Кот в мышеловке (СИ) - Кард Селена. Страница 16

— А теперь катись, и чтоб духа твоего здесь не было.

— Ты с ума сошёл? Я тебе не проститутка!

— Заткнись. Я тебя не звал, сама пришла.

— Русик, что с тобой? Что тебе про меня наговорили? Это Римка, стерва… Она подстроила. У неё самой на тебя планы…

Интересно, а что там Римка могла наговорить.

— Сама расскажешь?..

— Она меня в клуб пригласила, так потусоваться, ну выпили… У меня с этим…ничего не было… Она врёт, — боясь поднять на мужчину глаза, оправдывалась, — Ты же знаешь, что мне только ты нужен… У нас всё хорошо было…

— Так ты заразу могла притащить?

— Нет. Нет. Я проверилась, — прикусила губу, поняв, что проговорилась.

— Выметайся из моего дома и на глаза больше не показывайся, шлюха, — тихо, но жёстко произнёс мужчина, — На, за сегодня, — швырнул деньги из портмоне на пол.

— Как ты можешь?

— Ты не строй из себя светскую даму. Добродетель её оскорбили! Сучка похотливая… Пшла вон! Оделась и ушла или выкину, в чём мать родила!

Нора спешно начала на себя натягивать платье.

Зло усмехнулся. Без белья пришла, сучка! Когда только с ней познакомился, то хотел ухаживать, а она на втором свидании в койку прыгнула и сразу секса пожёстче захотела. После того раза и не относился к ней иначе, как девке, которую всегда и везде можно трахать во все дырки. Красивая — этого не отнимешь: высокая стройная, с карими глазами, персиковой кожей, длинными иссиня-чёрными волосами. На неё всегда мужики заглядывались и слюни пускали. Приятно было, что только он ею владел и владел так, как ему фантазия подсказывала. Нора никогда против не была — сучка в течке, всегда готова. А сейчас испытывал чувство брезгливости и не столько к этой дырке безотказной, сколько к самому себе. Монахом он не был и целибат не для него, но никогда не опускался до такого, чтоб другая девушка была в квартире, а он как последний козёл пялил эту козу драную. Нет, секс в компании тоже случался, но тогда не надо было сдерживаться, потому что эту игру по согласию начинали. Правда, чаще это происходило в доме у приятеля: много девок из эскорта и они с Павлом. Об этом никто не знал, даже не догадывался, и Павел, и он дорожили репутацией. Да-а, Олесю дешёвой шлюхой считал, а сам… Умыла его девочка!

— Ты ещё пожалеешь, дорогой! На коленях приползёшь, а я подумаю, простить ли!

— Одной шлюхой меньше, переживу! А понадобишься, так не за дорого куплю, только зря не мечтай. Оделась и катись, где выход знаешь! Надумаешь гадить, сама дерьмом захлебнёшься… Я слово держу, ты знаешь!

Надо душ принять, смыть эту грязь! Из бара достал бутылку виски и щедро плеснул в стакан и выпил залпом.

Как там малышка? Вдруг проснулась? Заглянул в спальню. Спит. На душе стало легче, что она этой порнухи не слышала и не видела.

ГЛАВА 18

ГЛАВА18

Олеся не спала, но из комнаты выйти не решилась. Толи телевизор у Крутицкого работал, толи приснилось, что женский голос слышала и звуки, будто… От мыслей покраснела. Как позволила ему такое с собой в машине вытворять, что теперь о ней подумает… Решит, что правильно её шлюхой считал, а девственность и не показатель вовсе, говорят, операцию теперь по её восстановлению делают. Ой, мамочки-и-и! Надо ж так вляпаться. Как в глаза смотреть и ему, и Лене с Марией Степановной. Стыдно!

Когда Крутицкий заглянул в спальню, притворилась спящей. Как с ним разговаривать, что говорить, если и впрямь не очень-то сопротивлялась. Можно найти оправдание, что он сильнее, что это было изнасилование, но себе врать зачем. Вначале, возможно так и было, но потом… Потом, стыдно вспомнить, как сама к нему тянулась, как ноги в машине раздвигала и хотела продолжения. Гормоны что ли? Нашла отговорку, чтобы совесть заткнуть.

— Малыш, спишь ещё? — тихо вошёл Крутицкий, Олеся не заметила даже, поправил одеяло, вздохнул и присел рядом.

