Кот в мышеловке (СИ) - Кард Селена. Страница 12

— Слушай, вредина, предлагаю перемирие на время принятия пищи и разговора после оного, — изрёк с довольным видом Крутицкий, берясь за халат, — Тебе не помешает переодеться, вся мокрая.

— А чьими стараниями? На краткосрочный мир согласна, узнику требуется еда, если Вы господин Крутицкий не намерены меня морить голодом, добиваясь послушания.

— Хорошая идея, может, стоит попробовать, — ехидно рассмеялся, выставляя Олесю за дверь ванной, — А впрочем, может, ты хочешь присутствовать при моём приёме душа или составить компанию?

— Ещё чего! И не мечтайте! Я лучше решу, что бы придумать новенького, чтобы сбить спесь с такого урода как Вы.

— Неужели урода, — послышалось из-за закрытой двери, — А мне показалось, что я вполне прилично выгляжу, дамам нравится.

— Вот сними бы и общался, козёл, — под нос пробурчала Леся.

— Я пока всё слышу!

— А мне скрывать нечего, КОЗЁЛ! — громко рявкнула Леся и направилась переодеваться.

— Да и тебе я нравлюсь, думаешь, что это незаметно, — перекрикивая звук льющейся воды, уверенно заявил Крутицкий, — Только признаваться не хочешь, а придётся.

Ну уж нет, не дождётся! Да и что в нём может понравиться такой девушке, как Олеся? НИ-ЧЕ-ГО! Самодовольный, наглый хам с приятными внешними данными. Красивая упаковка не означает, что содержимое ей соответствует, скорее наоборот — приманка для идиоток или таких же, как он, только в женском обличии. Вот и пользовался бы, общался в этом кругу, чего к нормальным людям лезть, у которых нет с ним ничего общего. Пообщалась с его отцом, вроде приятный, знающий интеллигентный человек, да и в летах, а этот индюк напыщенный такое напридумывал, что уши в трубочку завёртываются. Надо же иметь такое извращённое представление о взаимоотношениях, не иначе, как к такому сам привычный или опыт имеется.

Олеся раздумывала, что же на себя нацепить, потому что наряжаться не хотелось, а простой домашней одежды в её новом гардеробе из-за заскоков этого придурка не было. Решила выбрать вроде самое простенькое платьице, но оно оказалось с прибабахом — открытая спина и боковые разрезы до середины бедра. Булавки бы найти, чтобы исправить фасончик!

Душ помогал, но стоило вспомнить открытое улыбающееся личико и вместо того, чтобы вытираться, приходилось делать шаг под струи. Этак он будет танцевать по милости этой паршивки до скончания века, так и помрёт между душевой кабиной и дверью. Он же не юнец какой-то озабоченный, надо выбираться из ванной, хотя и впрямь озабоченный благодаря одной особе, которая, похоже, об этом и не подозревает. Вряд ли она задумывала это специально, ну сложно так всё предусмотреть — надо гениальной актрисой быть для этого!!! Олеся не дура, но не похоже, чтоб так играла. Или она настолько лживая тварь…

Ужин проходил без эксцессов — мирно поглощали приготовленную Марией Степановной еду и молчали. Несколько раз Руслан порывался начать разговор, но безуспешно — кроме «да» или «нет» никакого развития темы.

— Может, кино посмотрим или спать…

— После еды? Лучше кино.

— Какое предпочитаешь? Фильмотека большая, на любой вкус.

— Кто бы сомневался.

— Олесь, ты какая-то подозрительно тихая, очередной план лелеешь?

— Возможно.

— Вот и поговорили. А расскажи мне о себе. Пожалуйста.

— Вы же всё знаете или соглядатаи не всю подноготную раскопали, господин Крутицкий? Так Вы не скупитесь, они Вам такого нароют…

— Я и не хочу пользоваться непроверенными сведениями, тем более что первоисточник передо мной.

— Нет.

— «Нет» и всё? Не хочешь изменить мнение о себе?

— Зачем? Оправдываться! Перед кем? Вы уже всё узнали, оценили и приговор утвердили.

— А если ошибся?

— Такое разве возможно? Вы ж никогда не ошибаетесь, самоуверенный до жути повелитель человеческих судеб, обвинитель и судья в одном лице.

— А я не прав?

— Я отправляюсь спать.

— Хотели же посмотреть фильм!

