Невеста гнома (Жена гнома) (СИ) - Чигарина Георгия. Страница 25

 — Два ребенка и вернуть выкуп в казну рода мужа. После этого ты можешь уйти. Только это все тяжело выполнить. Выкуп очень большой. Обычный торговец средней руки копит лет тридцать на него. Стражник лет сорок или сорок пять. Но покинуть горы можно, хотя, у нас предпочитают решить проблему. Если самим не получается, то старейшины помогают. Очень редко бывает, что все так плохо, чтоб ничего нельзя было решить. Но бывает, что тоска по родным краям затмевает рассудок. Может кто из детей, что не помнят прежней жизни, но выросли в горах, решаются уйти. Некоторые возвращаются, когда не могут себя найти там. Но случаев ухода я могу перечислить на пальцах своих рук. И три раза случаев возврата и разочарования.

 — Ясно. Но воспринимается это все равно, как каторга какая-то.

 — Мы не держим рабов. У нас все равные. Никто не говорит, что ты должна сидеть дома и только детей рожать. Получишь профессию и будешь работать наравне со всеми. Приносить пользу клану. И женщины у нас могут достичь довольно высокого положения в обществе. Все зависит от личных талантов и ума. Никто не говорит, что вся дальнейшая жизнь будет рядом с котелками и сковородами. У нас много талантливых ювелиров и вышивальщиц, гравировщиц. Да в любой профессии можно себя найти. Например, я знаю, что у кузнецов есть одна женщина, которая такие работы делает, что залюбуешься. Единственное, что к нам вас не возьмут. В охрану. Слишком дорогое удовольствие подвергать опасности ту, которая может потом родить тебе сыновей.

 — Но главное получается рождение детей, — заметила я.

 — Нет. Не в каждой семье рождаются дети. Тут же много от чего зависит. И от прошлой жизни женщины. И от ее мужа. Это лекари хорошо объясняют почему получается, а почему порой нет. Да и к рождению детей надо подходить осознано. Не в первый год совместной жизни, а спустя какое-то время, когда оба к этому будут готовы. Тогда и бури в семье улягутся. И семья прочной будет.

 — Вы не торопитесь.

 — А куда торопиться? Жизнь — штука длинная. Интересная. Все успеть можно, если правильно распределить время.

 — Согласна. Главное распределить время, — пряча зевок, ответила я. — Слушай, а от вашего успокоительного зелья сняться красочные сны?

 — Кому как, — пожал плечами Терн. — Что-то сниться?

 — То снег, то пурга. А один раз солнце и луг. Мне кто-то снится, да я не могу понять кто. Не вижу лица. Чем ближе мы к горам подъезжаем, то сны с каждой ночью все ярче. Но кто меня за руку держит, понять не могу.

 — Поймешь со временем, — улыбнулся Терн. — И не переживай. Ты приживешься у нас.

 И опять сон. Уже даже не важно, где я спала и кто лежал рядом. Горы и лабиринты. Свет от ламп, который разгонял мрак и тепло чьего-то присутствия, которое успокаивало.

 Горы показались на пятый день пути. Местность вокруг стремительно менялось. Деревьев становилось все меньше, а ветра все больше. Мы кутались в одеяла и уже не было даже мысли о том, чтоб разговаривать. Горы приближались стремительно. Дурганы словно почувствовали, что скоро окажутся дома и побежали быстрее, чем обычно. От этого сани то и дело подскакивали на дороге, которая была довольно холмистой. В последний раз мы переночевали почти у подножья на постоялом дворе. А дальше дорога начала подниматься и довольно круто.

 В этот день обоз разделился на три части. Одна часть должна была ехать прямо вверх, по крутой дороге, а две другие части обоза должны были обогнуть гору с двух сторон. Мне досталась честь ехать в обозе, что штурмовал гору вверх. Это было страшно. Мне все время казалось, что я свалюсь с саней и покачусь по дороге вниз. После этого обязательно попаду под полозья других саней и погибну нелепой смертью.

 На самом деле, как мне потом позже объяснили, дорога была не такой уж и крутой, но у моего страха всегда было желание преувеличить опасность. На ровных участках дороги стояли сторожевые башни, в которых нас принимали на ночь. Я тогда так замерзла и испугалась, что с трудом разговаривать могла. Мне тогда в кружку вместо успокоительного отвара налили какой-то крепкой гадости, от которой меня выключило прямо за столом. Терн еще наутро смеялся, что я чуть носом в тарелку с кашей не упала. Он меня еле поймал.

