Буду твоей тенью (СИ) - Царюк Валерия. Страница 17

— Это ты мне скажи. — Света зло блеснула глазами. — Что ты вчера наговорила Никите, что после уединения с тобой, он ходил словно побитая собака?

— Ничего такого, что могло бы его обидеть.

Переплетаю руки на груди.

— Маша, не ври. Я за него тебя лично своими руками придушить готова. Егор тоже ходит со вчерашнего вечера встревоженный. Еще раз повторяю свой вопрос, что вчера случилось?

— Что случилось?! — Впилась пальцами себе в руку. — Я та девушка, за которой он следил! Только вместо оправданий, признался в любви, а потом назвал шлюхой. Вот что случилось! Тебе стало легче от этой информации?!

Светины глаза расширились от удивления, а рот немного приоткрылся. Она хотела мне что-то сказать, надеюсь, что это слова извинений, но я не позволила, выставив руку вперед.

— Хватит с меня. Надоело. Зря я вообще сюда пришла.

Поворачиваюсь и иду по неизвестной мне дороги на окраину города. Света что-то кричит, но я даже не пытаюсь разобрать ее речь. Почему мне все время попадаются неадекватные призраки? Мысленно хмыкаю. Видно, я такая же. Раз их магнитом ко мне тянет.

И я опять иду. Опять убегаю. Сколько мне так еще бродить по городу? Когда это все наконец закончится? Именно сейчас, как никогда ранее, я желаю умереть. Я устала от бардака, который у меня в голове. Только разложу все по полочкам, решу кто хороший, а кто плохой, как кто-нибудь обязательно потрясет меня, выкинет из зоны комфорта и все опять перемешается.

Добравшись до Северного моста, залезла на ограждение. Что дальше? Куда мне идти?

Нет смысла обвинять Свету в ее наездах. Она друг Никиты. Настоящий друг, который душу из тебя вытрясет. Мои подруги были такими же. Впереди планеты всей. Удивительно, что ни Лида, ни Оля не добрались до Кости и не промыли ему мозг относительно моей персоны. А они могли ему все рассказать.

— Привет. — Поздоровался Егор.

Закатываю глаза. Даже спрашивать не хочу, как и зачем он меня нашел.

— Чего тебе? Тоже собираешься выяснять отношения?

— Нет. — Облокачивается руками на перила и вглядывается в водную гладь.

— Ты прости Свету. Она погорячилась.

— Только не говори мне, что ты пришел извиняться за нее. Все равно не поверю.

— Никита переживает. Просил помочь найти тебя.

— Мне все равно.

— Неправда. Между вами что-то есть. И ты…

— Да, есть. Мы с ним переспали один раз. Но в этом нет ничего не обычного. Ведь так проводят время со шлюхами?

— Шлюхам не признаются в любви.

— Это еще почему? Они что нелюди и не достойны быть любимыми?

— Да, то есть нет. — Тяжело вздыхает. — Послушай, я не умею разговаривать на серьезные темы. Психолог из меня никудышный. Никита очень переживает из-за вчерашнего разговора. Он знает, что очень сильно обидел тебя. Поверь, он не хотел. Просто Никита бывает чересчур вспыльчивый и не думает, что говорит. Особенно, когда это касается тебя.

— Ты ведь знаешь, кто я. Не так ли?

— Узнал, когда после знакомства с ним пришли в клуб и наткнулись на фотографии. Таким я его никогда не видел. Если бы он мог, он разнес бы все здание, ни оставил бы и кирпича. Но он попсиховал немного, а потом отправился искать Светиного бывшего.

Не веря тому, что услышала, поворачиваю голову к Егору.

— Да. Это он за нас отомстил.

Позади слышится визг тормозов, несколько глухих ударов, сигнал клаксона. Синяя легковушка перевернулась и лежала на крыше. Несколько машин рядом были помяты. Люди выскакивали из машин и неслись к самой пострадавшей.

— Кто-нибудь вызовите скорую! — Эхом донесся до нас испуганный женский голос.

Мы поспешили к месту аварии. Я не успела сделать и двух шагов, как меня будто парализовало. Крепкий мужчина вытаскивал из машины Костю. Его лицо было все в крови. Правая рука неестественно вывернута. Он был без сознания.

— Костя. — Прошептала еле слышно.

