Объятия смерти (СИ) - Беренс Лилия. Страница 61

— Я понимаю, — произнесла Анна. — Я готова дать присягу, если это не будет клятва раба.

— В таком случае, мы договорились.

Ректор протянул такой же медальон, какой получил Гвоздь. Вот только этот медальон был сделан не из черного камня, а из прозрачного кирма — самого дорогого накопителя энергии, который можно найти на их материке. Ученик с высшим статусом в Темной Башне.

Глава 22

Глава 22.

Анна осторожно приняла медальон из рук ректора. Вот оно. Конец безумной гонки. Никто больше не будет пытаться ее убить или превратить в шлюху. Ей не нужно больше ни от кого бежать, ни от кого скрываться. Она — это она. В новом теле, в новом мире — но это все еще она. Внезапно на нее обрушилась ужасающая слабость. Тело затрясло мелкой дрожью, а из глаз невольно покатились слезы. Она выжила. Взгляд поплыл, все вокруг словно отдалилось….

Ректор Глер не сразу сообразил, что с девочкой что-то не так, а когда заметил, как ее затрясло — стало поздно. Она резко обмякла и свалилась на пол. Из руки выкатился кирмовый медальон, а на щеках виднелись дорожки слез.

— Ай, ну конечно! Говорит, как взрослая, но она, в сущности, еще дитя! Как я не подумал? Столько пережить! Да еще и девочке!

Аккуратно подобрав бессознательного ребенка, магистр стал спускаться по храмовой лестнице на нижние этажи. Что-то вспомнив, он приостановился и стянул с руки ребенка грязную повязку.

— Тьма бесконечная!

Она срезала рабскую печать. Вместе с куском мышцы! Рана была заморожена, но уже начинала гноиться и скверно пахнуть.

— Магистр? — к ректору подскочил один из храмовых служек.

— Вызови мне лучшего целителя в этом городишке! Немедленно! И найдите мне эту курицу, посмевшую поставить рабскую печать с блокатором магии на самого талантливого ребенка после потомков императорской семьи!

— Магистр, вы имеете ввиду маму Улю? Это довольно уважаемая мадам в нашем городе. Она славится в городе тем, что в ее борделе нет ни одного раба…

— Ты считаешь меня дураком? — разозлился ректор, холодно посмотрев на служку. — Остаточные токи энергии в ее руке невозможно спутать, а от запаха блокатора, оставшегося в ране, даже меня мутит!

— Простите, ректор. Я немедленно пошлю стражу за мамой Улей. Ее будут судить. Если она посмела сделать такое с магически одаренным — наказание будет соответствующим…

— Я сам решу, как поступить! Приведи мне ее! Развелось защитничков, — проворчал ректор, входя в жилое крыло храма и укладывая девочку на кровать.

Стоило ей коснуться головой подушки, как вокруг нее закружились морозные вихри, медленно превращаясь в своеобразный ледяной кокон. Магистр коснулся образовавшегося кокона кончиками пальцев и резко отдернул руку. На подушечках остался отчетливый ожег. Ректор Глер поднес поврежденные пальцы к губам и лизнул кончиком языка.

— Хм. Тьма, Бездна, Лед и Хаос. Кто же ты такая? — взгляд магистра стал задумчивым. Он не знал, как к ней относиться.

В комнату после стука прошел полный лысоватый мужчина в расшитом камзоле, который едва не трещал по швам от каждого его движения.

— Ректор Глер, мне сказали, что одному из одаренных детишек нужна моя помощь?

Магистр молча ткнул в сторону ледяной сферы, в которой спала аловолосая девочка. Увидев через прозрачные стенки барьера нищий вид девочки, лекарь презрительно поморщился, но ничего не сказал. Если ректор лично занимается этим ребенком — значит талант у замарашки должен быть примечательным. Да и горячее желание светлых ее уничтожить тоже о многом говорило!

— Лед мешает провести осмотр. Его нужно удалить, — повернулся он к ректору Глеру.

Магистр в ответ только усмехнулся и развел руками.

— Боюсь, маг-целитель, моих навыков недостаточно, чтобы устранить этот ее кокон, не повредив саму девочку. Нам придется подождать.

— Потрясающе! — воскликнул лекарь, рассматривая ледяной барьер. — Даже вы не можете его снять! Не удивительно, что паладины, как свора гончих псов, примчались в погоне за ней, рискуя попасть в западню!