 Дорога была утомительной, страшной. Томительном ожидание утомляло. Скоро путешествие должно было подойти к концу. Как бы нас ни успокаивали, все равно было страшно. Неизвестность пугает намного больше, чем привычные тяготы. Я была полностью согласна с этим утверждением.

Горы. Величественные. Красивые и холодные. Они пугали и вдохновляли. Хотелось одновременно и забраться ввысь. Увидеть, что скрыто за серыми тучами, что плотно закрыли шапки гор и в то же время было желание спрятаться. Мы едва успели до началась метели, которая обрушилась на нас совершенно неожиданно. Сильная метель, которая полностью лишала зрения.

 Гномы повесили фонари, но они терялись в снегу. В этот момент мы въехали в туннель, который через метров двести заканчивался железными воротами. За ними нас встретило шесть стражников. Было темно и мрачно. Тусклый свет почти не разгонял мглу. Я уже мысленно начала скучать по солнцу и свету. Ворота нас пропустили и тут же закрылись. Обоз остановился. Я слышала, как Риль о чем-то разговаривал с подошедшим к нему гномом. Одет он был как Терн. Кожаная куртка, топор за поясом, собранные волосы, так, чтоб открыт был лоб. Терн подошел к нему. Я же пока стряхнула снег с одеяла, а то выглядела живым сугробом.

 Нас попросили слезть с саней. В принципе понятно. Вряд ли в пещерах был снег. Полозья и так уже начали скрипеть, цепляясь об каменный пол. Дальше была небольшая площадка, на которой могло поместиться с десяток саней. Из площадки шло три туннеля. Два из них были высокие и широкие, так что там могли проехать телеги, а третий был узким, так, чтоб могли два человека разойтись. В него-то мы и пошли. Свет фонарей здесь был ярче. Я держала в руках узелок со сменными вещами и шла в середине нашего отряда. Мои спутницы молчали. Даже самые говорливые притихли.

 Коридор вывел на очередную площадку, напоминающую комнату из которой вело пять туннелей, похожих на тот, по которым мы пришли. Все с железными дверями. Один из гномов, который вел нас по туннелям, закрыл за нами дверь и открыл следующую. Как тюрьма какая-то. Туннель вилял, то спускался, то поднимался. Когда уже надоело идти, мы вышли в большую светлую пещеру. В середине пещеры размещался настоящий город с двухэтажными каменными домами, улицей и площадью. По бокам пещеры были проложены дороги с каменными ограждениями. В самих стенах были сделаны на небольших расстояниях друг от друга отверстия, которые закрывались плотной тканью. Сами дороги пересекались друг с другом на разных уровнях, образуя паутину из перекрестков и пересечений. Как они висели над городом и не падали, я не поняла. Хотя это было интересно бы узнать.

 Везде кипела жизнь. Гномы шли по своим делам, не обращая на нас внимания. Встречались и женщины, которые нам улыбались или рассматривали с любопытством. Разные возраста. Цветная одежда. Телеги, что везли низкие животные. Видела я и небольшую машину, которая ехала вперед под управлением гномом, что нажимал на рычаги и тем самым задавал ей ход.

 Как мы спустились к каменным домам с зеленой черепицей, я не заметила.

Только и делал, что по сторонам смотрела. Дома были аккуратные, с деревянными дверями и стеклянными окнами. А это меня удивило. Я стеклянных окон в этом мире еще не видела. На подоконниках стояли цветочки и зелень в горшках.

 И тут царила суета. В то же время не было спешки. Двое гномов разговаривал около дома, куря трубки. Молодая женщина рассмеялась на какую-то фразу, сказанную седоволосым гномом. Задорно ответила ему. Тот ответил ей глухим смехом. Погрозил пальцем. Бегали дети разных возрастов. В основном мальчики. Крепкие такие ребята. Завидев нас, они замедляли бег. Проходили мимо неторопливым шагом, а потом вновь увеличивали скорость, чтоб потом выглядывать из-за угла дома и глазеть оттуда на нас, при этом что-то активно обсуждая. Дети, которые ничем не отличались от обычных детей.