Называйте меня Хель (СИ) - "Zaraza takaja". Страница 78

— Но хуже, чем сильный независимый род, — вздохнул я. — Ладно, я подумаю ещё…

Комментарий к Глава 38

Следующая глава в понедельник.

========== Глава 39 ==========

Рон Уизли пил. Нет, это был не весёлый загул с коллегами по работе или друзьями. Это был чёрный беспробудный депресняк. Несколько дней назад (сколько именно Рон не мог вспомнить из-за пьянки), его мамаша явилась с Косой аллеи злая, как мантикора, и сразу же набросилась на него.

— Ты куда смотрел, недоумок! Ты почему отпустил ту грязнокровку к магглам с нашей дочерью!

— Чего? — не сразу въехал Рон.

— У Гермионы есть девчонка! Твоя дочь! Я их сегодня видела на Косой!

— Откуда у неё девка? Мать, ты что, из ума выжила? Там три пацана было!

— Три пацана и девчонка! Тупой упырь! Она беременная была, когда уходила! Она девку у магглов родила! Своими руками всё просрал! Неужели так трудно было её на беременность проверить?

— А сама куда смотрела? — обозлился Рон.

— Сыновей твоих нянчила! Да сестру твою, идиотку, из Аврората вытаскивала! Родила на свою голову уродов!

— А чё ты на меня орёшь? Я что, единственный сын у тебя? Вон, у Билла и Флёр есть дочь? Чем она тебя не устраивает?

— Да тем, что Мари-Виктуар только по фамилии Уизли, неуч! Там четверть вейловской крови. Не человек она в полном смысле!

— Ладно, а эта черномазая потаскушка, на которой близнецы вдвоем женились? Анджелина Джонсон. У неё тоже дочь есть!

— Родственница Шеклболта, — сплюнула Молли. — Роксану дед давно в род забрал. Про Перси я вообще молчу! Это ж надо было жениться на чистокровной и уйти из семьи в род Шаффик. Чарли этого урода из Дурмстранга откопал где-то, так что остаёшься только ты, Рон! Упустил девку, идиот! Вот и живи теперь в этом сарае!

Слова матери больно ударили по самолюбию. Да, все его братья устроились лучше, чем он. У всех свои дома, деньги, хорошая работа. Рон всегда завидовал им. Уму Билла, таланту Чарли, умению Перси влезть без мыла в жопу, предприимчивости близнецов, а особенно Джинни, которой с самого детства доставалось всё лучшее. Рон рассчитывал на славу и деньги Гарри Поттера, но и тут желаемого не получил. И сейчас вынужден был пахать, как фестрал, и жить с матерью в Норе.

После нескольких дней запоя в голову Рона пришла гениальная мысль: раз всё упирается в эту девчонку, значит надо её вернуть. Тем более, что он её родной отец!

***

После аппарации Хельгерта, Ларс задумчиво прошелся по квартире.

— Знаешь, Саймон, я иногда чувствую себя совсем бесполезным. Умом понимаю, что Хель взрослый самостоятельный человек, но когда он вот так нуждается в поддержке, хотя бы моральной, я начинаю жалеть, что отказался от его предложения стать магом.

— Ларс, сквиба невозможно сделать магом, поверь, — вздохнул Саймон.

— Хель может. Он говорил, что за месяц способен это сделать. Сильным магом мне не быть, но на середнячка бы потянул… Только я же не знаю ничего о магическом мире. Ни законов, ни взаимоотношений. Вот и решил не обременять внука такой обузой.

— Законы знаю я, — хмыкнул Саймон. — Мне без них никак. Хоть я и имею дело только с маггловскими судами, но вполне мог бы и в Визенгамоте интересы представлять. Только меня туда не пускают — там своих акул бизнеса хватает.

— Саймон, если ты разбираешься, то скажи мне: чем Хельгерту не угодила беременность его матери. Я своего внука знаю. Это не блажь и не ревность. Тем более, что с родителями он не ладит. И почему он так упирал на шестнадцатилетие?

— В шестнадцать лет происходит становление магии, — задумчиво ответил Саймон. — А чем может помешать ребёнок… Ларс, а твой внук не вошел ни в какой род?

— Хель — нет. Но он сказал, что Лиззи отдал в род Фоули.

