Ее чудовище (СИ) - Огинская Купава. Страница 37

Бэйс был хорошим командором, он ценил своих людей. Он заботился о страже как мог.

— О, так значит, все же выжили, — пробормотал Барон.

— Командор! — громко позвала я, нервно ерзая на стуле. — А правда ли, что достаточно сильный стихийник, пришедший в ярость, способен устроить метель в доме?

— Что?! — рявкнул Бэйс, готовый сорваться и на меня.

Я не испугалась, даже не вздрогнула почти, просто затараторила:

— Метель устроить в замкнутом пространстве. Вот как пиромаги дома поджигают, так и остальные. Ну там, шторм, землетрясение, метель. Или прямо ураган? Мне просто интересно, если вы сейчас совсем взбеситесь, выживу ли я? И устоит ли вообще управление? И выделит ли градоправитель деньги на восстановление здания? А еще…

— Шелла, ты понимаешь, что произошло? — хрипло спросил он.

Не успокоился, но хотя бы глазами страшно сверкать перестал, как отметила очень наблюдательная я.

— Понимаю. Произошла трагическая случайность. Обед Барона, по стечению обстоятельств, оказался вашими подчиненными. Но он попытается искупить свою вину, помогая в поиске проклятого. — Бэйс хмурился и с трудом сдерживался, чтобы опять не заорать. Барон слушал меня со снисходительной полуулыбкой. Вплоть до следующих моих слов. Потом и командор, и Высший стали удивительно похожи. Просто поразительно, как роднит жутковатых мужчин удивленное выражение лица. — А я за этим прослежу.

— Что?!

— А что? — Будь я немного безумнее, непременно умилилась бы их столь трогательному единодушному негодованию. — Все равно же умирать.

Слова дались легко, я и не ожидала, что так получится. Мне даже плакать не захотелось.

— Ты не будешь в этом участвовать! Я запрещаю!

Барон был восхитительно эмоционален, Бэйс, напротив, притих и задумался, вроде бы даже успокоился.

— Кто-то же должен будет напоминать вам, что нельзя есть людей, которые вам не нравятся. В противном случае управление рискует очень скоро опустеть…

— У меня прекрасная память! — вызверился Высший.

— Послушайте, но это ведь теперь и моя проблема. Я хочу помочь. Я хочу участвовать. — Я поднялась. Пусть даже так я едва доставала Барону до плеча, но стоя чувствовала себя несколько увереннее. — Хочу знать, что все это не безнадежно.

— Я не допущу этого, — холодно ответил Бэйс, оборвав наш спор.

— Что? — не поняла я.

— Не допущу героя древних легенд и девчонку к важнейшему на данный момент делу, — пояснил он. В столовой все еще было некомфортно, низкая температура, и лед не спешил таять, но глаза командора больше не светились противоестественной снежной белизной.

— Мне казалось, мы с вами все обсудили…

— До того, как я узнал, что вы едва не лишили жизни пятерых моих людей. Я отказываюсь работать с тем, кто не способен сдерживать свои желания.

На мгновение в столовой воцарилась тревожная тишина.

Барон больше не улыбался, его лицо превратилось в холодную бесстрастную маску.

— Мне не нужно разрешение, — отозвался он. — Я делаю всем вам большое одолжение, и стража, во главе с их командором, с благодарностью примет мою помощь. Возможно, даже наградит какой-нибудь смешной человеческой медалью после. Я, конечно, не настаиваю, но советую об этом подумать. А если вы будете столь глупы и откажетесь от помощи, мне придется работать одному. Разумеется, меня это очень огорчит… Хотите посмотреть, что случается, когда я огорчен?

— Он видел. Недавно. В подвале, — пробормотала я себе под нос и, по закону подлости, была услышана всеми. На меня с угрюмым видом смотрели два хмурых мужчины. А я была в шаге от смерти и, возможно, в двух шагах от обращения и бояться отказывалась. — Я имею право участвовать в поисках проклятого. В конце концов, я заинтересована в его поимке больше многих.

Командор был в ярости, вероятно, он мечтал просто заморозить нас прямо здесь и прямо сейчас. Но Бэйс не дослужился бы до своего звания, не обладая ценным умением смирять свои чувства.

