Хмурый Император (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 53

Но как же жить? Церкви оставались пожертвования, выручка от продажи духовной литературы, сувенирной продукции и оказания ритуальных услуг. Само собой, всякая торговля и производство выносилось за пределы церковных объектов и не могло находиться ближе версты к ним. Также оставалась огромная отдушина в сфере услуг. Патриархату не возбранялось оказываться услуги и использовать для этих целей церковные объекты. Например, организовывать гостиницы в монастырях, приюты, платные учебные заведения, например, ремесленные и так далее.

На первый взгляд так себе предложение. Но нужно понимать, что Вселенский патриархат обладал крайне скромными ресурсами. В Европе его влияние ограничивалось епархиями Сербии, Черногории, Болгарии, Румынии и Греции. Признанными или нет другой вопрос, но Балканы Вселенский патриарх практически не контролировал. В Анатолии он был ограничен с юга Антиохийским патриархатом, а с востока Грузинской и Армянской церквями. Что формировала «кормовую базу» хорошо если в пятнадцать-двадцать миллионов человек. Ведь в этом регионе жили не только христиане.

Что предложил Николай Александрович? Просто увеличить «кормовую базу» раз в шесть. Причем увеличив ее не только количественно, но и качественно. Потому что аристократы России обладали куда как большими ресурсами, чем аристократы подконтрольных Балкан. Не говоря уже о христианской бедноте Анатолии. Да, на определенных условиях. Но не таких чтобы и сильно отличающихся от тех, в которых они жили последние несколько веков. Ведь владения Вселенского патриархата с XV века неуклонно уменьшались, как и права с возможностями. Немаловажно было еще и то, что патриарх имел статус всего лишь чиновника султана, курирующего подконтрольное христианское население. Да, кое-кто считал его намного более значимой персоной. Но не в Османской Империи. Ну и так далее. Так что отказаться от столь соблазнительного предложения члены Поместного собора просто не могли отказаться. И не только приняли решение перенести постоянную резиденцию Патриарха в Москву, но и с формулировками, признающими этот город «Третьим Римом».

Как несложно догадаться султан не мог понять и принять такой поступок. И начал действовать. Даже быстрее, чем успел забурлить Ватикан. Абдул-Хамид II сразу же по совершенно надуманному обвинению арестовал имущества патриархата и самого патриарха, попытавшись надавить на Поместный собор пересмотреть свое решение. Однако ситуация сразу же вышла из-под его контроля…

Николай Александрович тем же днем объявил внештатные большие учения в Одесском, Киевском и Кавказском военных округах, а также войске Донском. Само собой, с началом частичной мобилизации под нужды данных учений. Кроме того, началась переброска кое-каких дивизий и корпусов «для участия в маневрах».

Да, формально не начало войны. И даже оснований нет маневры же и учения. Однако в Константинополе от этих слишком резких движений как-то растерялись. В принципе политическая ситуация была не очень благоприятна для войны России с Османской Империей. Австро-Венгрия и, как следствие, Германия, могли вступиться. Хотя это было не так уж и просто, ведь формально поводов для их вмешательства не имелось. И даже напротив, любой шаг агрессии по отношении к России выглядел бы весьма странно в глазах собственного населения. Османская же армия к войне была не готова от слова совсем. Она и в 1877–1878 годах пребывала в плачевном состоянии. Сейчас, после страшного разгрома, так и не восстановилась даже до уровня боеготовности тех лет.

Наш герой, впрочем, на этом не остановился. Уже на следующий день после начала конфликта во многих европейских газетах был напечатан «план Альвы» за подписью некоего Рока Альва, герцога Восточных Ветров. Что было осуществлено через дипломатические миссии.

План сводился к банальности освобождению гроба Господня от векового плена магометан. И сопровождался картой раздела Османской Империи, по которой всем крупным и значимым державам Европы доставался свой вкусный кусочек. Николай Александрович не забыл ни себя, ни Австро-Венгрию, ни Германию, ни Великобританию, ни Францию, ни Италию. Даже Испании выделял небольшой надел Кипр для возрождения старинного Кипрского королевства. Фактически-то Кипр к 1890 году был оккупирован англичанами, но им эта потеря компенсировалась землями в Междуречье.

