Двенадцать шагов. Книга 1 (СИ) - Вернер Тим. Страница 65
Глава 19
(По пути)
Дверь распахнулась, громко стукнув в стену.
Оракул поднял голову и тяжело вздохнул. Демонстративно вздохнул, потому выражения лица посетитель не увидел бы: капюшон скрывал.
Дверь с грохотом захлопнулась за Рамором. Он решительно прошагал к столу, ударил в него обеими ладонями — как будто без того мало грохотал. Навис над Оракулом и злобно рявкнул:
— Что ты сделал?!
— Хм... — Оракул окинул его задумчивым взглядом. — Помог страждущей женщине. После ждал ее сестру, которая стояла за ней в очереди. Надо понимать, очередь ты распугал...
Рамор еще раз с силой ударил ладонями по столу и, словно оттолкнувшись от него, распрямился, продолжая грозно взирать с высоты своего роста. Оракул даже пожалел, что он в капюшоне: Рамор ведь совершенно не видит, насколько его не пугают все эти грозные жесты.
— Я о Сакаре, — процедил тот, глядя свысока. — Что ты сделал с ним?
Оракул тихо фыркнул. Как будто это он взвалил на плечи ребенка груз обязанностей лорда, с которыми тот никак не в состоянии справиться. Которые тому вообще не нужны — ему нужно совсем другое, его тянет к другому: к книгам, костям, амулетам и гадальным картам.
А вместо этого приходится брать в руки меч и побеждать в битвах.
Этого никто не мог предвидеть, даже Оракул: что первая же битва Сакара будет такой трудной, и что Сакар победит. Случилось чудо, не иначе. Но как надолго молодому лорду хватит чудес?
Оракул был даже немного рад, что Рамор пришел к нему. Победа Сакара уже стала легендарной. И Оракулу хотелось узнать, каким именно образом она была одержана. Ну, кроме того, что чудом. Сам же Сакар, даже если придет, не скажет. Сакар давно закрылся от всех, замкнулся в себе. И слепец Рамор только сейчас смог это разглядеть.
— Что за побрякушку вы ему навязали на пару со своим безумным охотником? — угрожающе спросил Рамор, когда понял, что ответа на первый свой вопрос не дождется.
— Хорошая побрякушка же, — пожал плечами Оракул. — Он победил? Победил. Всем доказал, что силен? Доказал. Не понимаю причин твоего гнева...
— Ты еще не видел моего гнева! — рявкнул Рамор и стукнул по столу теперь кулаком, да так, что кости с картами подпрыгнули. Оракул покосился на кости, перевел взгляд на Рамора, спросил:
— Не надоело бить стол?
Рамор устало вздохнул, ответил гораздо тише, но все равно сквозь зубы:
— Надоело. Всё надоело, — отмахнулся, прошагал к лавке и бухнулся на нее. Подпер спиной стену, вытянул вперед длинные ноги в тяжелых сапогах, прикрыл глаза. — А этот глупец надоел больше всего. Он и раньше, бывало, вел себя странно, а теперь я вообще не понимаю, кто он такой.
— Он Сакар… — напомнил Оракул.
— Да что ты говоришь! — недобро прищурившись, процедил Рамор.
— И он лорд, — спокойно закончил мысль Оракул. — А что эти два определения между собой не вяжутся, я тебе давно пытался объяснить.
— Всё было нормально, пока ты не притащил своего ненормального охотника, и он не заразил моего лорда!
— Сакар сам решился на битву, — напомнил Оракул. — Охотник прибыл уже после того, как лорд принял решение. К тому же всё началось гораздо раньше. Ты сделал его тем, кем он стал, Рамор. Хватит искать виноватых.
— Ты сам прекрасно знаешь, что только так ему удалось выжить!
— Не знаю, — покачал головой Оракул. — И ты не знаешь. Но ты ведь пришел не старые споры вспоминать? И твои гневные тирады — тоже не цель визита. Ты ими прикрываешься, чтоб не признавать, что дело совсем плохо, раз тебе приходится обращаться ко мне. И раз тебе нужна моя помощь.
— Мне нужны успокоительные травы, — мрачно возразил Рамор. — Желательно такие, чтоб ещё и память стирали.
— Ты участвовал уже в… десятках битв? Что там произошло, что только теперь тебе понадобились травы?
— Сакар.
— Я не смогу ничем помочь, если не узнаю, в чём дело, — напомнил Оракул.
— Ты же всеведущий, — хмыкнул Рамор. — Вот и угадай!
Помолчал, вздохнул и всё-таки решился начать рассказ:
— Мы как раз поднялись на холм, когда вернулся гонец…
***
Запыхавшийся гонец влетел в шатер лорда, тот поднял взгляд, отрываясь от карты. Задумчивый холодный взгляд, который всё чаще замечал Рамор. На который с тех пор, как отправились в путь, постоянно наталкивался, как на стену.
— Нужно отступать! — выдохнул гонец.
Сакар и бровью не повел. Не пошевелился. И совершенно не изменился его взгляд. Ответил, как всегда, мягко:
— Нет, — и только потом уточнил. — Почему?
Ответил, даже взгляда на Рамора не бросив. Он больше не спрашивал совета. С тех пор, как они выдвинулись в поход, а то и несколькими неделями раньше, сразу после отъезда дурацкого Алекса, Сакар стал другим. Еще более молчаливым. Замкнутым. Отсутствующим и задумчивым. С совершенно нечитаемым взглядом, устремленным куда-то вглубь себя. Рамору, который всё боялся, что мальчика может поглотить тьма, постепенно начало казаться, что он пропустил момент поглощения. Что Сакара уже нет, что за него говорит эта самая тьма. И для того, чтоб доказать себе, что это не так, он постоянно пытался завести разговор.
Сакар легко шёл на диалог, и говорил привычно мягко, и улыбался тепло, тонко усмехался, цитировал кого-то из великих — когда столько прочитать успел? Но вот взгляд — не менялся. Сакар готовился к битве где-то глубоко внутри себя. По-своему.
Теперь-то Рамор видел: все его слова и улыбки — маска. В поход во главе армии выступил совершенно незнакомый ему человек. Закованный в кожу и железо вместо шелков.
Человек, которого Рамор совершенно не знал.
— Горные! — выдохнул гонец.
Горных тут не должно было быть. Поселение, которое когда-то оставил отец Сакара, всё это время находилось в руках дикого племени, но — человеческого. Горные же были просто страшной легендой, которая существует где-то на периферии мира и никогда не приближается к людям. Ну, последнюю сотню лет — так точно. Говорили, они живут на головокружительных высотах, в пещерах, снегах и льдах. Говорили, их сотни племён. И не берут их ни стрелы, ни копья, ни мечи. И сила их огромна, шаманы могущественны, а сами они они похожи на людей лишь издали. Впрочем, и издали их никто уже давно не видел.