Кельтский крест (СИ) - Каблукова Екатерина. Страница 36

— Миледи! — раздался за спиной мальчишеский голос, мое сердце буквально ушло в пятки. Я обернулась:

— Да?

— Вы взяли другую лошадь, вот же ваша, — он указал на гнедого, стоявшего в самом конце коновязи.

— Да, верно, — я нервно улыбнулась, — наверное, мне не стоило смотреть сегодня на все это.

— Да, это не для женских глаз! — авторитетно заявил один из мальчишек, в то время как два других снисходительно поглядывали на меня. Я спешилась, отдала им лошадь и вскочила на гнедого. Он прянул ушами и резво зацокал копытами по пыльной дороге, идущей мимо домов. Выехав из города, я пустила коня легким галопом. Трава мягко пружинила под копытами, ветер шумел в ушах. Чувство полета охватывало меня, будто очищая от грязи сегодняшнего дня. Я полностью отдалась этой скачке, позволяя гнедому самому выбирать ритм. Море приближалось. Я уже слышала рокот волн, воздух пропах солью и свежестью. В надежде отыскать бухту, которую мне показывал Алан, я притормозила и пустила коня вдоль берега легкой рысью.

Бухта оказалась дальше, чем я помнила. Я уже отчаялась ее отыскать, когда холмы расступились, и показался белоснежный песок. Сердце радостно забилось: скоро я окажусь дома. Я соскользнула с коня, ослабила подпругу, завязала повод на шее и побрела по песку к воде. В прошлый раз я бродила по кромке. Сейчас мне следовало зайти в море. Тяжело вздохнув, я с трудом сняла платье и нижние юбки, оставшись в одной рубашке, доходившей мне до колен. Обхватив себя руками, чтоб согреться, я попыталась зайти в волны. Вода была ледяная. В довершение всего, ветер усилился, легко проникая под рубашку и пробирая до костей. Стиснув клацающие зубы, я решительно побрела вперед. Становилось все холоднее, волны окатывали меня до пояса, ног я не чувствовала. Ветер издевательски налетал, кидая брызги мне в лицо. Я оглянулась. На песке кучей лежала моя одежда, конь пасся неподалеку, удивленно посматривая в мою сторону. Начинался шторм. Возможно, это добрый знак? Собравшись с силами, я нырнула в набегавшую волну. Дыхание перехватило, я отчаянно замахала руками, пытаясь вынырнуть, захлебываясь от соленой воды. Вторая волна обрушилась на меня как раз в тот момент, когда я вынырнула, протащила меня вперед к берегу и отступила. Пошатываясь, я встала как раз для того, чтобы третья волна вновь свалила меня с ног и потащила обратно в море. А потом я потеряла им счет, этим бушующим силам, обрушивающим на меня тонны воды и песка, тащившим по обнажающемуся песку вглубь моря. Глаза невыносимо болели от морской соли, руки и ноги одеревенели от холода. В какой-то момент мне показалось, что я уже не смогу выбраться. Боль пронзила все тело, глаза слепило от серебристого света. Я почувствовала, как лечу вверх, ветер подхватывает мое тело, чтобы с силой бросить его на прибрежный песок.

Я открыла глаза и поняла, что лежу на берегу в нескольких метрах от разбушевавшегося моря. Неужели мне удалось? Я точно помнила ощущение полета, и потом — кто-то же вытащил меня из воды. Мне было холодно, сыро, песок налип на лицо, царапая кожу, правое запястье безумно болело. С трудом повернув голову, я увидела, что под тонкий рубец шрама блестит серебром. На секунду я закрыла глаза и затрясла головой. Серебряный блеск не пропал, наоборот, с каждой минутой он становился все ярче. Решив разобраться с этим позже, я поднялась, и тут же пожалела: порыв ветра едва не сбил с ног, забирая из тела последние крохи тепла. Пройдя несколько шагов, я рухнула на песок, рядом с грудой моей одежды. Вокруг не было ни пароходов, ни машин, по небу не летел ни один самолет. У меня не получилось. Я обреченно закрыла глаза, признавая свое поражение. Я застряла здесь навсегда. Отчаяние охватило меня. Мне оставалось либо вернуться в замок, либо умереть здесь, на песке. Слезы навернулись на глаза, и впервые за десять лет я расплакалась. Я плакала до тех пор, пока не начала икать от сотрясавших меня рыданий. Слезы смешались с морской водой и ветром, отчего щеки горели, будто в огне. Я вся дрожала от холода. Гнедой подошел ко мне, фыркнул на ухо и бархатными губами начал теребить за волосы, я отмахнулась, но он не отставал. Придерживаясь за его гриву, я встала и прижалась к нему всем телом. Он переступил с ноги на ногу, располагаясь так, чтобы защитить меня о ветра. Он был очень теплым, шерсть приятно покалывала мои руки, сладковатый запах наполнял живительной силой. Согревшись, я с признательностью погладила коня по шее и побыстрее завернулась в плащ. Шерсть мягкими складками укрыла меня от ветра. Дрожащими руками я сняла с себя мокрую рубашку, и кое-как натянула платье прямо на голое тело. Шерстяные чулки были все песке, я не стала отряхивать. Одевшись, согревшись и обретя какое-то подобие разума, я задумалась, что же мне делать дальше.