— Они идиоты. Девочка, конечно, монстр, это так, но она еще ребенок! Если правильно воспитать, привить соответствующие ценности… Порабощение — крайне примитивный метод контроля, маг-целитель, крайне примитивный. Самые крепкие цепи — это те, в которые мы заковываем себя сами. Нужно подыскать малышке семью…

Анна проснулась на огромной кровати внутри ледяного кокона. За последние дни, кажется, бесконечные преследования сделали ее параноиком. Даже во сне она старалась себя защитить.

«Наргот, ты меня слышишь?»

Девушке никто не ответил. Ну и черт бы с ним, с этим недодемоном.

Легким усилием воли кокон превратился в ледяные пылинки, очень быстро растаявшие. На Анну внимательно смотрели двое мужчин, одного из которых она никогда раньше не видела.

— Это маг-целитель Вильт. Ему нужно осмотреть твою руку.

Девочка кивнула, уже заметив, что повязку с руки кто-то снял.

— Ложитесь, юная магесса, и расслабьтесь. Будет немного щипать и покалывать, — проговорил мягким бархатистым голосом пышнотелый лекарь, принявшись осматривать рану на руке.

Анна безропотно расслабилась, стараясь не мешать работе врача. Практически все дни в этом новом мире сопровождались для нее борьбой за выживание. Вряд ли это хорошо сказалось на ее здоровье. Особенно если учесть, что она не так давно шлепнулась в обморок.

— Вы довольно молчаливы, юная магесса, — заметил маг-целитель, снимая омертвевшие ткани с руки и старательно очищая рану. — У вас имя есть?

Анна покачала головой. Ее прошлое имя только вызывало болезненные воспоминания, каждый раз заставляя ощущать себя несчастной. Там, в том мире, Анна Лимова мертва, и все, что от нее осталось — это холмик на кладбище. То, во что она превратилась, не имеет ничего общего с той девчонкой-байкером, любившей быструю езду и опасность. В новом же мире опасностей — хоть отбавляй, вот только удовольствие от них крайне сомнительное.

— Имена светлых в Гарадате не пользуются популярностью, а называться Кики, наверное, не захочет даже дворовая шавка, — заметил ректор. — Я дам тебе имя Иллит. Багровый лед.

— Вроде нормально, — пожала плечами Анна. Имя казалось несколько странным, но надо же ей как-то называться?

Итак, получив новое имя, девушка избавилась от последнего, что когда-то связывало ее с прошлой жизнью. Было странно, но она даже почувствовала облегчение.

Маг-целитель проделал потрясающую работу. Промытая рана, намазанная какой-то желто-зеленой субстанцией, под тихий шепот заклинаний лекаря заживала на глазах. Довольно скоро искалеченная мышца вернулась к полностью здоровому виду и о находившейся там когда-то рабской татуировке напоминали только остаточные сгустки энергии, которые ректор обещал убрать через несколько дней, когда ее организм окрепнет. По словам местного врача, ее тело был так истощено, что непонятно, как она вообще на ногах могла стоять. Напоив кучей микстур и внедрив в нее целый ворох укрепляющих и восстанавливающих заклинаний, маг-целитель покинул комнату, строго наказав не перенапрягаться.

К тому времени у подножия храма уже несколько часов стояли под стражей четыре человека. Этими людьми были мама Уля, колдун, который нанес татуировку Анне, полуорк Муга и бродяжка Сима, которую сочли соучастницей мамы Ули из-за того, что она привела хозяйку борделя и указала на беглянку. Городская стража обращалась с ними крайне неласково, так что мама Уля не ждала ничего хорошего. Определенно, сбежавшая мерзавка оказалась очень непростой. Говорят, что ректор, приостановив отбор участников, увел девчонку в храм, после чего так и не возвращался. Перед глазами мамы Ули все еще стояла картина искалеченной детской руки, с которой вместе с мясом была срезана татуировка. Вот знала же, что надо было делать на спине! Чертов колдун!

Колдун, к слову, тоже был не весел. Казнь за то, что он сделал, обещала океаны боли, к которой он не был готов! Будь его воля, колдун давно бы покончил с собой, но стража! Они ему не позволили! Отрядный мажонок, хоть и был из самых слабых, но скрутил его в два счета. У простого самоучки-колдуна или ведьмы против выпускников Темной Башни нет ни малейших шансов!