Вот так сидеть, любоваться, гладить по волосам… Свернулась калачиком, такая маленькая, а он набросился, испугал и больно ей было, потом ко врачу потащил, а в машине с катушек слетел. Надо было вчера к Павлу завалиться, разрядиться на шлюх, а не Олеську в кровать тащить… Не устоял. Перед соблазном не устоял. Сначала злость и какое-то непонятное чувство были, а как столкнулся с тем, что девственница, то хоть бы расстреливать стали, не остановился. Моя! Это грело, до сих пор улыбался… А девственность — что сделано, то сделано. Но придётся прощение вымаливать. Как вот только?

Руслан наклонился, поцеловал в щёку, вдохнул аромат волос, и руки сами потянулись обнять, прижать к себе… Чтобы не разбудить, осторожно лёг рядом, притянул к себе и уткнулся носом в затылок. Господи, как же хорошо! Похоже, разбудил, медведь! Напряглась вся, как струна натянулась.

— Олеська, ты так одетая спать и собираешься? И поесть тебе надо. Мария Степановна меня со свету сживёт, если я тебя не накормлю. Вставай, малышка, поешь и баиньки.

Олеся повернулась к Крутицкомы и натолкнулась на его внимательный взгляд, отвела глаза, покраснела.

— Пожалуйста, дайте мне встать, отпустите, — пискнула, будто ей сдавили горло Олеся.

— Я не держу.

Крутицкий встал и отошёл от постели. Олеся быстро встала и направилась к выходу из комнаты, но мужчина удержал её, схватив за руку.

— Что-то не так? Ты меня боишься?

— Нет. Я не боюсь, но всё не так. Нельзя исправить того, что уже произошло и в этом мы оба виноваты, но надо поставить на этом точку. Если Вы считаете, что Ваша месть не исчерпала себя, что хотите продлить наказание, которое для меня придумали, то я готова работать на Вас, но спать с Вами я не буду.

— Олеся, ты несёшь полную ерунду. Какая месть, какое наказание? О чём ты? — попытался притянуть девушку к себе, ему это удалось, но обнимать её было всё равно, что прижимать к себе ледяную статую, — Что ты надумала, девочка? — уткнулся Олесе в шею, шепча и целуя одновременно, — Тебе было хорошо, вспомни. Будет только лучше, не отталкивай меня. Я хочу тебя, малышка…

— Вы всегда получаете то, что хотите, да? А я что-то типа приза — захотели и получили? Так Вы знали, что между мной и Вашим отцом ничего не было? Вы просто захотели получить грелку в пастель… и получили… — Олеся резко выставила руки, отталкивая Крутицкого. — Один, — поморщилась, — два раза получили и достаточно. Поищите другую игрушку.

Руслан не ожидал такого поворота и начал заводиться.

— Ты мне понравилась, я хотел начать всё сначала и по-хорошему…

— Не смешите меня, Серенькая мышка понравилась крутому Крутицкому! Даже не смешно! Думаю, Игорь Ростиславович не подозревает о тёмной половине своего сына. Нет, я не собираюсь ему причинять боль, рассказывая об этом, но отныне нас ничего с Вами не связывает. Хотите получить сотрудника в фирму? Пожалуйста. Я отработаю. Сколько месяц, два, полгода, год? Моя жизнь принадлежит мне! Вам в ней нет места! — с вызовом закончила девушка, глядя прямо в глаза Крутицкому-младшему.

— Это ты зря, малышка, мне не стоит бросать вызов! Будет так, как я скажу, нравится тебе это или нет! И я далеко не ангел, в этом ты права. Деньги дают власть, а власть стирает границы — я получаю то, что хочу. Никто не знал обо мне таком, ты зря в это полезла, потому что теперь я не отпущу тебя никогда. Мне не нужны сплетни, шушуканье, хотя их я не боюсь, заткнуть рот можно любому — одному деньгами, другому должностью. Надо только приглядеться, что хочет тот, кто продаётся.

— Я не продаюсь!

— А я тебя и не покупаю! Ты моя и всё! И лучше бы ты меня не злила, тебе же от этого хуже будет! Ты думала, я белый и пушистый? Ты ошиблась, детка! Если рискнёшь пожаловаться Лене, Марии Степановне, то я их уволю. Ты же не переживёшь, если у Лены из-за тебя не будет денег, чтобы кормить детей, потому что она одна воспитывает трёх племянников, сестра и её муж погибли. Мария Степановна тоже тянет лямку и по сути единственная, кто в их семье приличные деньги получает. Отец? Он этого не переживёт. Желаешь ему смерти?