— Вот и смотрите, я не стану Вам мешать. Наши вкусы не совпадут, что ж портить настроение.

Олеся хотела как можно быстрее проскользнуть в комнату, что ей отвели, но Крутицкий поймал её руку, поднялся с дивана и попытался обнять, привлекая к себе…

— Чёрт!

Как хорошо, что нашлись булавочки!

— Ты самая колючая женщина! Что это было?

— Я не кровожадна, но сожалею, что на кончике не было яда…или хотя бы снотворного…

— Готова меня убить? Усыпить?

— Нет, убраться отсюда и забыть как страшный сон.

— Но сновидение может стать приятным для обоих… если не спать…

— Это вряд ли. Отпустите. Завтра рабочий день, — ровным, без малейшего намёка на нервозность, волнение произнесла Олеся, — Спокойной ночи, Руслан Игоревич Крутицкий, — вывернулась и спокойно направилась в комнату для гостей.

Уважаемые подписчики и читатели! В связи с тем, что число подписчиков "застопорилось", рейтинг тоже "завис", комментариев мало, мы с Музом решаем вопрос по целесообразности продолжения выкладки новых романов, которые в стадии написания в данный момент.

Ваша Селена Кард и её Муз

ГЛАВА 14

Сон должен развеять кошмары дня, но лишь усугублял их. Отвратительные картинки вновь оживали, превращаясь в жалящих ос, от которых нет спасения. Олеся забралась в постель, предварительно подтащив к двери довольно тяжёлое кресло. Замка же не было, а Крутицкому она не доверяла. За окном забрезжил рассвет, но сомкнуть глаза ей не удавалось. Что делать? Извечный вопрос терзал уставший мозг. Как выйти из этого дурацкого положения? Как достучаться до Крупицкого и настоять на том, чтобы он не просто её отпустил, а забыл о её существовании? Как объяснить родным неожиданный приезд? Или уехать куда-нибудь далеко-далеко, где её никто не знает, и начать всё сначала?

Ночь выдалась не из лёгких. Давно Руслан так плохо не спал: крутился, просыпался, проваливался в сон, вскакивал, бродил по спальне из угла в угол и никак не мог решить, ошибся он в отношении Олеси или нет, кому было нужно вывернуть её взаимоотношения с отцом наизнанку, зачем…

Уже и солнце вставало, а количество вопросов, роившихся в голове всю ночь, только росло. Душ, может он спасёт, смоет беспокойство и на свежую голову придут новые идеи. Следы тяжёлых раздумий и бессонной ночи смыты и всё. Руслан постоял у двери Олеси, размышляя, не постучаться ли к ней, но покачавшись с пятки на носок минут пять так и не решился выдернуть её из утреннего сна. До момента пробуждения, чтобы начать собираться на работу оставалось три часа.

— Руслан Игоревич? — удивлённо протянула Мария Степановна, — Что-то Вы ранёхонько встали. А Олеся, простите Олеся Владимировна тоже уже на ногах?

— Доброе утро. Работы много. Олесю Владимировну разбудите, пожалуйста, через час. Я буду в кабинете. Кофе туда принесите, если не трудно…

— Конечно, конечно…

Какой-то он с утра не такой, не в своей тарелке что ли. Ладно, наше дело сторона, завтрак пора готовить. Ой, забыла поинтересоваться у Олеси, может ей что-то другое надо к завтраку. Руслан Игоревич, считай, одним кофейком с утра заправляется, никак его ничем другим не соблазнить. Уж что только не пробовала — пару чашек чёрного крепкого кофе выпьет и на работу. Нет чтобы нормально поесть… Откуда только силы берутся. Игорь Ростиславович тот завтракает нормально, чтоб до обеда хватило. Ей ли не знать, прежде у него работала. Уж потом старший попросил приглядеть за сыном и, скрепя сердце, отпустил. Не то, чтобы она шпионила по просьбе отца, но в курсе держала, если что важное случалось. Скоро Лена должна появиться, чтобы уборкой заняться. Надо ей сказать, чтобы пыль-то потщательней вытирала, а то вчера пригляделась, а по углам скоро пауки заведутся. Ох, с ленцой Ленка, с ленцой, а деньги ей платят немаленькие. Одно хорошо, носом ткнёшь, так не спорит, но надолго её усердия не хватает.

Мысли Марии Степановны прыгали с одного на другое, но руки дело своё знали — завтрак был почти готов, когда она пошла будить гостью.