Лабиринт (СИ) - Кулешова Марина. Страница 25

Действие сыворотки закончилось внезапно. Обе части сознания соединились. Концентрации как не бывало.

В этот момент хлопала в ладоши, чем невольно привлекла внимание последнеей жертвы.

Она поползла в мою сторону, оставляя за собой зеленый шлейф и куски мяса. Я с ужасом и отвращением смотрела на эту картину, пятясь подальше, пока не впечаталась спиной в стену.

Вот тут-то меня и накрыло осознание, что меня сейчас растерзают.

— Таурус, что мне делать? Я потеряла контроль… — пролепетала трясущимися губами, вжимаясь в стену.

В наушнике щелкнуло, раздался голос гарпия:

— Попробуй потянуть время. Мутаген почти выработал себя. Да и ранения сразу дадут о себе знать.

Я покосилась на ламию. Да, ранения. От змеиного хвоста остались рваные ошметки. После того, как та дрянь перестанет действовать, она сразу издохнет.

Страх отошел на второй план, вперед вырвалась надежда. Нужно остановить змею до того, как она доползет до меня.

Опустила голову, тихо засмеялась.

— Боюсь, у тебя ничего не выйдет, — проговорила сквозь смех. — Тебе осталось жить от силы минуты две. Змейка, ты испустишь дух сразу, как только окончательно сгустится тьма.

Усмехнулась ей в лицо, отмечая, как она осела на пол и подергивается в попытке сдвинуться с места. Зеленая кровь снова стала красной.

— Она выработала себя. Твой организм полностью истощен.

Рассмеялась ей в морду.

Вжалась спиной в стену в попытке отстраниться от когтистой лапы, которую она протянула к шее.

В этот момент свет окончательно померк.

Часть 2. В поисках выхода. Глава 8. Лаборатория

Таурус в бешенстве метался по лаборатории Омниса. Тот в свою очередь пытался не обращать внимание на беготню брата, предаваясь любимой работе — созданию новой зверушки, которую он пустит по следу будущего Оракула.

— За что мне все это!.. Зачем я ей вколол эту дрянь!.. Нееет, зачем она вообще попросила это сделать! Нет! Это ламия во всем виновата! — гарпий вдруг остановился, вцепился пальцами в волосы. — Да, это ламия! Ну как можно столько дрыхнуть! Где теперь Елену искать…

Оставив в покое растрепанную шевелюру и вытянув безвольные руки вдоль тела, он словно оцепенел. Остекленевшие глаза смотрели в одну точку. На монитор, на котором больше не мигало ни единого индикатора. Точка, которая относилась к Елене, пропала сразу после ламии. Камеры показывали только темноту.

Таурус, выйдя из ступора, снова вернулся к метаниям. Только собирался открыть рот и продолжить выкрикивать обвинения в адрес змеи, как его тут же прервал Омнис:

— Хватит мешать мне работать… Может уже пойдешь и поищешь ее? Небось запомнил, в каком из коридоров они были… О, Гаргиппия, за что ты так обошлась с моим братом!

Он закатил глаза к потолку и откинулся на спинку кресла.

— Пожалуй, так и сделаю… — зацепился за предложение близнец.

Омнис собирался еще что-то сказать, но когда обернулся, Тауруса уже и след простыл. Гарпий сокрушенно покачал головой. Из-за этой девицы брат когда-нибудь окончательно слетит с катушек.

В коридорах стояла кромешная темнота. Почти осязаемая. Удушливая. Подавляющая. Заставляющая сжаться в комок от холодного всепроникающего страха. А осознание того, что вокруг, на довольно большом расстоянии, может не найтись ни одного живого существа поселяло внутри липкое отчаяние, которое медленно сжимало сердце скользкими щупальцами.

Таурус отлично понимал, что может ожидает девушку, когда она очнется по среди коридора в темное время. Когда-то сам пережил много неприятных моментов связанных с этим.

Когда-то их с братом швырнули в этот лабиринт, а вход запечатали. Все наработки их отца, как и его самого уничтожили не задолго до этого. Осталась только одна — та, что выбралась из заточения и с неимоверной скоростью пожирала коридор за коридором.

