Скиталец по мирам (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте". Страница 46

Я торопливо выполнил его приказ, наблюдая за ним краем глаза. Он проник в комнату и поставил на стол поднос, а на койку швырнул стопку одежды, после чего покинул помещение, захлопнув дверь.

Вот так здесь кормят. Присел за стол и начал насыщаться, орудуя пластиковыми столовыми приборами. Рядом недружелюбно блестели наручники. Вчера их сняли.

Быстро насытившись, переоделся и обулся в какие-то плотные носки с мягкой подошвой. Решили не тратиться на нормальную одежду, раз она всё равно сгинет в пирамиде? Кстати, Дьявол утверждал, что большая часть информации о ней потеряна из-за повреждения, но кое-что сохранилось. Надеюсь, что этого нам хватит, чтобы оказаться в главном зале. Если попаду туда, то, по прогнозам чипа, скорее всего, смогу управлять пирамидой, будучи последним ноэлитом в этом мире — и тогда попробую оставить с носом СО. Вот только… чего нам всем будет стоить путешествие в пирамиду? Я уже понял по карте, что открыта лишь малая часть её, а погибло множество людей. Мик может стать не единственным, в чьей смерти я буду виноват. Как-то разом накатила волна уныния и печали. Во рту появился горький привкус.

Я стал, как мантру шептать слова Сяолуня:

— Каждый сам в ответе за свои поступки… каждый сам в ответе за свои поступки…

Вскоре немного успокоился, но совсем чуть-чуть. В этот миг снова распахнулась дверь, и на пороге показался боец. Он приказал мне надеть наручники, а потом повёл по коридорам.

После недолгого путешествия мы оказались перед электроавтобусом с затемнёнными окнами. Меня затолкали внутрь, где уже были все те, кто катался в контейнере.

Двери захлопнулась и транспорт, набирая скорость, покатил к пирамиде. Я прильнул к окну и стал рассматривать Лодвик. Все остальные также занялись этим делом. Витающее в салоне отчаяние сменилось любопытством.

Вот мы выехали за пределы территории, огороженной забором, и оказались на почти пустынных улицах города. Похоже, что сейчас раннее утро и люди ещё спали. Цвет воды стал почти чёрным. На поверхности солнце ещё не взошло или только-только выползало из-за горизонта. Сам купол слабо светился, имитирую утренние сумерки. Все здания казались серыми и… древними. Я точно знаю, что часть строений утонувшего города восстановили, а новые — стилизовали под них. Тут не было зданий выше пяти этажей, и все они были выполнены из плохо обработанных камней, скреплённых серым раствором. Черепичные крыши имели скат на одну сторону и печные трубы. А дороги оказались выложены брусчаткой. Лодвик разительно отличался от моего родного города, и того, в котором жил в Империи. Он был каким-то тёплым, уютным и… экзотическим.

Вдруг в поле зрения появилась пирамида. Она располагалась точно в центре Лодвика и возвышалась над прочими строениями, словно  колосс над жалкими смертными. Я прикинул, что от подножия до острой вершины получалось где-то метром сорок. В отличие от прочих зданий этого города она была сложена из массивных серых блоков, плотно подогнанных друг к другу.

Кто-то в салоне удивлённо выдохнул:

— Какая громадина.

— Извините, сейчас закрою ширинку, — пошутил Сэм.

Я не услышал в его голосе ни капельки веселья. Все и раньше были до предела напряжены, а уж увидев, какая пирамида здоровенная — вовсе охренели, мигом поддавшись упадническому настроению.  Мне самому стало страшновато идти туда, даже имея Дьявола. Такую махину чрезвычайно непросто одолеть. Представьте только, сколько в ней убийственных ловушек! Не уверен, что сумел бы пройти их, даже выучив подробный план.

Тут электроавтобус остановился напротив входа в пирамиду. Он представлял собой приоткрытую бронзовую дверь метра четыре в высоту и три в ширину. Возле неё столпилось десятка четыре солдат в форме вооружённых сил Лодвика. Вся территория была обнесена высоким забором, утыкана камерами наблюдения и кое-где были развёрнуты полевые шатры.

Нас выгрузили из транспорта, сняли наручники и выстроили в шеренгу перед хмурым мужчиной с седыми висками.