— По-вашему, я сошел с ума? Подвергать такой угрозе подчиненных и мирных жителей? — сухо спросил Бэйс. Я по лицу его видела, каких усилий ему стоило сдержать рвущиеся с языка ругательства и нелестные, но крайне точные характеристики.

— Мирных? — Высший посмотрел на меня, будто бы спрашивая: «Ты слышала, что сказал этот недоумок?» — Не эти ли мирные жители чуть было не сожгли двух ни в чем не повинных девушек? И не ваш ли подчиненный им в этом помогал?

У командора не было слов, чтобы оправдать это.

— Послушайте, даже если вы прогоните нас, кто вам сказал, что это убережет и ваших подчиненных, и простых горожан? – Я указала на Высшего. – Подумайте сами, это же Барон. От него даже стальная дверь банковского сейфа не спасет…

Со стороны вездесущего чудовища в начищенных ботинках послышалось неопределенное покашливание, то ли возмущенное, то ли одобрительное…

Бэйс нахмурился, обдумывая мои слова. Он все еще сомневался, я осознавала всю зыбкость шанса на успех.

Барон вздохнул, подался чуть вперед, несомненно собираясь сказать какую-то гадость и все этим испортить. Я не могла этого допустить…

— Я пришлю капитана. Следи за ним, — сухо велел мне командор. Покидал помещение он спокойно, с тревожащей неторопливостью. И дверь за собой закрыл с жуткой осторожностью.

— Ты испортила мои туфли, — с осуждением заметил Барон, озабоченно разглядывая блеклый отпечаток моей подошвы на мягкой черной коже. Потопталась по его ноге я знатно, зато он все не испортил, а Бэйс смирился с неизбежным.

— Вы чуть не убили его людей и угрожали убить остальных, — упрекнула я Барона.

— Полагаешь, мы квиты?

Долго ждать не пришлось.

Дверь открылась, и в столовую вошел Санхел, стряхивая с ладони капли быстро размораживающегося льда, все так же сковывающего дверную ручку.

Капитан походил на человека, получившего четкие инструкции и исполненного желания неукоснительно им следовать.

Лицо его совершенно не умело быть бесстрастным, выдавая все сомнения и мысли.

— Был приказ, верно? — Барон прищурился. — И что же тебе велел командор? Поводить нас по городу? Показать достопримечательности? Держать как можно дальше от остальных стражников?

Санхел выслушал Барона. И промолчал.

— Будет лучше, если ты забудешь приказы командора, — доброжелательно посоветовал Высший, ничуть не задетый нежеланием капитана откровенничать.

— А если не забуду? — хмуро спросил тот. Оправданное опасение в его голосе сделало улыбку Барона шире и злее.

— Мне придется вспомнить, что ты хотел меня обокрасть. Не самый лучший исход нашего короткого сотрудничества. — Выдержав недлинную, но многообещающую паузу, Барон добавил: — Командору придется искать нам нового надсмотрщика. Посговорчивее.

Санхел не выглядел как человек, которого можно так легко напугать. Он и не испугался, лишь уверился, что приказ Бэйса был правильным.

— Вы все неправильно делаете, — проворчала я, выступая вперед. — Смотрите, как надо.

Барон негромко фыркнул, но мешать не стал.

— Скажите, капитан, а как вы думаете, как много людей погибнет из-за того, что Бэйс отказался использовать все имеющиеся у него ресурсы? – спросила я.

Я могла понять мотивы командора, но не могла согласиться с их правильностью. Он не хотел подвергать опасности людей и связываться с Бароном (пусть даже Барон сам виноват в этом), Бэйс пытался защитить людей от Высшего, но от проклятия никого защитить он не мог. И справиться с проклятием он не мог.

А Барон мог…

— Стражники, встретившиеся с Бароном, выживут, верно? — спросила я. Капитан кивнул, позволяя мне безжалостно напомнить ему о страшном: — Чего нельзя сказать о проклятых людях. Сколько человек умирает каждый день?

Он промолчал, не решаясь назвать цифру, которую, несомненно, знал, но долго упрямиться не стал.

Не согласился очертя голову бросаться в пекло, рискуя нашивками, лишь благоразумно пообещал:

— Я поговорю с командиром, попытаюсь убедить. Но не сегодня.