Егор что-то сказал и исчез. Я продолжала стоять и смотреть, как участники аварии оказывают первую медицинскую помощь. Как незнакомая девушка с рыжими волосами что-то говорила по телефону, активно жестикулирую руками. Я не в силах была пошевелиться, когда приехала машина скорой помощи, из которой выбежали медики и стали отгонять людей от пострадавших. Костю погрузили на носилки и стали грузить в машину. Очухалась я только, когда зарычал старый мотор. Проскочив сквозь людей, запрыгнула в машину, да так и осталась стоять на месте, смотря во все глаза на окровавленное лицо.

До первой городской больницы мы доехали за десять минут. Когда задние двери открылись и Костю стали вытаскивать наружу, я запрыгнула на каталку.

— Костя, пожалуйста, открой глаза.

Врачи что-то друг другу говорили. Единственное, что я поняла из их разговоров, что Костя находится в тяжелом состоянии и сейчас его везут в операционную.

Мы ехали по коридорам и я ощущала на себе множество любопытных взглядов. Поднимать глаза и смотреть на призраков не было никакого желания. Когда мы выехали из лифта, кажется, на третьем этаже, чьи-то руки стащили меня с тележки.

— Нет! Отпусти меня! Я должна быть с ним.

Извиваться было бесполезно. Меня сильнее сжали в объятьях.

— Тебе туда нельзя.

— Отпусти. Там Костя.

Никита сильнее прижимает меня к своей груди.

— Там операционная. Не думаю, что тебе следует присутствовать при операции. Зрелище не для слабонервных.

Поворачиваю голову и смотрю в обеспокоенные глаза Никиты.

— Не стоит туда ходить. Подожди лучше здесь. Как только операция закончится, ты узнаешь первой.

Киваю головой. Тиски ослабляются и я снова могу свободно передвигаться. Чем я пользуюсь, усаживаюсь на пол облокотившись на стенку.

— Я могу побыть с тобой.

Коротко киваю. Не знаю, что сейчас лучше: быть одной или в компании кого-то. Он садится рядом и притягивает к себе. Не сопротивляюсь. Наоборот, усаживаюсь удобней и кладу голову ему на плечо.

— Что случилось?

— Авария на Северном мосту. Я не видела, как она произошла. Костина машина перевернулась.

— Мне жаль. — Никита поправил прядь волос, заправив ее за ухо. — Он сильный малый. Выкарабкается.

— Я надеюсь. У него маленькая сестренка, которая без него пропадет.

Не хочу думать о том, что Костя сейчас лежит на операционном столе и борется за свою жизнь.

— Никит, расскажи что-нибудь. Мне бы…

— Отвлечься. — Заканчивает за меня мысль. — Могу рассказать о себе. Мое имя ты уже знаешь. Фамилия оригинальностью не отличается, Кузнецов. Как и все ходил в садик, потом в школу. Ключевое слово "ходил". Учился я так себе. До сих пор помню, как мама краснела на ковре у директора, а отец устраивал мне такую взбучку, надеясь выбить из меня всю дурь.

Никита рассказывал с легкой улыбкой на губах смотря перед собой.

— После школы поступил в Строительный техникум на специальность "Промышленное и гражданское строительство". Сам от себя не ожидал, что втянусь в учебу. Ни одной тройки, представляешь? Мама была на седьмом небе от счастья. Потом устроился работать проектировщиком. Мне нравилась моя работа. А потом я умер.

Я повернулась к нему. Ни одна мышца его лица не дрогнула. Он все также сидел и улыбался, будто рассказывал очередную шутку. Как ему это удается?

— Если тебе неприятно вспоминать, ты не обязан рассказывать.

— Но я хочу. И поверь мне, я спокойно отношусь к своей смерти. Для меня это вроде ссадины на коленке после падения с велосипеда.

Проводит пальцами по мой щеке, даря легкую прохладу. Прищуриваю глаза, пытаясь понять, нравится ли мне это. Никита воспринимает все неправильно и резко отдергивает руку, прошептав извинения.

— Меня сбила машина. Я возвращался от друзей. В тот день я с товарищами поехал в поселок Рощино. Шашлык, баня. Я пропустил последнюю электричку и решил вернуться домой пешком, по трассе. Идти было недалеко. Водитель фуры был слегка выпившем. В общем, он зацепил меня и протащил несколько метров по дороге. Если бы мне дали возможность изменить смерть, я бы попросил, чтобы она была мгновенной.