Леди и детектив, или Щепотка невезения (СИ) - Зволинская Ирина. Страница 5

«Спасена», — успокоилась я и посмотрела в окно.

Сумятица, вызванная криками подруги и спешащими занять места пассажирами, унялась. Мэгги что-то говорила работнику вокзала, он бурно жестикулировал и хватался за сердце. Друзья и родственники махали в окна уходящему поезду. Подруга повернулась, увидела меня и показала большой палец, довольно улыбнувшись. Я продемонстрировала ей точно такой же жест. Платформа начала удаляться, и Мэган махнула мне на прощание. В руке её был мой ридикюль.

Дверь в купе открылась, и на пороге показался наш последний сосед по сегодняшнему путешествию. Мистер Дэвид Харрис.

«Я пропала», — дошло до меня со всей ужасающей ясностью.

Бросила последний взгляд на перрон. Мэгги удивленно взирала на ридикюль, потом хлопнула себя по лбу и побежала вслед за быстро удалявшимся поездом, который будто в насмешку над нами весело загудел.

— Доброе утро дамы, сэр, — поздоровался мой персональный кошмар, снял шляпу и светло улыбнулся. Белые зубы сверкнули из-под усов, а моё сердце пропустило удар — единственное свободное место было рядом со мной. Пока он неторопливо усаживался, я успела разглядеть длинные стройные ноги в узких брюках и начищенные до блеска ботинки. Смотреть выше не позволил страх.

— Мистер Эндрю Сильвер, к вашим услугам, — представился Дэвид, и от удивления я уставилась на него во все глаза.

Дама у окна назвалась миссис Печворк, мужчины пожали друг другу руки. Я внимательно рассматривала нового попутчика, так похожего на человека из моего прошлого. А, пожалуй, действительно не он, и плечи намного шире… опять-таки не помню, чтобы Харрис носил бороду… которая, кстати, очень ему идет. Ровный, может быть чуть более длинный, чем у Дэвида нос, добавляющий мужчине некой харизмы. Тяжелый подбородок, а у Харриса, я уверена, он был каким-то безвольным, широкие густые брови над умными выразительными глазами и ни капли надменности. Вон, как улыбается! Харрис же смотрел свысока, и улыбка его никогда не была такой красивой. Даже дурацкие очки придают мистеру Сильверу необыкновенно милый вид.

Удивительно приятный аромат одеколона коснулся моего носа, и я окончательно убедилась, что это другой мужчина. От неприятного Харриса уж точно не могло так пахнуть!

— Эванжелина, — заулыбалась я, схватила его за руку и несколько раз хорошенько тряхнула от навалившегося счастья.

Мистер Сильвер, немного ошалевший от такой радости, заверил меня, что необычайно рад знакомству с такими прекрасными соседками. Миссис Печворк от удовольствия покраснела. Эндрю положил ухоженные руки на колени, и я заметила, как на безымянном пальце мужчины сверкнуло золотое обручальное кольцо. Радость моя вдруг резко поубавилась. Единственный мужчина за долгое время, который заставил меня что-то почувствовать, мало того, что напомнил принеприятнейший эпизод прошлого, так еще и оказался женат.

Настроение снова стремительно падало, как и силы, которые я существенно растеряла при побеге от пригрезившегося Харриса. Печально вздохнула и принялась развязывать ленты, чтобы снять плащ, как уже ненужную маскировку. Кудри рассыпались по плечам, а плащ нужно было аккуратно свернуть или повесить на вешалку в углу купе. Решила, что положу его на сиденье между собой и Сильвером, как напоминание о своей глупости и семейном статусе попутчика. Я почти выполнила задуманное, нащупав во внутреннем кармане плаща что-то твердое, по форме и размеру напоминающее паспорт, когда что-то дернуло меня взглянуть на соседа. Мистер Эндрю Сильвер внимательно, будто даже хищно, смотрел на мои волосы.

Застыла испуганным кроликом. Может быть это какой-то злой розыгрыш? Может быть, Харрис решил не просто отомстить, а отомстить изощренно? Свести меня с ума, а потом приходить в больницу и смеяться над несчастной, привязанной к кровати больной. В ушах зашумело. Я достала из кармана документы Мегги и прижала к груди.

— Давайте я помогу, — сказал мужчина и ласково мне улыбнулся.

«Нет, не Харрис, — подумала я. — Пожалуй, если бы Харрис был таким, как Эндрю, я бы непременно удержалась от рукоприкладства при нашей встрече».

