Алмаз Тёмных (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 27

— Порка? — Удивилась я. — Ого! Расслабься, Сорлей. Я уж как — нибудь выдержу пятнадцать ударов розгами.

Веснушки на физиономии бедного Сорлея обесцветились вовсе. Он вынул из кармана платок и промокнул внезапно вспотевший лоб.

— Не розгами, Пэнти… — Прошептал он. — Это же не школа, не колледж, это рабочее место… Тебе полагается пятнадцать ударов плетью.

Вот тут уже меня чуть кондрашка не хватила. Не успела я помянуть штаны Святого Патрика, как Сорлей признался мне, что при обучении на менеджеров управления прислугой у Тёмных приходится проходить и «курс порки». Таков обычай, ведь подобное наказание прописано в стандартном договоре, заключаемом с любым сотрудником. Также я услышала, что даже многие эльфийские предприятия отказались от подобного пункта договора лет тридцать назад, но в частных домах знати он неизменно сохраняется.

Слово «порка» я в договоре видела, а вот подробности пропустила.

Я кисло спросила, на ком же приходилось учиться моему непосредственному начальнику. На манекенах, не менее кисло ответил начальник. Практики на живом объекте не было, на дворе не двадцать третий век.

— Если бы в прошлый раз ты сказала мне сразу, мы могли бы имитировать всю процедуру, будучи наедине. Орала бы громче, да и всё… Теперь номер не пройдёт. Милорд изъявил желание присутствовать лично, и что — то мне подсказывает, что у него в этом вопросе богатый опыт. К тому же, такого развлечения — порка красивой девушки, — Тёмный эльф не пропустит никогда.

Под сопереживающими взглядами Норы и Эрин (ах, как быстро разносятся дурные вести!) я с чувством глубочайшей досады плелась вслед за Сорлеем. Довольно большая комната со стенами из грубо обработанного камня, в которую он меня привёл, размещалась в подвале пристройки к замку. Никаких орудий пыток я не заметила. В центре стояла низкая скамья без спинки, на стене — вешалка для одежды (да, представьте себе!) и на отдельном крючке — то, чем меня собирались пороть. Кожаная плеть. Присмотревшись, я с облегчением выдохнула: никаких металлических деталей в хвостах плети не было.

Из предметов мебели поблизости больше ничего не было, кроме кресла в углу, расположенного так, чтобы оставаться в полутени, в то время как свет из подвального окна падал бы широкими плоскими лучами, освещая скамью для порки, будто сцену. Собственно, несколько ламп, расположенных по нижнему краю окна, должны были создавать эффект такой подсветки и в сумерках, как сейчас.

Обыденность окружающей обстановки как будто подчёркивала нереальность и даже абсурдность происходящего.

Едва я успела снять «косуху» и пристроить её на вешалку для одежды, милорд Эрик не замедлил почти неслышно появиться и занять место в том самом кресле в углу. Хорошо, что эта комната хотя бы не имеет стеклянной стены, и зритель не прячется, иначе на фоне негативных ассоциаций из прошлого у меня началась бы истерика. В сторону хозяина я вообще старалась не смотреть.

Красный, как рак, менеджер, намекнул мне, что пора снимать остальное, сиречь раздеваться догола.

— Как, и нижнее бельё?!

Увы, и его тоже, сказал Сорлей.

— Обалдели, что ли? Спины недостаточно?! — Возмутилась я, откровенно наплевав на присутствие милорда. — По попе тоже попадёт?!

Нет, ответил Сорлей, дело не в этом. Кожа на хвостах плети имеет определённую обработку, и если я хочу сохранить своё нижнее бельё в целости, лучше бы его снять. По попе может случайно прилететь, трусики могут пострадать. Порвать комплект за шестьдесят пять фунтов?! Да, нижнее бельё — моя слабость, и я скорее останусь голодной, чем куплю дешёвое. Придётся раздеваться.

