Недостреленный (АИ) - Читатель Константин. Страница 41

— Вон за тем трамваем потихоньку двигай, но не догоняй!

— Солдатик, а у тебя мошна то набита? Пять червонцев, ежели недалеко, а коль далече, то и поболее, — сказал невозмутимо кучер, не двигаясь с места.

— Не боись, расплачУсь, — ответил я извозчику, показав вынутые из кармана несколько купюр, а сам внутренне чуть не заскрипел зубами, накатайся я так на сотню, и нанесу существенный удар по нашему с Лизой бюджету. Это ж рысак, а не те деревенские извозчики в колымагах, на которых мы в милиции иногда ездили гурьбой.

Кучер удовлетворённо кхекнул, дёрнул вожжами и слегка пошевелил кнутом, рысак тронул с места легкую повозку и потрусил не спеша вслед за указанным транспортом. Трамвай миновал Триумфальную площадь, вокруг которой стояли театр, кинотеатр, цирк и сад "Аквариум". Может, молодой человек собрался сюда на встречу в одно из этих заведений? Я издалека вглядывался в выходящих из трамвая людей, но Владимира среди них не было. Едем по кольцу дальше, наше ландо неспешно передвигается, не приближаясь к трамвайному вагончику. При каждой остановке я всматриваюсь в сходящих с трамвая пассажиров, мужчин в шинелях полно, но знакомого лица не вижу. Так мы приблизились к Арбату, немного не доехав до которого трамвай остановился на очередной остановке на Смоленской площади. Высотного здания МИДа за Арбатом еще, понятно, не стояло, а на Смоленской площади располагался рынок, на котором уже появился "французский ряд", где торговали бывшие обедневшие и потерявшие всё дворяне. Ну вот, наконец-то! В одной из фигур в шинели я вижу искомого молодого человека, пропустившего мимо себя еще один трамвай, выезжавший с Арбата, который в эти годы не был пешеходным, и идущего в сторону рынка.

— Стой! Здесь останови, — скомандовал я извозчику. — Сколько с меня?.. — чуть было не сказал "натикало по счетчику".

— Семь червонцев досюдова, — ответил настороженный кучер, глядя на меня из-под насупленных бровей.

Я быстро порылся в кармане, набрал семьдесят рублей, посматривая мельком в сторону идущего вдалеке молодого офицера, и сунул деньги в руку "лошадиному таксисту".

— От, благодарствую, — отозвался кучер, пряча выручку куда-то за пазуху своего кафтана. — А то хошь, барин, и ещё покатаю, да с ветерком!

— Сейчас не требуется, — сухо сказал я и добавил. — Какой я тебе барин? Нынче все товарищи, — и спрыгнул с повозки, а в голове крутилась мысль: "Он по привычке меня барином назвал, или замашки у меня проглядывают барско-интеллигентские? Может, надо было поторговаться, и в процессе обретения договорённости ещё и наганом помахать? По нынешним революционным временам вполне себе аргумент. А то проколюсь когда-нибудь не типичным рабоче-крестьянским поведением… Опасно это… Контролировать надо себя, и за окружающими внимательнее наблюдать, повадки копировать." По ходу самобичевания и вживания в роль чуть было не дёрнулся сморкнуться на землю, зажав ноздрю пальцем, потом спохватился и решил не привлекать к себе внимания громкими звуками и лишними телодвижениями.

Владимир тем временем дошел до площадки перед входом на рынок и стал прохаживаться из стороны в сторону, посматривая вокруг. Я как раз миновал дом с вывеской "Ресторацiя Зверева" и спешно юркнул, чтобы не быть замеченным Владимиром, в ближайшую из многочисленных лавок, выходивших витринами на Смоленский рынок. Оглядевшись и заметив изумлённые взоры, я выглянул через дверь со стеклянным окном наружу и, улучив момент, когда молодой человек, прохаживаясь, отвернулся в другую сторону, быстро перешёл в соседнюю лавку — первая оказалась магазином дамского белья.

