиях?

В ответ Десмонд лишь хмыкнул и потянулся, будто огромный кот:

— Ладно, думаю, здесь я больше не нужен… Проследи за ней.

Вивиан подошла к нему и поцеловала в щеку:

— Очень рада, что ты вернулся.

Он устало улыбнулся ей, кивнул брату и вышел. Взгляд Вивиан обратился на Алана, все еще державшего меня за руку. Тот заерзал, словно напроказивший школьник, потом встал:

— Я, пожалуй, тоже пойду…

Вивиан кивнула:

— Не смотря на приезд брата у тебя должно быть много дел…

— Я еще загляну, — последние слова предназначались, скорее всего, мне. Алан вышел. Вивиан подождала, пока его шаги не затихнут в коридоре и заметила:

— Не слишком обольщайся на счет Алана, его любовь проходит так же быстро, как начинается!

— Да, Бринн говорил, — я еле-еле ворочала языком. Спать хотелось неимоверно.

— Тогда спи, это сейчас самое важное, — Вивиан почти приказала мне, удобно устраиваясь на сундуке, стоявшем у окна. Я послушно последовала ее приказу.

И вновь была эта комната, полная тумана. Только теперь она была пустая и посередине ее накодился круг из высоких камней. Кольцо Броггара. Роса на камнях переливалась, как бриллианты под лучами солнца. Подойдя поближе, я поняла, что это не роса, а кровь. Кровь герцога, стоявшего в центре круга. Кровь была всюду: на полу, на камнях, капли крови парили в клубах тумана. Десмонд повернулся ко мне, протягивая руки, с которых лилась кровь…

Я открыла глаза. Была не то ночь, не то раннее утро. Бетани спала на полу, уютно завернувшись в овечью шкуру. Во сне она выглядела совсем еще девочкой. Я осторожно поднялась с кровати. Странно, даже голова не кружилась. Я посмотрела на забинтованное запястье. На какой-то момент мне показалось, что под кожей до сих пор разбегаются бриллиантовые искры, я тряхнула головой. Вообще вчерашний день казался сном. В горле пересохло, как будто в клубе я с подругами перебрала виски с колой. Очень хотелось пить. Кувшин, стоявший у изголовья моей кровати, был пуст. Кажется, это про него говорил герцог, чтобы я все выпила. Интересно, когда я успела? Кувшин с водой для умывания стоял у окна. Недолго думая, я выпила прямо из горла, как заправский алкоголик с похмелья. Прохладная, вкусная вода приятно освежила. В комнате было душно, спать совершенно не хотелось. Бесшумно одевшись, я выскользнула из комнаты, стараясь не потревожить служанку. Коридоры были пусты, за исключением дозорных, мое появление в дымке раннего утра вызвало у них удивление, но никто не стал меня останавливать. Собаки, дремавшие в зале у очага, лишь проводили меня сонным взглядом. Спустившись во двор, я задумалась, что делать дальше. Где-то вдалеке на стенах перекликались часовые, лошади тихо всхрапывали в темноте конюшни. Чайки еще ютились на скалах, ожидая, когда серые сумерки сменятся золотистым рассветом утра. Спокойствие ночи царило в замке.