Им пришлось самостоятель приспосабливаться к выживанию в здешних условиях. Потом они набрели на Чертог Оракула, где познакомились с Каталиной и получили первое задание. После этого все более менее наладилось.

Сейчас и темнота Таурусу была привычна, не то что в детстве, когда их только закинули сюда. Он свободно ориентировался в коридорах, мог передвигаться не натыкаясь на стены. Лабиринт словно помогал ему.

Поэтому он, используя не только внешние пути, но и скрытые, рекордно быстро добрался до коридора, где пропал индикатор Елены. Остановившись, как вкопанный, в небольшом тупиковом пространстве, где по карте располагалась дверь, гарпий попытался уловить хоть какое-то присутствие.

Вокруг стояла густая непроницаемая тишина. Только где-то на грани слышимости раздавалось далекое шуршание живого коридора.

Он еще немного покрутился на одном месте, прислушиваясь к окружающей среде. И, когда уже собирался уходить, чуткий слух уловил тихий всхлип.

Таурус встрепенулся, обернулся в сторону звука и шагнул к стене, чуть не споткнувшись обо что-то в темноте. Послышался сдавленный стон, шипение и какое-то шебуршание на полу. Потом еще один всхлип.

— Елена?.. — почему-то не уверенным шепотом позлал гарпий.

Ответом последовали очередной всхлип и сдавленные рыдания.

Придвинувшись ближе к месту предполагаемого находения девушки, он присел и протянул руку в сторону, где должно было быть лицо.

Коснулся кончиками пальцев влажной кожи на щеке. Вздохнул с облегчением. Долго искать не пришлось. Скользнул ладонью к плечу, обхватил за шею и притянул ближе к себе.

Раздался болезненный вздох, а следом вскрик. Девушка уткнулась носом ему в плечо и хрипло прошептала:

— Она пыталась сломать мне шею…

— Я видел, но вроде не дотянулась, — уверенно проговорил гарпий, подхватывая ее под коленками и вставая с пола.

— Не дотянулась, но почему-то кости все-таки хрустели, — горько усмехнулась. — Я тело практически не чувствую…

— Подожди немного, я отнесу тебя в лабораторию. Тебя Омнис осмотрит, — сказал Таурус, направляясь к выходу из тупика.

— Не иди туда… Там не пройдешь… Активированная ловушка… — прохрипела Елена и замолчала.

Гарпий замер в замешательстве. Она же должна была вернуться в исходное положение. Он прошел еще немного и натолкнулся на плотный частокол из железных прутьев. И правда до сих пор в активном состоянии.

Уже и до механизмов добрались. Скоро здесь тоже будет живой коридор.

Таурус вздохнул и пошел ко входу на скрытые пути.

Омнис привычно ковырялся со склянками, когда дверь лаборатории шумно, с пинка, отворилась и в помещение ввалился Таурус, внеся на руках, вцепившуюся в него мертвой хваткой, девицу.

Брат повернулся к нему спиной, сгружая ношу на кресло, и тут только гарпй смекнул, что поторопился с выводом. Скорее всего тот закинул руки девицы на плечи, чтобы она не соскальзывала в узких коридорах скрытых путей.

С появлением жтой девицы их спокойная и размеренная жизнь завершилась, началось что-тотневообразимое.

Обреченно вздохнув, гарпий тихо поинтересовался:

— Что стряслось на этот раз!

Эта Елена не может спокойно завершить ни одного испытания. Зачем Гаргиппия остановила выбор именно на ней.

— Ламия повредила ей шейные позвонки… — начал Таурус, но был прерван недоуменным:

— Погоди… Как так-то?.. Ты же сам видел, что она даже не дотянулась до нее.

Омнис подошел ближе к креслу и уставился на неповижную девушку. Та, в свою очередь, не сводила с него напреженнный взгляд, покрасневшего от слез глаза. Гарпий подобрался еще ближе и ощупал ее шею, попутно пытаясь проанализировать ранение.

Он осторожно отступил в сторону, в памяти до сих пор были живы картины предыдущих ее визитов в это помещение. И, вздохнув не без облегчения, проговорил:

— К счастью, повреждения не серьезные. Наблюдаются значительные смещения позвонков, но переломов нет. Сейчас все вправлю, пару дней отлежишься и можно быдет приступать к последнему заданию.