Капелька скандала - Грей Амелия. Страница 11

Он перевел взгляд с мисс Бардуэлл на мисс Доналдсон – более хорошенькую, но более спокойную и сдержанную – и сказал:

– Могу ли я сделать предположение, что юные леди взяли на себя труд проследить, чтобы я не подпирал стенку?

Мисс Бардуэлл хихикнула и обмахнулась веером.

– Вам нужно только попросить.

Чандлер смягчился и сказал:

– В таком случае, леди, мне бы хотелось потанцевать с каждой из вас, если у вас еще остались свободные танцы.

Ожидая, пока они достанут свои карточки, Чандлер отвернулся и оглядел зал, отыскивая взглядом ее. Но незнакомки нигде не было видно.

– Ничего у вас не получится.

Миллисент вздрогнула от неожиданности при звуках женского голоса, раздавшегося у нее за спиной. Кто-то снова застиг ее! Силы небесные, неужели не существует надежного места, где можно было бы кое-что записать?

Миллисент, стоявшая втемном углу буфетной, повернулась и увидела высокую, полную темноволосую леди. Взгляд Миллисент мгновенно приковало к себе красно-коричневое родимое пятно, которое уродовало ее лицо, покрывая нижнюю половину левой щеки и разливаясь подлинней подбородка.

Чтобы не рассматривать пятно, Миллисент быстро перевела взгляд на красивые зеленые глаза молодой леди и спросила:

– Почему вы думаете, что не получится?

– О, я уже пробовала делать это.

Миллисент не знала, что имеет в виду леди, поэтому только спросила:

– Вот как?

– О Господи! Нуда. Много раз. – Она тяжело вздохнула. – И в конце концов бросила, что и вам советую.

– А почему?

Молодая леди подошла к Миллисент поближе. Будучи столь крупной женщиной, двигалась она с царственным изяществом, что говорило о хорошем воспитании.

– Вы можете заполнить все пустые места именами, но рано или поздно другие присутствующие на балу леди заговорят о том, отчего это ваша бальная карточка всегда заполнена, но вас никогда не видно танцующей.

У Миллисент просто гора с плеч свалилась. Значит, леди решила, что Миллисент вписывает в свою бальную карточку фамилии джентльменов! Слава Богу. А то она уж испугалась, что леди действительно догадалась о ее занятии.

– Вы, конечно, правы, – улыбнулась Миллисент. – Благодарю вас за предупреждение.

– И все же кое-что меня приводит в недоумение, – продолжала молодая леди, заглядывая в карточку Миллисент.

– Что именно? – спросила та, опуская карточку в ридикюль.

– Вам совершенно ни к чему вписывать имена джентльменов. Сегодня вечером я достаточно часто видела вас танцующей. И вы слишком хороши собой, чтобы вам грозило превратиться в старую деву вроде меня. Зачем вам вносить в карточку вымышленные имена?

Миллисент успокоилась и снова улыбнулась. Ей нравилось дружелюбие, которое исходило от собеседницы, и не хотелось вводить ее в заблуждение, но и быть с ней полностью откровенной она не могла.

– Благодарю вас за то, что сказали мне об этом, но, думаю, каждый мечтает, чтобы его общества желали больше, чем это есть на самом деле. Такова уж человеческая природа.

– Я тоже пыталась ощутить себя хозяйкой положения, но из этого ничего не вышло, – сказала молодая леди со смиренным вздохом. – За четыре года я поняла, что никто не женится на мне из-за моего родимого пятна. Те немногие джентльмены, которые танцевали со мной, просто выполняли просьбы своих матушек, которым было жаль меня, или же хотели показать другим юным леди, что они вполне достойны того, чтобы выйти за них замуж, если танцуют с девицей с такой внешностью, как у меня.

Миллисент хотелось оспорить то, что она сказала, но, наверное, леди говорила правду. Она, Миллисент, не могла с этим согласиться, однако знала, что для мужчин красота важнее, чем верность и любовь.

– Я уверена, что вы просто себя недооцениваете.

– Нет, дело не в этом. Но я нашла другие вещи, которые доставляют мне удовольствие. Я очень люблю читать, пишу стихи. И еще я хорошо вышиваю.