Так или иначе, но уже на третий день Абдул-Хамид II был вынужден освободить Вселенского патриарха и снять арест с имущества патриархата. Его, конечно, немного пограбили. Но сильно и много вынести просто не сумели. Более того церковную утварь и дорогое имущество пришлось вернуть, сведя потери к минимуму. Слишком уж обольстительным оказался «план Альвы». Слишком уж легким в реализации. Слишком уж многим сулившим легкие прибыли. Да и освобождение гроба Господня прозвучало не таким уж и пустым звуком, найдя отклик в сердцах многих европейцев. Не говоря уже о том, что стало очень неспокойно в самой Османской Империи.

Глава 8

1890 год, 3 октября. Париж

Летний конфликт между Россией и Османской Империи сдулся мгновенно. Уже через неделю все окончательно утихло. Кроме журналистов, которые еще долго обсуждали «план Альвы». Конфликт утих, но осадочек остался.

Выиграл? Выиграл. И легко. Казалось бы живи дальше и в ус не дуй. Но Николай Александрович, напротив, чрезвычайно напрягся. Потому как отчетливо осознал полную неготовность России к войне. И оружие ладно. Леший с ним. Главное это тотальный провал организационно-штабной работы. Поэтому монарх серьезно взялся за Главный штаб, евший зря свой хлеб по его мнению.

Прежде всего требовалось разработать реалистичные мобилизационные планы под самые разнообразные сценарии. Чтобы в случае чего действовать с максимальной скоростью, а не в лихорадочных припадках «рожать» чего-нибудь хоть как-нибудь. Также перед Главным штабом была поставлена задача разработать комплекс мер, позволяющих ускорить мобилизацию как тотальную, так и в разных дискретных вариантах.

Ну и командно-штабные игры. О! Вони было! Драгомиров со своими сторонниками на словах едва ли не костьми хотел лечь, на пути этого нововведения. Ключевым было «на словах».

— Эти игрища позор! Ни один честный офицер ими заниматься не станет! Стыдно подумать серьезные люди и солдатики играют? Как можно?! Стыд и срам! Позор!

— Вы считаете, это позор?

— Да!

Тогда я могу предложить вам только это, — произнес Император, выложив на стол револьвер.

— Но. — Опешил Драгомиров, возмущенно хватая воздух ртом и схватившись за сердце.

— Военно-штабные игры позволяют смоделировать различные ситуации, в которое может попасть подразделение, часть или соединение. А значит подготовиться к нему и посмотреть на то, как кто соображает. Ибо ум, кругозор и образование наиважнейшая вещь. Храбрость командному составу, безусловно, нужна, но если командир не соображает толком, то как он вообще оказался офицером и, тем более, генералом? Вы считаете, что оттачивать ум позор. Я правильно вас понял? Вы считаете, что офицеры и генералы должны быть тупы как дубы? Как там говорится? Чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона?

— Офицеру участвовать в таких игрищах баловство, не более! — Возмущенно воскликнул Драгомиров. — Таким озорство невозможно развить должный для военного образ мыслей.

— Склонность к играм — признак интеллекта. Вы не знали? Зря. Как отличить умную собаку от непроходимо глупой? По игривости. С человеком тоже самое.

— Неуместно мерить человека по собаке!

— Да, — тяжело вздохнул Император, убирая револьвер. — Я понял в чем ваша беда. Вы слишком серьезны. Умное лицо, Михаил Иванович, еще не признак ума. Именно с этим выражением лица делаются все глупости на земле.

Драгомиров покинул заседание, отправленный Императором в отставку. Вот так со скандалом. И без права ношения мундира. То есть, знаменитый борец с пулеметами и командно-штабными играми довыступался.