Жертва (СИ) - Мун Эми. Страница 22
Судорожно облизнув пересохшие губы, Аэлиша потупила взгляд. Шейсаллех готов был приступить к наслаждению вот прямо
сейчас.
- Не думала что тебя возбуждают цветы, - прошептала она, и сама устыдилась хриплости своего голоса.
- Меня возбуждаешь ты, - ловко подцепив накидку, Шейсаллех отбросил ее в сторону, - а еще меня очень, - шаг вперед, -
невероятно. - подсечка и мягкое падение на спину,- безумно, - их одежда испарилась, словно ее и не было, - возбуждает как
ты краснеешь… - прошептал ей в губы обнаженный мужчина.
Аэлиша чуть не застонала от досады. Стоило этому самоуверенному типу пристальней на нее посмотреть, как между ног
стало предательски влажно.
- Тиршшан.
- Забудь о нем! - рыкнул ее озабоченный любовник. Острые зубы прикусили напрягшийся сосок и как по команде бедра
дружно разъехались в сторону, позволяя мужчине устроится удобнее. - До сумасшествия хочется избавить тебя от запаха
чужих рук!
Всхлипнув, она выгнулась, плотнее прижимаясь к возбужденному мужчине. Толчок и глухой стон переплелся с нетерпеливым
шипением.
Мужчина с остервенением терзал ее губы, сжимал до хруста в ребрах, впиваясь пальцами в кожу так, словно опасался, что
она сейчас исчезнет. Куда делся ее внимательный, нежный Шейсаллех, умеющий лаской довести до полного исступления?
Сейчас он был таким же диким, как и несколько дней назад. Но Аэлиша жадно ловила губами его хриплые стоны,
прижималась всем телом, подталкивая его в себя. О. как непривычно и волнительно было ощущать вместо гибкого хвоста
сильные, мускулистые ноги и сжимать ладонями крепкие ягодицы. Каждый резкий толчок проносился по венам волной
кипучего удовольствия, копился внизу живота разрастающимся огненным пламенем и она просто не сумела вьдержать долго.
- А-а-ах! - ее крик поглотили жадные губы. Резко дернувшись, Шейсаллех задрожал, наполняя ее лоно семенем. Не
потрудившись выйти он перекатился на спину и крепко прижал ее к себе.
- Мой цветочек, - изнеможенно вьдохнул он, - пожалуй, я замолвлю словечко о старой фейри перед отцом…
Старой фейри? Но из утомленного стонами горла вырвалось лишь вопросительное “Ум-м-м”?
- Та женщина, что привела тебя сюда в качестве жертвы.
- Ох…
- Да милая, она одна из переселенцев. В этот мир мы ссылаем тех, кто преступил законы. А охранные заклятия не дают им
вернутся или подступится к остаткам магического резерва. Нет худшего наказания, чем ежесекундно ощущать тянущую
пустоту вместо согревающей душу силы. И скитаться в двух шагах от источника, не имея возможности самостоятельно взять
из него.
- Эти искорки - ваша магия?
Шейсаллех приподнялся на локте и с улыбкой провел рукой по ее волосам.
- Верно. Считай это куском хлеба голодающему. За то, что потрудилась привести тебя ко мне.
- И как же она узнала, что я - это я?
- У иных фейри замечательно развит дар предвиденья. И пусть ваш мир выпивает все до капли, но кое-какие отголоски
прежних умений, особенно если они были сильны, все равно остаются. Руны - костыли для увядших способностей, помогли
фейри понять, что привести тебя в Храм будет очень верным решением, любопытная моя.
Длинный палец мазнул по кончику ее носа. Аэлиша фыркнула. Шейсаллех явно уверился, что выходка с Богом сошла ему с
рук.
- Ну, раз у Юминии неплохо с предсказаниями, то пожалуй мне стоит догнать ее и расспросить о своих настоящих
родителях…
Глаза Шейсаллеха полыхнули желтым.