– Это прекрасные занятия. Может быть, вы просто не дали джентльменам возможности лучше узнать вас?

– Вы очень добры. – Молодая леди приветливо улыбнулась Миллисент. – Давайте нарушим правила и сделаем вид, что нас познакомили по всей форме. Вы не возражаете?

– Ну конечно, нет.

– Прекрасно. Меня зовутЛинетт Найтингтон, я младшая дочь герцога Грембрука.

Миллисент присела в реверансе.

– Очень рада познакомиться, леди Линетт. Меня зовут Миллисент Блэр. – Миллисент не добавила, что она – дочь графа. Таково было желание тети Беатрисы – чтобы она поменьше рассказывала о себе. Никто не должен был знать о ее приданом, учитывая же, чем она занимается, Миллисент тоже этого не хотела.

– Я никогда не видела вас раньше.

– Лорд Хиткоут и его супруга любезно согласились сопровождать меня в этом сезоне, – непринужденно объяснила Миллисент. – А вообще я в гостях у леди Беатрисы.

– Как это великодушно с их стороны. Но я не удивлена, ведь у них никогда не было своих детей. А вот леди Беатриса обычно бывает везде, но в последнее время я ее не вижу.

– К сожалению, она неудачно упала и теперь вынуждена оставаться в постели. В этом сезоне она не будет принимать.

– Это, похоже, серьезно?

– Она уже скоро поправится, – ответила Миллисент именно так, как велела ей отвечать тетка.

– Пожалуйста, передайте ей, что я о ней справлялась.

– Обязательно передам. Но не хочу вас больше задерживать. Благодарю за превосходный совет насчет бальной карточки, леди Линетт.

– Вы бы и сами это поняли. И прошу вас, зовите меня просто Линетт. Мне бы хотелось, чтобы мы подружились.

– Я была бы этому только рада, и, пожалуйста, зовите меня Миллисент.

– Прекрасно. Я выезжаю так давно, что знаю всех и могу рассказать вам, с кем из молодых людей стоит танцевать повторно, а чьих приглашений лучше избегать. И молодых леди я тоже всех знаю, но о них вы сами составите мнение. Мало кто из них понимает, что я – человек опытный.

– Обязательно буду с вами советоваться.

– Благодарю вас.

Она улыбнулась, и Миллисент вдруг поняла, что, разговаривая с Линетт, она просто не замечала родимого пятна на ее лице. Это была умная и живая молодая леди, которая явно нуждалась в подруге.

– Буду с нетерпением ждать новой встречи с вами. Желаю хорошо провести остаток вечера.

Миллисент смотрела, как Линетт уходит, и думала, что она рада подружиться с ней, однако не уверена, что ей стоит слишком сближаться с кем бы то ни было. Вряд ли тетушка отнесется к этому одобрительно. И кроме того, никто не станет с ней дружить, если откроется, что она собирает сведения о людях, чтобы писать о них в разделе лорда Труфитта. По словам тети Беатрисы, все в обществе хотят читать скандальную хронику, но никто не хочет, чтобы писали о нем самом. И Миллисент ничуть не сомневалась, что светские люди не станут иметь дела с тем, кто пишет о них.

– Вот вы где, Миллисент, дорогая. А мы вас везде искали.

Миллисент обернулась на громкий голос леди Хиткоут, но взгляд ее не остановился на этой крупной даме, а устремился прямо в синие глаза привлекательного джентльмена, с которым она разговаривала накануне вечером. У Миллисент перехватило дыхание и пересохло в горле.

Привлекательный джентльмен искал ее!

– Позвольте познакомить вас с Чандлером Прествиком, графом Данрейвеном.

Глава 5

Миллисент сделала низкий реверанс, надеясь таким образом скрыть, как она потрясена и как замерло у нее сердце. Силы небесные, ведь лорд Данрейвен принадлежит к «скандальной троице», от которой ее предостерегала тетка! Он не только один из самых известных в свете людей, он к тому же пользуется самой скандальной популярностью, если сказанное тетушкой – правда.