Зомби (ЛП) - Оутс Джойс Кэрол. Страница 17

И она снова глядит на меня с легким испугом и сомнением. Говорит: «Я такими исследованиями не занимаюсь».

И я говорю: «Как и я, я же сказал — я физик-аспирант. Но как это делается? Это просто или сложно?»

И плосколицая трясет головой в знак того, что не знает. Я немного раздражаюсь, но не показываю этого. Говорю: «Ладно, в таком случае, где конкретно находятся ваши голосовые связки?»

И плосколицая прикладывает пальцы к горлу, словно проверяет, на месте ли оно. «Их можно нащупать, — отвечает она. — Они вибрируют, когда их касаешься. Когда говоришь».

39

ИЗМЕРИМАЯ И НЕИЗМЕРИМАЯ МАТЕРИЯ!

Очень долгое время, невесть сколько лет жизни К_ П_, все это казалось чем-то вроде научного эксперимента, каким-то принципом смещения, влево, например, или вправо, всего на несколько дюймов и не более. Или роста вверх. Это небольшое смещение способно изменить всю Вселенную. И другие родились с радаром, способным это улавливать, но только не К_ П_. Принцип (хоть и не сформулированный тогда, я был слишком мал) того, как именно ты подходишь к мальчикам в очереди в столовой, к Брюсу и его друзьям. Или заходишь в душ в средней школе тогда, когда надо, и идешь так, как надо, голову и плечи держишь так, как надо. Или вчера вот, когда я купил три дюжины цыплят на базаре в Лудингтоне, ведь это было нечто, чего К_ П_ еще никогда прежде в своей жизни не делал, и сделать это хотя бы раз — значит, стать кем-то другим. Или те несколько месяцев в Восточном Мичиганском Университете, когда К_ П_ пытался ПЕРЕРОДИТЬСЯ, покупая одежду и обувь не по своему вкусу, а по вкусу тех, за кем пристально наблюдал, и мылся в душе дважды в день (довольно долгое время, пока кожа у меня не начала шелушиться, словно чешуя), и даже заставил себя изменить почерк и подпись, хотя понадобилась не одна неделя, чтобы ее освоить. Но она была освоена!

Небольшое смещение влево или вправо, или вверх, или вниз, или вширь, или вглубь. Легкие перемены в оттенке кожи или веснушек. Или голос пониже, а не такой пронзительный и гундосый. И К_ П_ смог бы достаться ДИКУ, например! Но то, что казалось таким легким, на самом деле было так тяжело.

Если у тебя есть сердце, именно так оно и разбивается.

На днях я отвозил маму и бабушку в этот дом престарелых в Холланде, Мичиган. Под пресвитерианским покровительством. Там они отправились к какой-то дряхлой родственнице, чтобы подарить ей цветы в горшках, выкрашенные синей краской, я же какое-то время гулял по вестибюлю, потом вышел на стоянку, а там кто-то в инвалидной коляске, и вся его семья таращится на меня, и наконец, один из них говорит — довольно молодой парень, а голос дрожит: «Извините. Перестаньте, пожалуйста, смотреть на мою мать». И на кампусе я был в тот день на таком взводе, видел БЕЛЬЧОНКА-БЕЛЬЧОНКА-БЕЛЬЧОНКА в каждом парне определенного роста и сложения, мой член был тверд, как дубина, и волосы торчали, как перья, и мне пришлось зайти в мужской туалет подрочить, чтобы не ВЗОРВАТЬСЯ. И я проталкиваюсь в какие-то двери, а там освещенная сцена, и какие-то парни и девушки в леггинсах или в чем там репетируют какой-то танец под литавры с горнами, и они так поглощены своим танцем, что не замечают К_ П_, чьи глаза пристально следят за ними из теней. И наконец, кто-то ко мне подходит, какая-то факультетская пизда, телка в очках с толстыми стеклами, и спрашивает, кто я такой, простите? И я поворачиваюсь к ней, совсем неудивленный, и отвечаю так, будто это самый естественный ответ на ублюдочный вопрос: «Я есмь присутствие, что стоит здесь, в этой точке пересечения Времени и Пространства — кто же еще?»

И той ночью, проезжая в своем песочном фордовском фургоне 1987 года с наклейкой американского флага на заднем стекле по Сидар-Стрит, Дейл-Спрингз, и остановившись в темном месте, и глядя в бинокль, направленный на самые затененные окна, я думал — если я вот тут, значит, вот, ктоя такой. И стало так.

40

ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ СОБЫТИЙ. 28 июля я позвонил адвокату, которого папа нанимал для меня в прошлом году, мы с ним не связывались с тех пор, как вышли из зала судьи Л_. Быстро пробормотал: «Пожалуйста, не рассказывайте папе! Я слегка напуган, по-моему, копы за мной следят, притесняют меня, они ничего конкретного не делают и не говорят, но их патрульные машины колесят по Норд-Черч круглыми сутками. И у меня есть основания полагать, что они допрашивали кого-то из жильцов в этом доме. А если жильцы съедут… — мой голос пополз вверх, стал прерываться, — и папа отберет у меня работу управляющего — ЧТО ЖЕ МНЕ ТОГДА ДЕЛАТЬ?».