С другой стороны, а что я вообще знала о сыне министра полиции? Знала я ничтожно мало. Со слов Ребекки Дэвид был заносчивым, высокомерным и избалованным вниманием юных леди. Все её подруги мечтали составить ему партию, но он почему-то не торопился осуществлять эти мечты. Так же он имел славу жесткого и весьма злопамятного джентльмена — все, кто когда-либо смели оскорбить его, успевали неоднократно жалеть об этом. Он не отказывался ни от дуэли, ни от хорошей драки. Владел словом и обладал достаточным знанием законов, чтобы поставить на место любого, даже без помощи отца.

— Нет-нет, не утруждайтесь, — поблагодарила я и привстала. Плащу все же место на вешалке.

Сильвер немедленно вскочил, уступая дорогу. Мэггина обновка заняла положенное место, я подошла к зеркалу — поправить прическу и убедиться, что на лице отсутствуют какие-нибудь пятна, которых там быть не должно, например, от джема или зубного порошка. Утро никогда не было моим любимым времени суток, и опасения были не беспочвенными.

Отражение было удивительно приличным. Глаза горели, щеки раскраснелись, а волосы, слегка примятые капюшоном, лежали красивыми волнами.

— Мы познакомились по переписке, — тем временем рассказывал мистер Саливан. — Больше года обменивались письмами, и теперь, когда мне предоставили долгожданный отпуск, наконец, увиделись лично.

— Как романтично, — миссис Печворк извлекла из многочисленных складок своего платья большое красное яблоко и откусила кусок. — А мне предложили работу кухаркой в доме одной весьма состоятельной семьи. Долго думала, решила, что пора менять обстановку и согласилась, — объяснила она причину поездки.

Я с интересом прислушивалась к разговору. Расправила плечи, смахнула с лацкана пиджака несуществующую соринку и случайно поймала в зеркале заинтересованный мужской взгляд. Мистер Сильвер откровенно следил за моими движениями и, судя по блуждающей на губах легкой улыбке, получал удовольствие от увиденного.

— Понимаю, — с усилием отвернулся и включился Эндрю в разговор. — Я тоже был в Рамбуи по работе. Представлял интересы моего клиента в суде.

«Еще и адвокат», — подумала я и вздохнула. В связи с тем, что мне выучиться на юриста не удалось, профессия адвоката была для меня самой романтичной из всех возможных. Я же стала плохим озеленителем. Плохим, потому что у меня, в отличие от той же Мэгги, ничего не росло, и озеленителем, потому что в Рамбуи учили только аграрному делу и животноводству. Скотовод из меня был еще хуже садовода.

— А вы, мисс Эванжелина? — поинтересовался мистер Дуглас. — Что ведет в столицу вас?

— Еду на свадьбу к бабушке, — честно ответила я и направилась к нашему с Сильвером дивану.

— К бабушке? — удивился Эндрю и, вставая, дернул ногой, как раз в тот момент, когда я проходила к себе. Я запнулась, покачнулась, и чуть было не упала носом в разделяющий диваны столик, но мистер Сильвер спас меня от позора, подхватив за талию.

— Благодарю, — смутилась я от близости мужчины, горячих крепких рук на спине и теплого дыхания у моей щеки. Он ни на миг не нарушил приличий, не задержал объятий и выпустил меня сразу, как только убедился, что я способна сесть самостоятельно. Усилием воли отогнала подступившее разочарование.

«Эванжелина, он женат!» — запретила я себе даже смотреть в его сторону и уткнулась в окно, чтобы снова не начать любоваться четким профилем Эндрю. Миссис Печворк громко хрустела яблоком, Мистер Саливан рассказывал о несравненной красоте своей невесты, а Сильвер, убедившись, что соседка не желает разговаривать, уткнулся в газету.

За окном пролетала провинция Бонво. Разноцветные лоскуты усеянных разными культурами полей, редкие леса и деревни, окруженные высокими каменными заборами. В небе летали фазаны и вороны. Прячась среди высоких подсолнечников, в них стреляли охотники. Стучали колеса, миссис Печворк бесконечно что-то ела, напоминая мне о скудном завтраке, который был уже довольно давно. К сожалению, денег в плаще Мегги не оказалось. В паспорте лежало только почтовое уведомление. Значит, быть мне голодной до самого Бриджа. Я закрыла глаза и задремала под тихое бурчание в животе.