Там, у края неба (СИ) - Корнилова Веда. Страница 46

В числе тех, кто мечтал раздобыть сокровища рудознатцев, был и бородач со своими друзьями. Оказывается, в свое время этот человек уже пытался добраться до золота рудознатцев, но, по его словам, потерпел неудачу. Трудно сказать, когда это произошло, и по какой причине он остался ни с чем — об этом бородач не упоминал, но сейчас мужчина собирался предпринять еще одну попытку раздобыть припрятанное золото. Правда, сделать это мужчина хотел чужими руками.

— Помощники, значит, вам требуются… — понятливо кивнул головой Патрик. — А почему мы? Вас, лбов здоровых, тут аж четверо, а нас всего двое.

— Ты ж сам сказал, что тебе деньги нужны… — хмыкнул бородач. — Так что, считай, твоя мечта вот-вот сбудется. Покинешь наши места с деньгами, и глину по берегам озера скрести не придется.

— Предложение у тебя что-то уж очень щедрое к незнакомым людям.

— Я вообще человек добрый, душа нараспашку! Неужто не заметил? А если серьезно, то золота там много, на всех хватит.

— А вот я не раз слышал, будто некоторые клады людям боком выходят, опасные они. С одними кладами можно карман себе набить, а с другими лучше не связываться — пропадешь, да и других погубишь. На них, по слухам, заклятие наложено, и так просто их не взять.

— Учту… — отрезал бородач. — Теперь идите костер раскладывать, да поторапливайтесь! Хватит болтать! И без того много времени с пустыми разговорами потеряли, а здесь этого делать не стоит.

Да уж, положение… Ясно, что в темноте, в незнакомом месте, среди камней и ухабов нам все одно не убежать от этих кладоискателей, да и не удастся нам это — у каждого из них в руках оружие, которое каждый из четверки без промедлений пустит в дело.

— Ну, разложим мы костер… — буркнул Патрик. — А что потом?

— Ты, милок, раньше времени коней не гони… — посоветовал бородач. — Всему свое время. Поторапливайтесь, я сказал!

Ладно, пока придется делать то, что от нас требуется. Перетаскали ветки к кострищу, которое давно поросло травой — похоже, последний раз здесь раскладывали костер достаточно давно. Вообще-то костром это назвать сложно — судя по кострищу, дрова здесь укладывали по кругу, вернее, по широкому кольцу, оставляя в середине свободное пространство, внутри которого вполне могли находиться разом несколько человек. Складывая древесину в кострище, я негромко спросила Патрика:

— Что делать будем?

— Я заметил, что эти четверо боятся заходить внутрь развалин… Если что, то выбегай за стену, благо они тут едва ли не вровень с землей. Только беги не к дороге, где находится эта милая компания, а в противоположную сторону. Скажем, вот туда…

— Поняла…

Больше я ничего сказать не успела, потому что в тишине раздался тихий стон, шедший, кажется, из-под земли. Казалось, будто рядом страдает живое существо, и в этом стоне слышались нотки безумия. У меня от испуга ветви выпали из рук, и я невольно прижалась к Патрику, который сам растерялся не меньше меня. Зато этот стон подстегнул остальных, и мужчины кинулись к нам, и уже через минуту мы все стояли, прижавшись друг к другу, а вокруг нас горел костер. Стон так и не стихал, а вдобавок ко всему я почувствовала, как под ногами задрожала земля. Вначале дрожь была мелкой, почти незаметной, но постепенно она становилась все сильнее, а затем из тех невысоких каменных стен, что до сей поры еще кое-где стояли, стали отваливаться небольшие куски.

Испугано заржала лошадь, а потом до нас донеслась ругань и конский топот — это убегала наша лошадка — как видно, тот, кому было велено за ней следить, не сумел ее удержать. Ясно, что просто так бедняжка не сорвалась бы с места, ее что-то очень сильно напугало.

Конечно, мне тоже было страшно, но стало еще более жутко, когда вдобавок ко всему происходящему, мы услышали звук, очень похожий на скрежет — такое впечатление, будто гигантские когти скребут по камням, причем звук опять-таки доноситься из-под земли.