Во второй лавке, торгующей, к счастью, разнообразной верхней одеждой и имевшей достаточное количество посетителей, я стал толкаться у прилавка, соседнего со стеклянной витриной на улицу, и посматривал сквозь стекло на площадку перед рыночным входом. На ней же я заметил и другие фигуры, похожие на моего знакомого офицера. Это были молодые люди, большей частью в шинелях, но были трое и в цивильных пальто, однако у всех них была одна примечательная деталь — выделявшаяся ли цветом пуговица, как у Владимира, или как у кого-то красные ленточки, торчавшая из второй сверху петлицы, а один так вообще воткнул в петлю пуговицы какой-то засохший цветок. Выглядели они исполняющими суровую и важную миссию. Ну, да в эти дни кто только не говорил о "тучах, сгустившихся над многострадальной Родиной" и о "спасении великой России". Молодые люди делали вид, что не обращают друг на друга никакого внимания, но при этом переглядывались со значением и быстро отворачивались, преувеличенно интересуясь рынком и видневшимися рядами. Ну ровно дети малые, скрывающие великий секрет! Конспираторы офицерские, в шпионов не наигрались. Хотя, возможно так и есть, не наигрались. Несмотря на взрослый и мужественный вид, вряд ли кто из них был старше двадцати пяти.

Однако, вопрос: для чего они устроили тут подобное представление? Если есть действующие лица, значит, должны быть и зрители, не меня же таковым считать, думаю, на меня они не рассчитывали. Или не зритель, а режиссёр? И я принялся оглядывать спешащих, стоящих, толкущихся перед рынком людей. Других выбивавшихся из общей движущейся картины и стоящих на месте фигур было мало: две женщины средних лет о чём-то разговаривали, держа в руках плетёные корзинки, старичок в очках и с седоватой бородкой клинышком стоял сутулившись и опираясь на простенькую трость… а, нет, он просто делал передышку, и уже продолжил свой путь, делая мелкие и частые шажки и неся на рынок под мышкой пару книг. Кто ещё? Да больше-то и нет, все в движении. Тогда посмотрим, кто не покидает окружающей вход в рынок площадки.

Я попытался охватить взглядом всю территорию и через некоторое время наблюдения заметил двоих мужчин, ходящих по площади из конца в конец и посматривающих вокруг на окружающих людей и друг на друга. Оба были лет сорока, один был в шинели и фуражке без кокарды, другой в черном пальто и шляпе, однако его осанка намекала на военную карьеру. Я стал присматриваться к обоим, стараясь не впиваться в них взглядами и надолго не них не задерживаться. "Шинель" посматривал на собравшихся молодых офицеров с условными знаками в петлицах, и те в ответ бросали на него осторожные взоры. "Пальто", напротив, не привлекал внимания собравшихся, но также разглядывал пришедшую на смотр молодёжь. Я так понял, что начальник группы показывает свой набор старшему "куратору", это единственное, что пришло мне в голову.

Ага, вот "парад" и закончился. "Шинель" развернулся и пошел по Садовому, покидая Смоленскую площадь. Молодые люди стали расходиться в стороны, кто-то затерялся в толкучке рынка, кто-то пересёк Садовое кольцо и пропал в ближайших переулках. Один офицер, идущий мимо моей витрины, дернулся было по дороге сорвать красную ленточку, торчащую из петлицы шинели, но спохватился, разжал руку и бросил по сторонам настороженные взгляды. А "Пальто" рассеянным взглядом обвёл площадь, медленным шагом прошёлся в одну сторону, дошёл до конца, потом развернулся и, постепенно убыстряя шаг, пошёл в противоположном направлении. Дойдя до выхода на Смоленскую площадь улицы Арбат, "Пальто" повернул на неё и скрылся за углом, дальше мне из лавки не было видно. Я поспешил к выходу, но тут в открывшуюся снаружи дверь вошла пара посетительниц, расталкивать которых я не решился. Они не спеша вошли, и, пропустив их внутрь, я выскочил за их спинами в открытую дверь и почти бегом двинулся к углу Арбата.

Перед улицей я притормозил и спокойным шагом пересек улицу и выходящие с неё трамвайные пути, слегка повернув голову и скользнув взглядом по улице. "Пальто" оказался неожиданно близко, метрах в двадцати от меня, в этот момент поворачиваясь ко мне спиной и начиная идти по Арбату к центру. Как это он тут оказался? От лавки до угла было метров сорок-пятьдесят, да ещё, пока я из лавки выбирался, время шло, он же должен был далеко уйти. Видно, "Пальто", зайдя с площади на улицу, почти сразу остановился и какое-то время смотрел назад. Даа, это мне сильно повезло, что я замешкался на выходе из лавки. Хорош бы я был, выскочив за ним бегом из-за угла прямо перед его носом.