В замок возвращаться мне не хотелось: герцог вызывал у меня непонятное чувство тревоги, а после событий сегодняшнего дня еще и страх. Он был беспощаден и легко мог легко убить любого, кто ослушался его приказа. «Тебя же он не убил, и даже спас,» — ехидно подсказало подсознание. Я устало отмахнулась от таких мыслей. возможно, он был любителем театрализованных действий. Все его поступки были театральны и расчитаны на толпу, жаждавшую зрелищ. Вполне вероятно, он решит сделать зрелище и из моего наказания. Наверное, следовало бы уехать с его земель. Но куда можно поехать? Я ничего не знала об этом времени. Темные века не баловали информацией, да и уроки истории я с удовольствием прогуливала. Ак тому же, у меня не было денег. Я с сожалением поняла, что сундук с золотом остался в замке. По крайней мере, я сполна расплатилась за гостеприимство герцога. Интересно, они уже обнаружили мое исчезновение? Я не знала, сколько времени я пролежала на песке, вполне возможно герцог уже вернулся в замок, и тогда мне стоило бы поторопиться. Повернувшись, чтобы затянуть подпругу, я замерла: на ближайшем холме стоял небольшой отряд, возглавляемый герцогом Оркнейским. Даже отсюда я почувствовала его тщательно сдерживаемую ярость. Герцог что-то сказал Гарету, тот кивнул и направился ко мне, в то время, как сам Десмонд со своим отрядом поехал в замок. Я поплотнее закуталась в плащ, словно ткань могла защитить меня от гнева хозяина острова. Руки тряслись от холода и страха. Гарет подъехал ко мне и презрительно посмотрел сверху вниз:

— Пойдем!

Я нервно кивнула, понимая, что в случае неповиновения меня просто перекинут через седло и привезут в качестве подарка герцогу, хочу я этого или нет. В памяти всплыло сегодняшнее утро. Девушка, которую били плетью, трое повешенных… Желудок вновь скрутило. Я невольно прислонилась лбом к коню, ожидая, когда пройдет приступ тошноты. У меня буквально под носом оказалась фляга. Я повернула голову, Гарет, соскочив со своего коня, стоял рядом.

— Выпей! — он сунул мне в руки флягу и, оттеснив плечом, быстро переседлал гнедого. Я сделала глоток. Дыхание перехватило, крепчайший самогон огнем прошелся по горлу, блаженным теплом растекаясь по телу. В голове прояснилось. В конце концов убить меня герцог мог и здесь. Следуя за Гаретом, я вновь оказывалась в замке, и смогла бы более основательно подготовиться к побегу. Оставалось только уповать на милосердие герцога. Впрочем, до сих пор он и пальцем меня не тронул, даже носил на руках. Воспрянув духом, я еще раз хлебнула из фляги и послушно села на гнедого. Неспешной рысью мы с Гаретом направились в сторону замка. Лошади легко бежали вдоль берега, зеленая трава пружинила под их копытами. Вскоре я окончательно согрелась. Гарет не торопился, позволяя лошадям идти неспешной рысью. Замок возвышался вдалеке темной громадой. Солнце спряталось за ним, окрашивая небо в золотисто-оранжевый цвет. Ветер усиливался, я обеспокоенно поглядывала на волны, понимая, что прилив уже начался.

— Может, поторопимся? — нарушила я молчание. Гарет лишь хмыкнул в бороду, но пришпорит своего коня, я последовала его примеру. Какое-то время мы ехали молча, затем он вдруг смачно сплюнул и сказал:

— Держись подальше от герцога, девочка!