— Это что, землетрясение?.. — прошептала я, потому что говорить громко не могла — от страха перехватило горло. Мне никто не ответил, но и без того было понятно — то, что творится здесь и сейчас, к землетрясению не имеет никакого отношения. Скрежет становился все громче, и казалось, будто под землей кто-то пробирается по камням наверх. Прошло совсем немного времени, и неподалеку от костра, прямо на наших глазах, вздыбилась земля, а еще через миг перед нами появился провал в земле, вернее, это было нечто, похожее на подземный ход, полого уходящий вглубь земли. Надо сказать, что этот… туннель был достаточно высок и широк для того, чтоб по нему, немного согнувшись, мог идти человек.

Однако самым удивительным было то, что этот ход был освещен мертвенно-голубым светом, который позволял видеть едва ли все, даже самые мелкие трещинка на камнях в этом тоннеле. А еще на дне этого самого тоннеля, где-то глубоко, находилось несколько больших сундуков, и одного из них была открыта крышка. То, что находилось внутри этого сундука, могло потрясти любого, даже самого выдержанного человека — золотые слитки, полностью заполнившие внутренность сундука немалых размеров, лежали вперемешку с разноцветными камнями. Ясно, что это не речная галька, а самые настоящие драгоценные камни немалой величины. Конечно, все это завораживало, но лично я в этот тоннель не пойду ни за что на свете, пусть даже два оставшихся сундука будут доверху наполнены ограненными бриллиантами. Боюсь, что именно нас с Патриком заставят спуститься вниз, за этим золотом, потому как ни у одного из четверых мужчин нет ни малейшего желания лезть в лаз, освещенный мертвенным светом. А еще из этого туннеля ощутимо несло холодом…

Теплая ладонь Патрика сжала мою руку, а затем он чуть качнул головой, кивнув на землю. Надеюсь, я правильно поняла то, что он пытался мне сказать, и потому, не произнеся ни звука, упала на землю, изображая глубокий обморок. Приходить в себя я не собиралась ни при каких обстоятельствах, пусть мужчины выкручиваются сами.

— Э, ты что?.. — заорал бородач, изо всех сил тряся меня за плечи. — Чего разлеглась? Вставай!

— Не мужики, это бесполезно… — растерянно произнес Патрик. — И не тряси бабу, только хуже сделаешь — как бы до падучей не дошло, у нее вся семья этим делом страдает. А уж ежели на мою женушку сейчас приступ накатит — вот тогда все, она ж в это время себя не помнит!

— Да чтоб вас всех!.. — бородач загнул такую фразу, что я едва сумела сохранить невозмутимость на лице. — Тогда ты спускайся вниз! И живо!

— Зачем?

— Хватит чушь нести! Бери мешок, иди вниз, и выгребай все из сундуков!

— Мужики, да вы что! Мне ж одному столько золота не поднять! Знаете, сколько оно весит? Тут пупок надорвешь, пытаясь хотя бы…

— Иди вниз, я сказал! Да ты знаешь, что я с тобой сделаю, если… — заорал, было, бородач, но внезапно замолк. Остальные тоже молчали. Медленно текли секунды, но ничего не менялось, и я решила чуть приоткрыть глаза. Если честно, то вначале я не поняла, в чем дело, но потом сообразила, что неподалеку от костра неподвижно стоят несколько человек. На первый взгляд — обычные люди, в простой одежде, только вот откуда они появились — неизвестно, и ранее никого из этих людей в Кряжнике я не видела. Смущало другое: каждый из этих незнакомцев был каким-то… ну, синеватым, что ли. Возможно, причина в том, что на людей падает тот неприятно-мертвенный свет из тоннеля.

— Почему вы стоите?.. — прошелестел в воздухе чей-то голос. — Если вам нужно золото, то заберите его. Или вы боитесь? Да, все боятся и убегают, а золото остается… Спускайтесь, возьмите, сколько сможете унести — мы разрешаем…

Ничего себе предложение! Ясно, что никто из присутствующих не ожидал ничего подобного, и потому все молчали, не зная, можно ли доверять услышанному. Возникла долгая пауза, потом один из мужчин (как видно, самых храбрый или самый жадный) перешагнул линию догорающего костра, подошел к туннелю, и, пригнувшись, осторожно ступил в него. Ничего не произошло, мужчина сделал еще шаг, потом еще… Когда же он оказался у сундуков, то вначале опасливо взял в руки один из слитков, рассмотрел его, после чего сунул слиток себе за пазуху, и лихорадочно стал совать золото в карманы, а потом сдернул с головы шапку и стал сгребать в нее золото и тускло блестящие разноцветные камни…