— Итак, дамы и господа, — начал он командным голосом, — вы здесь для того, чтобы искупить свою вину.  Если сумеете добраться до центра пирамиды, то с вас снимут все обвинения и поселят на закрытом острове Содружества, где вы будете доживать свой век…

Неожиданно из пирамиды выбежал обнажённый окровавленный человек.

— Я не пойду! Не пойду туда! Больше не могу! Не могу! — кричал он, размахивая руками и мчась к воротам.

Один из солдат послал ему в спину автоматную очередь. Пули вонзились в тело несчастного, взметнув красные фонтанчики, — и он упал лицом вперёд. Под ним быстро образовалась лужа крови.  Лиана испуганно вытаращила глаза, а затем заплакала, уткнувшись в грудь Сэма.

— На чём я остановился? — задумчиво произнёс мужчина, словно ничего не произошло. — Ах да… доживать свой век. А если попробуете убежать, то… — тут его палец недвусмысленно показал на труп, который куда-то потащили два солдата. — И не думайте жульничать. С вами пойдёт наш человек. Он будет следить за тем, чтобы вы просто так не стояли в пирамиде. А если вдруг задумаете убить его, то ваша собственная смерть будет такой страшной, что… — он угрожающе недоговорил или не придумал достаточно красочной концовки, но мы его поняли и закивали головами. — Тогда предлагаю вам самим поделиться на два равных отряда.

Люди посмотрели друг на друга, а потом быстро превратились в две группки. В той, к которой присоединился я, оказались: Сэм, Белла, Лиана, Сяолун, Аарон и Летиссия. Мы самыми первыми сплотились в семёрку, сразу же отрезав других людей.

Усмехаясь, мужик с командным голосом проговорил:

— Полагаю, вы все знакомы?

— Ага, — спокойно ответил шкипер.

— Я тоже кое-кого из вас знаю, — насмешливо бросил он, посмотрев на Аарона, а потом добавил, указав пальцем на высокого мужчину, который вынырнул из шатра и двигался к нам: — Это ваш командир. Его зовут Майрон. Советую вам во всём слушаться его.

Проводник подошёл, окинул нас хмурым взглядом, затем представился, и устало произнёс:

— Идёмте за мной.

Он потопал к пирамиде, кивком головы поприветствовав другого проводника, подошедшего к той группе новоприбывших археологов. Мы послушно последовали за ним, поглядывая друг на друга, будто пытались найти в этих взглядах какую-то поддержку.

Тем временем Майрон проскользнул в пирамиду и мигом лишился своей одежды и обуви. Они стремительно расползлись на нём, будто в результате молниеносного гниения. Но он не остался голым — на проводнике возникло что-то вроде серой светящейся плёнки, скрывающей анатомические подробности. Мы преобразились ровно так же, как и проводник. Я прикоснулся к плёнке рукой и ощутил, что она тёплая, словно живая. Возникло неприятное сравнение с утробой.

Майрон равнодушно бросил, обернувшись к нам:

— Даже камни, принесённые извне, пропадают таким же образом. А вот эта фигня появляется каждый раз, когда входишь, — похлопал он по плёнке, — и пропадает на выходе.

— Занятно, — пробормотал я, чувствуя в воздухе запах гари, и осматриваясь вокруг.  «Живой» костюм неплохо освещал широкую галерею с высоким потолком.  Тут мог промчаться грузовик, едва задев стены.

— Господа и дамы, — высокопарно обратился к нам проводник, — скажу сразу, чтобы избежать ненужной злости. Я почти в таком же положении, как и вы. Моя дочь тяжело больна, и мне предложили стать археологом, чтобы заработать на её лечение. Думаете, я рассчитываю выжить? Ну, проживу на три-четыре ходки больше, чем вы, а потом и меня настигнет смерть. Правду ведь говорю командир Саммерсет?

— Правду, — отозвался тот, недовольно цыкнув, а потом прорычал, оказавшись в перекрестии недоумевающих взглядов: — Чего вы все уставились на меня? Да, я приложил руку к исследованию пирамиды. Раньше был на место того хрена, который впаривал нам байку о закрытом острове. А теперь — сам археолог.

— Чего же тебя сюда отправили, раз ты местный командир? — полюбопытствовал желтолицей, устремившись за Майроном, который двинулся вперёд.