-Ты не посмеешь!
- Правда? А вот и посмею! Как ты посмел солгать мне!
Подскочив, она прытко подбежала к накидке и поспешно обмотала ее вокруг нагого тела.
- Требую справедливости! - нагло заявила она. - Прощение в обмен на встречу с моими настоящими родителями!
Вопреки ее ожиданиям Шейсаллех не рассердился. Прекрасные губы растянулись в плотоядной усмешке. Лениво
поднявшись на ноги вслед за ней, мужчина окинул ее фигурку предвкушающим взглядом.
- Хочешь поспорить?
Щеки обожгло румянцем. Она слишком хорошо помнила, чем окончился их спор в прошлый раз.
- Попросить. Мне это важно, - тихо добавила она.
- Не успел жениться, а мной уже манипулируют, - вздохнул Шейсаллех, - Так и быть, но учти - только встреча. Моя жена
должна жить в моем доме.
Радостный визг огласил своды пещеры. Аэлиша бросилась обнимать самого чудесного жениха в мире. В двух мирах.
Эпилог
Аэлиша, а если быть точнее, то со вчерашнего дня нагхалесида Аэлиша блаженно потянулась. Утро было солнечным,
а теплый ветерок, что сумел пробраться под белоснежный балдахин, легонько щекотал обнаженную кожу. Перевернувшись
на живот, она еще разочек сладко потянулась и вильнула бедрами, пытаясь сбросить тяжелую руку, что прочно обосновалась
гораздо ниже ее поясницы.
- М-м-м, какая старательная у меня супруга, - мурлыкнул над ухом вкрадчивый голос, - она уже готова исполнить свой
супружеский долг…
Аэлиша со стоном распласталась в теплых кольцах хвоста. Оказывается, свадьба - весьма утомительное занятие! Все утро
тебя наряжают и причесывают. Вокруг ползают десятка два юных и не очень нагинь, а командует этим парадом будущая
свекровь. К полудню уже хотелось сбежать при виде иголки с ножницами и горько заплакать от слов “Не подходит, несите
другое!”. Нет, с родственницей ей очень повезло. Мама у Шейсаллеха оказалась весьма милой, хоть, по мнению Аэлиши, уж
слишком деятельной нагхалесидой. Будущий свекр и сам жених, не сговариваясь, выставили Аэлишу на передовую,
предоставив Шиолшанне ее безвольную кандидатуру для реализации затеи под названием “идеальная невеста”. Планы в
голове у этой немолодой, но по прежнему прекрасной нагхалесиды менялись быстрее, чем взмах крылышек колибри. Из-за
этого порядком измученная невеста едва не опоздала на собственную свадьбу. Зато когда она подошла к ступеням храма…
Горящие ревностью и восторгом глаза Шейсаллеха с лихвой окупили ее утренние мучения. Аэлиша крепче сжала в пальцах
букет огненных лотосов, таких же ярко медных, как ее волосы и расправила обнаженные плечи. Шелковая ткань платья
струилась телу, идеально подчеркивая все прелести юной фигуры. Белоснежный подол, состоящий из нескольких расшитых
золотой нитью отрезов, провокационно расходился при каждом шаге, позволяя оценить стройность ног и прелесть
невесомых, словно сделанных из мерцающего хрусталя, туфелек.
Вплотную приблизившись к нетерпеливо постукивающему хвостом жениху, Аэлиша скромно потупила глазки.
- Мать получит выговор. - сквозь улыбку выдавил Шейсаллех, жадно разглядывая кружевное, целомудренно-вызывающее
декольте платья, - ты тоже. Но не словами.
Она вспыхнула и подала жениху руку. Вместе они вошли под своды Ул’хашшана. главного храма Ул’хашш, Богини-Матери,
покровительнице семейного очага и любви. И единственное, о чем жалела Аэлиша, все ближе подходя к свадебному алтарю,