Саймон присвистнул и откинулся на спинку дивана.

— Нехило! — хмыкнул он и, видя недоумение любовника, поспешил пояснить. — Род Фоули входит в список «Священные двадцать восемь». Это древний и влиятельный род. Чтобы тебе было понятно, его можно сравнить с семьей герцога Вестминстерского, графа Кадогана или виконтами Ротемер. А вот теперь представь, чем нужно заинтересовать такой род, чтобы они согласились принять к себе магглорожденную?

— Хм, Хель сказал, что они сами к нему подошли с предложением… Да и он сам радовался, что избавился от Элизабет. Они с сестрой никогда не ладили.

— Сами, значит…

Саймон помассировал пальцами виски, пытаясь найти хоть одно логическое оправдание такому поступку. Выходило не очень. Только если предположить, что Хельгерт Милтон имеет примерно столько же влияния, как лорд Слизерин. Потому что с меньшими перспективами Фоули связываться бы не стали. Значит, Хельгерт сейчас единственный маг, представитель своей фамилии.Так чем ему может помешать кровный родственник до становления?

— …Гриндевальд, — голос Ларса вывел его из задумчивости.

— Причем тут Гриндевальд? — переспросил Саймон. — Прости, Ларс, я задумался.

— Говорю, Хель деда моего нашёл. Отец-то приютский был, тоже сквиб. А дед был магом и носил фамилию Гриндевальд.

— Что?! — Саймон аж поперхнулся словами.

— Вижу, тебе знакомо это имя. Может объяснишь?

— Знакомо… — выдохнул Саймон. — Это имя знакомо любому магу. Ларс, сделай одолжение, никогда не произноси этой фамилии, особенно в контексте родни.

— Почему?

— Потому что Геллерт Гриндевальд — это Адольф Гитлер магического мира. Кстати, он умер несколько месяцев назад.

От причастности к такой тайне у Честертона зашевелились волосы, а по спине потёк холодный пот.

— Саймон, что случилось? — Ларс присел рядом и обнял любовника за плечи.

— Я только что подписал себе смертный приговор, — тихо произнёс Честертон. — За такое знание меня уберут одним взмахом руки. Идиот! — вцепился он себе в волосы. — Сказано же было: не копать дальше! Вот откуда интерес лорда Слизерина к Милтону.

— Ты что такое говоришь? — нахмурился Ларс.

— Правду. Магический мир куда более жесток, чем маггловский. И убийство человека не всегда является преступлением. И человеческие жертвоприношения до сих пор существуют. Меня скормят алтарю Слизеринов, а тебе сотрут память. И ты будешь уверен, что застал меня с кем-то другим, мы поругались и я уехал, — Саймон уткнулся лбом в плечо любовника.

— Ещё чего! Пусть только попробует! Я этому мерзавцу… — договаривать Ларс не стал, а набрал номер на сотке.

«Абонент вне зоны и временно недоступен. Пожалуйста, позвоните позднее…» — механическим голосом сообщил автоответчик.

— Опять у себя в особняке, что ли? — ворчливо выдал Ларс. — Саймон, как у вас маги связываются между собой?

— Через почтовых птиц или камином, если знаешь где адресат.

— А через кота?

— Какого кота? — не понял Саймон.

— Хель кота какого-то вызывал, серебристого. И сообщение отсылал, типа как по Ватсапу.

— Патронус? У меня телесный патронус не выходит. Силы мало.

— Ладно, тогда собирайся, прогуляемся.

— Куда?

— На Гриммо, 12. Мне этот дом Хель как-то показывал. Как же он его назвал? Блэк-Хаус!

***

Гермиона Блэк, хоть и стала леди-регент рода, но общаться со своими родителями-магглами не перестала. Правда, забегала не часто, но не забывала звонить. Благо, для этого надо было просто выйти на улицу и прогуляться до соседнего дома, где влияние магии уже не мешало работать сотовому телефону.

После развода с Уизли, родителям Гермионы была скорректирована память. Они больше не знали, что она волшебница, так что пришлось придумать легенду о работе на правительство. Жутко секретный научный отдел, где не разрешают пользоваться телефонами. И только в редкие дни, когда сотрудников отпускают в город, Гермиона может позвонить. А так — можно писать обычные письма на почтовый ящик «до востребования». Так и общались.