Мне, в общем и целом, нечего стесняться, и есть, что показать, но демонстрация сисек и прочего двум мужикам… Только бы не вспоминать время, проведённое у Весёлой Бет, иначе я упаду в обморок… Я стиснула зубы. Расслабься, Сорлею это так же неприятно, как тебе, как бы он сам не упал, судя по осунувшейся физиономии. Думай о двухстах тысячах фунтах, Пантисилея Мун… Думай только о них, о тех деньгах, которые помогут тебе обрести независимость и устроить свою жизнь подальше от таких, как Креван Бойл, и таких, как Эрик Эльдендааль…

Как всегда, Лоис была права, утверждая, что бюстгальтер и трусики должны быть одного цвета, даже если у тебя нет мужчины, а эпиляцию ножек и зоны бикини забывают делать только мартышки в зоопарке — мало ли, где придётся раздеваться! Вот и пришлось. Да, у меня всё в порядке — от совпадения цвета деталей нижнего белья до эпиляции, только сейчас этот факт как — то не радовал. Демонстративно не торопясь, я вновь воспользовалась вешалкой, прикрыла груди ладонями и не знала, что делать дальше.

Слушая инструкции Сорлея, выдаваемые дрожащим и каким — то блеющим голосом, я легла на живот и приготовилась, обняв скамейку руками. Деревянная поверхность скамьи была приятной и тёплой наощупь. На этом приятные ощущения закончились. Не знаю, кому из нас было страшно больше — мне или несчастному менеджеру. Надо его подбодрить.

— Сорлей, у меня высокий болевой порог. Считай, что я манекен.

Бедный дядька шумно выдохнул, я услышала какой — то свист и…

… я поняла, что хвалёный болевой порог будет пробит на третьем же ударе. Ротанговая трость Анны О,Нил была жалким подобием той игрушки, которая сейчас прошлась по моей спине. Длинные хвосты плети, рассыпавшись в полёте, охватили довольно большую площадь кожи, как будто облив кипятком.

— …!!!

Вырвавшееся словечко полностью описывало мои впечатления.

Второй раз.

— …!!! …!!!

Кажется, мой запас ненормативной лексики может закончиться раньше, чем процедура. Ругаться в такой ситуации гораздо уместнее, чем плакать, тем более что плакать я разучилась уже давно и примирилась с этим фактом. У меня сухие глаза и в горе, и в радости. Попробуйте сами — так проще жить.

— …!!!

Ох, если бы я в тот роковой вечер нашла Сорлея, вместо того, чтобы лечить нос Смоки, всё обошлось бы бескровно, а теперь я отчётливо чувствую, что по спине потекло. Пресловутый болевой порог рухнул, и перед глазами поплыли какие — то цветные круги. Такие круги обычно появлялись, когда я из последних сил задерживала дыхание, чтобы отключиться. Сейчас я не пыталась лишить себя сознания и воздуха, но его как будто вышибли из меня, причём напрочь. Ужасно… А тот, кто это придумал, сам тестировал подобный метод мотивации слуг к исполнению своих обязанностей?!

— …!

Круги начали гаснуть, я как будто опускалась на дно чёрного колодца, и чей — то голос в моей голове отчётливо произнёс: «Достаточно». Да, факт очевиден. Мне хватило.

Я пришла в себя в своей комнате (то есть, нашей совместной с котами комнате), лёжа на животе в собственной кровати. Спина невыносимо саднила. Вокруг кудахтала Нора в обществе трёх горничных, которые чем — то мазали мне спину и вполголоса обсуждали произошедшее, не видя, что я уже отошла от обморока. Получается, ни Нора, ни Хелен, до сих пор не уехали к своим семьям в Корк — видимо, из — за беспокойства, и это было беспокойство за меня. Мне стало неловко. Около кровати сидели все три кота, взирающие на меня с любопытством и брезгливо принюхивающиеся к мази.

— … девочка глупо поступила, конечно…

— … забегалась с тремя животинами, бывает…

— … в агентстве должны были объяснить…

— … так надо же додуматься до такого…

— … а он прямо смотрел?..

— … что ж ты хочешь от Тёмного эльфа?..

И всё в таком же духе. Надолго ли хватит пищи для пересудов?.. Я пошевелилась, и кудахтанье прекратилось. На меня уставились четыре пары сочувствующих глаз.

— Девочки, вы можете идти. — Обратилась Нора к помощницам. Потом она покачала головой и добавила, что мне нужно быть осторожнее в своих поступках. — Я думаю, дня три тебе нужно отлежаться, Пэнти. За котами присмотрит Мэри — Бланш. И ещё… Я бы на твоём месте поблагодарила милорда при первом же удобном случае.

— Это за что же?!

— Как «за что»?! Если бы он не остановил порку, тебе бы полагалось ещё шесть ударов. Несомненно, всё закончилось бы более серьёзными повреждениями, чем сейчас.