Купил подержанный обеденный стол. Не в Армии Спасения в центре, а на мебельной распродаже в Гранд-Рапидс. Продавец помог мне отнести его и загрузить в фургон. «Эй, а стулья не хотите? к нему прилагаются четыре стула». И я отвечаю: «Стулья? Зачем?»

Купил резиновые перчатки обычного хозяйственного типа. Такие, в каких моют посуду. Купил рулон марли в аптеке. Чтобы сделать хирургическую маску.

Кормил и купал цыплят. В трех картонных коробках с дырками для вентиляции. Я протянул в старый подвал длинный шнур-удлинитель, и теперь там удобно. Фермер посоветовал держать их в тепле под 50-ваттными лампочками, по одной на коробку. ПИ-И ПИ-И ПИЩАТ. Крошечные клювики и когтистые лапки, пушистые перышки, желтые, будто выкрашенные вручную. Кто бы мог подумать, что в это время года вылупляются пасхальные цыплята.

41

Последняя неделя июля. Моя сила воли такова, что я не хожу в «Хампти-Дампти» по средам и четвергам, но вот он я, сижу там в пятницу. И БЕЛЬЧОНКА нет в пределах видимости. И я почти в панике. Сижу у себя в кабинке в дальнем углу рядом с качающейся дверью на кухню. На мне бейсбольная кепка с эмблемой ТАЙГЕРС, надетая козырьком назад, и темные пластиковые очки поверх обычных, и мое черничное родимое пятно, а БЕЛЬЧОНКА НЕТ. Он уволился, он пропал? Где же мне теперь с ним видеться? О, Иисусе. О, Господи, если Ты существуешь, помоги мне сейчас!

И кухонная дверь распахивается, обдавая волной жара и пахучего воздуха, и — ВОТ И БЕЛЬЧОНОК!

Время: 5:07 пополудни, дата: 29 июля.

Мой беспокойный взгляд опущен в тарелку, на которой лежат «Кусочки курицы фирменной прожарки от «Хампти-Дампти», «Фирменная картошка по-фермерски» и «Капустный салат по-домашнему», но краешком глаза я слежу за БЕЛЬЧОНКОМ, за тем, как он убирает грязную посуду со столов и так далее. На его верхней губе поблескивают капельки пота. Хоть бы ты только на меня глянул. Хоть бы ты улыбнулся. Хоть раз! Но, как и Барри, он не видит меня. Как и Брюс, он не видит меня. В одной из кабинок сидят три девушки в шортах и топиках с бретельками через шею, с гладкими шторками сверкающих волос. И они дразнят БЕЛЬЧОНКА, своего приятеля. И он краснеет, смутившись, в своем грязном фартуке. Да, но наслаждается всем этим — несомненно. МОЙ ЗОМБИ вышагивает, словно гордый маленький петушок, перед этими пизденками! И криво улыбается в их сторону, показывая свои ослепительные зубы и ямочку на правой щеке, которой я раньше не видел, я сглатываю пригоршню хрящей и почти давлюсь, а маленькие пизденки трепещут и хихикают хором, словно все трое одновременно кончают, ерзая задницами по искусственной коже сидений. И БЕЛЬЧОНОК, их повелитель, шествует мимо с большим подносом посуды на плече.

МОЙ ЗОМБИ предает меня прямо у меня на глазах!

В 5:58 пополудни К_ П_ покинул «Хампти-Дампти» и пересек улицу, направившись к фургону, незаметно припаркованному позади продуктового магазина на Лэйквью. Оживленное местечко в этот пятничный вечер. Минуту сидел в фургоне, прогревая мотор, потом выехал на дорогу в восточном направлении, и вскоре передо мной оказывается БЕЛЬЧОНОК, он крутит педали своего велосипеда на восток по Лэйквью, а я еду следом на безопасном расстоянии, придерживаясь правой полосы, медленно, будто ищу, где припарковаться. Наблюдаю, как БЕЛЬЧОНОК направляется на юг, как обычно, потом на узкую боковую улочку Локуст, и отстаю, когда он сворачивает в односторонний переулок (параллельный Лэйквью, на полквартала глубже) и движется на восток к стоянке позади Западной церкви Святой Агнессы, минуя по пути ОТПРАВНУЮ ТОЧКУ (где при похищении будет стоять фургон). Вместо этого я прибавляю скорости, на Перл-Стрит поворачиваю направо, то есть на юг, проезжаю церковь и прилегающее кладбище, и вот, спустя минуту или около, в моем зеркале заднего вида снова оказывается БЕЛЬЧОНОК, едет себе и ни о чем не догадывается! Как будто он в кино, и сам об этом не знает. Зато я знаю. Торможу на обочине и пропускаю его вперед. Его сильные ноги крутят педали, его гибкая спина изогнута, словно в экстазе! И я медленно за ним следую, пересекаю Арден-Стрит (через полтора квартала на восток отсюда живет бабушка) и еще две улицы до Сидар-Стрит (через полтора квартала на восток отсюда живет БЕЛЬЧОНОК), потом БЕЛЬЧОНОК поворачивает на Сидар, а я продолжаю ехать на юг по Перл. Только между нами. Наш маленький секрет.