Альвийский лес (СИ) - Пасценди Доминик Григорьевич. Страница 16

Когда к нему пришли от Светлейшего, Дорант сначала не принял это всерьез. Человек, попросивший у него встречи — как все, через посредника — оказался тощим, плохо одетым чиновником, похожим на амбарную мышь. Вместо усов у него были какие-то кустики по углам рта, на лбу пламенели два огромных прыща, а передние зубы были не белыми, а синими. Пахло от него плохими зубами, потом и чесночным перегаром, как от крестьянина. Дорант не презирал крестьян: среди тех, кто прикрывал ему спину в бою, их было большинство, но он не любил мужчин слабых и неопрятных.

Чиновник — а это был именно чиновник — показал Доранту грамоту от Светлейшего дуки Санъера из Фломской Ситы, подписанную собственноручно. Это было не просто необычно: это было очень необычно. Светлейший, как правило, не опускался до собственноручного подписания грамот, даже предназначенных вельможам — эта же была адресована [27] Доранту из Регны, проживающему в Акебаре, что в Заморской Марке. Дорант забыл про скучную внешность и неприятный запах чиновника и приготовился его выслушать.

О чем немедленно пожалел, потому что услышанное — о чем специально предупредил его посетитель, назвавшийся Мигло Аррасом — действительно представляло собой государственную тайну, из тех, которые могут и убить человека, с ними ознакомленного.

— Дело в том, что примес [28] Йорре пропал из дворца. Мы провели расследование и установили, что он уехал с комесом Бранку из дома Аттоу, якобы на охоту, стрелять оленей. Наши люди проследили их — до порта Кесадес, где они с эскортом из людей Аттоу сели на корабль "Святое благословение Матери Богов", который немедленно отчалил. У нас есть возможность контролировать все морские перевозки, так что мы узнали, что этот корабль приплыл не по назначению, указанному в журнале у капитана порта, а прямо в Акебар. Наш корабль шел за ними с опозданием на сутки. Из Акебара вышли шесть отрядов, чтобы запутать след. Ваша задача — догнать один из них, и если примес в нем, убедить его вернуться в метрополию. При необходимости можете отбить его силой. Приказ императора у вас будет. Можете взять столько людей, сколько сочтете нужным. Деньги вы получите.

Дорант недоуменно спросил:

— Зачем людям из Аттоу увозить примеса? Аррас пожевал губами. Было видно, что ему очень не хочется рассказывать. Но делать было нечего:

— Я ещё раз предупреждаю вас, что это — государственная тайна. Никто ни при каких обстоятельствах не должен узнать то, что я вам сейчас скажу. Государь тяжело болен, — (сердце Доранта рухнуло в желудок). — Никто не знает, сколько ему осталось. Примес Горгоро, как вам должно быть известно, погиб три месяца назад при сомнительных обстоятельствах. Примесса Альтина обручена с королем Фиарии, свадьба назначена на первый месяц осени. Да она и не может наследовать императорский престол без решения Имперского совета, а совет согласия не даст, пока есть законный наследник мужского пола. Получается, что примес Йорре — единственный наследник. Ему всего четырнадцать лет, и он… скажем так, весьма доверчив и неопытен. Теперь представьте себе — и обратите внимание, я никого ни в чем не обвиняю, это только теоретическое предположение — что государь внезапно умирает. Мой господин считает, что семейство из Аттоу получит неоправданно большие преимущества, если примес Йорре к моменту коронации будет у них в руках — они вполне смогут им, скажем так, манипулировать. Тем более, что старший дука Аттоу женат на сестре императора. В свое время это было необходимо, чтобы избежать усобицы, но сейчас это может создать большие неприятности.

Дорант подумал: "Кому? Империи? Может да, а может, и нет. Аттоу умеют управлять своими владениями, да и здесь, в Заморской Марке, показали себя не с худшей стороны. Вице-король вон, сколько лет уже правит — и Марка при нем только расширяется и процветает. А вот Санъеру, которого император поднял со дна, точно без него конец. Регентом-то при несовершеннолетнем императоре будет тот, кто окажется поближе к Йорре, когда его отец умрет, то есть — магнаты Аттоу. И они сразу расставят везде своих людей, канцлеру не уцелеть".

Интрига была понятна: Аттоу вывезли примеса в Заморскую Марку потому, что в метрополии удержать его при себе у них не было ни малейшего шанса. Санъеру достаточно было просто послать к примесу любого старшего офицера с приказом императора вернуться во дворец, и тот бы тут же вернулся. Пытаться его не отпустить — это открытый мятеж, на такое Аттоу пойти не могут.

А в Марке примеса достаточно увезти туда, где его трудно найти. Людей Санъера здесь не так много, и в условиях, когда вице-король сам из Аттоу — помогать им не будут, скорее начнут вставлять палки в колеса.

— Но почему я? — Спросил Дорант.

Аррас снова пожевал губами, скривив рожу ещё более недовольную, чем до этого, но ответил:

— У меня слишком мало людей. На все отряды не хватило. Сам я ехать не могу, здесь… тоже есть чем заниматься. Вы поедете на северо-запад, в сторону Хамхары. Мне некем закрыть это направление, а у вас там связи — вы же привезли тогда оттуда Филтемона, целым и невредимым.

Дорант был изумлен до потрясения. Аррас только что сказал, что это он главное лицо у Светлейшего в Марке. И более того — Аррас перед ним оправдывался и объяснял мотивы своих поступков! Следующее по вероятности событие — если какая-нибудь гора перевернется и встанет на вершину, или если патриарх Церкви публично примет сунайскую веру. Потом Дорант вспомнил, о чем идет речь, и какие в этой игре ставки, и посочувствовал Аррасу: жить под таким давлением…

— Как мне его искать?

— У нас есть поисковые артефакты, настроенные на примеса. — (Дорант подумал, что, скорее, на всех особ императорской крови. Кто будет бегать за каждым из родственников императора, чтобы настроить артефакт? А на общую кровь — достаточно настроить один раз.) — Я дам вам один, если примес ехал перед вами — вы это узнаете. Доложите мне голубиной почтой из любого коронного города: наместнику покажете артефакт, он сделает всё, чтобы вам помочь.

Сейчас, сидя в храме, Дорант снова вспомнил, чем кончился разговор, и его настроение ещё сильнее испортилось — хотя, казалось бы, уже было дальше некуда. Поручение ему не понравилось, и он намеревался отказаться.

Однако у чиновника нашелся аргумент, и очень убедительный. Саррия жила в Акебаре на птичьих правах: дикарям проживать в столице Марки не дозволялось. На это, правда, закрывали глаза, и в городе было полно дикарей: прислуги, поденщиков, даже ремесленников. Многие дворяне держали при себе местных женщин. Однако вполне в силах людей Санъера было добиться не просто высылки, но и наказания, формально положенного за нарушение запрета: тридцать плетей для мужчины, пятнадцать для женщины. И вице-король не стал бы вступаться за Доранта, ухудшая и так сложные отношения с канцлером. Да и кто ему Дорант?

Можно было, конечно, на время уехать из Акебара, дождаться смерти Императора и вполне возможного падения Санъера. Но за это время люди Светлейшего вполне могли успеть напакостить, и по-крупному. К тому же — падет ли Санъер? При всей силе дома Аттоу шансы были — пополам, так как за Светлейшим стояли его личная гвардия (набранная из таких же, как он, выходцев снизу), купечество, которое вполне устраивала отмена пошлин внутри страны, навязанная императором аристократам городская старшина, имевшая при императоре защиту от произвола вельмож, да и главное — чиновничество, которое при смене власти неизбежно ожидала болезненная перетряска.

Если бы Дорант был вхож в высший свет Заморской Марки, он, конечно, больше опасался бы вице-короля, чем людей канцлера. Но на его уровне люди Санъера были опаснее: от них можно было ждать больше неприятностей.

Тем временем служба в храме шла своим чередом. Священник по узкой и крутой винтовой лестнице, кряхтя, забрался на кафедру (напомнившую Доранту "воронье гнездо" на фок-мачте корабля — формой и полным отсутствием обычных украшений) и старческим надтреснутым голосом прочитал трогательную проповедь, напомнив присутствующим, как Святой Альварик, бывший в юности пастухом, помолившись Матери Богов, получил от нее дар укрощать животных, после чего усмирил дикого льва, который терроризировал деревню и не давал пасти скот, и привел его к людям, и заставил служить, охраняя деревню от других хищников. И как потом его призвали в ближайший ярмарочный город, где вырвался на волю дорогой племенной бык, убил нескольких человек и носился по площади, разбивая лавки, а Св. Альварик утихомирил быка и отвел его в загон, и прочее, и прочее.